Преобразователи

Вот и вырождались по причине собственной лени. Человеческие предки отрицательно сказывались на магическом теле, ограничивая способности, уменьшая резерв. Постоянное целенаправленное развитие собственного резерва, конечно, улучшало ситуацию, даже давало шанс на больший эффект. В случае с Дунха и Менху-младшим ситуация была такова, что их дети бы после “Выжигания” еще в колбе стали бы чистокровными, но для самих алхимиков риск был слишком велик. И исходы были похуже смерти: потеря рассудка из-за боли, утрата магии или контроля над ней, даже становление полностью человеком, если что-то пойдет не так. Антар не был уверен, что младший товарищ сильно впечатлился, но хотя бы успокоился — и на том спасибо.

— А для кого Вы планировали тогда его провести? На Мактаре?

— Была такая мысль. Жрецы в детстве проходят через что-то подобное, у него бы было больше шансов выжить. Но вообще обсуждали планы Макху на Инара. Тот хочет почистить кровь сыночку, — последнюю фразу она выплюнула, но потом раздраженно повела плечами, словно жалея, что потеряла контроль при друзьях дочери. — Как вы понимаете, проблема вовсе не в его происхождении.

— А в воспитании, — фыркнул Антар и перевел тему. — Жрец не выходил?

— Мне казалось, вы с ним поладили? — Рейта присела за стол, указывая неожиданным посетителям на места напротив.

— Он — не худший вариант. Но он сам роет себе яму… Ваши родители ведь были жрецами?

— Ты и так прочитал все мои мысли, Антар, не задавай бессмысленных вопросов.

— Простите. Просто Райтана считает, что если хотя бы сделать вид, что не перелопатил голову собеседника, то он будет к тебе более благосклонен… Так вот, вы помните, как Ваш отец смотрел на Виттор Анктар?

— Мама была для него воплощением Безымянной, не иначе. Я понимаю о чем ты. Именно поэтому я согласилась на его предложение с ограничителями. Мальчика поразила вечная болезнь всех жрецов, он нашел себе предмет обожания из числа чистокровных. Не удивлюсь, если заметил сходство со статуей в храме, все-таки ту создавал мой отец…

Сок из окутанного вязью заклинания кувшина был едва теплым, но в комнате было тепло. Рейта Анктар недолго молча рассматривала замолчавшего менталиста, ощущая аккуратное прикосновение к собственному разуму. Старший Дженталь перебирал чужие воспоминания очень осторожно, но словно бездумно, не до конца понимая, что же ищет. Наконец, наткнулся на образ Безымянной. Посмотрел на женщину напротив. Вспомнил собственную теперь уже официально невесту. Хмыкнул. Какая сильная кровь у женщин в этом роду!

— Я пойду, пожалуй, — Менху чувствовал себя неуютно в повисшей тишине, так что поспешил найти предлог и выскользнуть из помещения.

— Итак, ты хотел что-то спросить, — мягко улыбнулась Антару Рейта, когда они остались одни.

— Да, — протянул тот, рассматривая поверхность стола. — Я вроде бы нашел для себя объяснение, но…

— Но ты в нем не уверен.

— Это нормально, что я не ревную Альхэ? Что меня не душит эта наша всеобщая жажда обладания? Я знаю, что они с Мактаром не просто о религии говорят и на облака, томно вздыхая, смотрят, я вижу, как он ее воспринимает, видел, как у Альхэ ее внутренняя химера на него отреагировала, но…

— Люди бы сказали, что ты ее не любишь, только и всего. А я… А я прекрасно понимаю, что моя дочь для тебя прежде всего друг детства. Может даже сестра вроде Райтаны. Если углубляться в сравнение — вы скорее похожи на Иррэй и Онну

— Эттер бы здесь пошутил что-то похабное про инцест.

— Ты и сам это так воспринимаешь, просто не до конца осознаешь это. Или как что-то из ряда самолюбования. Самого же себя ты ни к кому не ревнуешь? — лукаво улыбнулась она.

Он покачал головой. Ревновать себя — даже звучало смешно. А так, если подумать… Альхэ он действительно воспринимал как свое отражение, с того самого мига, как впервые очнулся в колбе и увидел ее напротив. Они были родственниками, пусть и не близкими, все чистокровные, особенно на севере, были похожи между собой и отличить одну семью от другой могу только натренированный взгляд, а Альхэ до определенного возраста походила на него даже больше, чем родная сестра. Дунха влился в их компанию далеко не сразу, так что в каком-то смысле они действительно срослись друг с другом.

— Ты ведь знаешь, что брак никого из вас ни к чему не обязывает.

— Да… Но мне так будет спокойнее за Райтану. Макху не сможет на нее давить, я-то как старший родственник им вообще не рассматриваюсь. А с Вами считаться придется в любом случае, — он слабо улыбнулся. — Ладно, разберемся. Хотя эта смена статуса ни на что не повлияет для нашей компании. Спасибо, что выслушали. Извините, что запутал и сам запутался.

— Поговори, при случае, с самой Аль. Легче станет.

*

— Альхэ? — Мактар замер на пороге, почувствовав отчетливый запах крови. — Ты что делаешь?

Преобразовательница вздрогнула, убирая пальцы от запястья. Под полосой металла, ровно по контуру широкого браслета, обнаружилось месиво из кусков кожи. То ли так сказался контакт с намоленным металлом, то ли, что более вероятно, сама Альхэ разодрала руку. Ограничитель действовал на нее все слабее, а замыкать все его контуры Мактар не рисковал, не зная, чем это обернется. Еще одного явления Безымянной он не хотел. Шея все еще горела при повороте головы, напоминая о событиях трехдневной давности. Альхэ до этого много спала, абсолютно истощенная ограничителями, так что увиденное стало неприятным сюрпризом. Он и не замечал, что когти у нее все равно остались.

— Зудит страшно. Я почесать хотела, но вот…

— А если честно? — он посмотрел в абсолютно равнодушные глаза, и Альхэ вздрогнула, опуская голову.

— Снять пыталась… Даже решила, что частью мяса на руке можно пожертвовать, отращу потом, но не получилось, только когти поломала, — Анктар показала обломанные ногти, которыми становились загнутые звериные когти.

— Альхэ, — он опустился рядом с ней. — Я могу только представить, как ты их ощущаешь, но потерпи еще десять дней… У тебя первое такое наказание, многие вообще посчитали срок символическим… Понимаю, что звучит ни разу не утешительно, но ты ведь и сама понимаешь, что зарастать такое будет долго, а снимать их придется при Макху. Не надо давать ему эффективный способ борьбы с собой. Он же тогда на любое твое действие будет отвечать вот так…

— Я понимаю, да… Ты ведь можешь оставлять меня в храме одну? — она шмыгнула носом, зацепив лоскут кожи. — У меня в лаборатории лежал экспериментальный образец, еще от лечения Антара оставшийся…

— Я понял. Не дольше чем на полчаса. Думаю, будет проще от границы Храма дозваться до него, Дженталь явно ориентируется в твоем хранилище лучше меня. Обещаешь посидеть спокойно, пока я не вернусь?

Альхэ кивнула, аккуратно опуская руку на колено и незаметно одергивая рукав ниже локтя, чтобы Мактар не увидел царапины и проколы на плече. Жрец немного посмотрел на ее бледное лицо, потянулся к магии храма, чтобы с ее помощью хотя бы “заморозить” рану и выскочил за порог. Пролетая через главный зал, Мактар все равно заметил, как потемнел внимательный взгляд Безымянной. Жрец, оказавшись снаружи, легко нашел менталиста, чтобы найти кого-то из Дженталь вообще много стараться не надо — достаточно громко о них подумать, мысленно им покричать. У голоса Антара в голове была та же интонация, с которой Альхэ обычно закатывает глаза, но была недолго. После короткого объяснения, подкрепленного картинкой из свежего воспоминания, Дженталь только велел ждать.

Пришел не сам менталист, а Менху. На короткий взгляд тот пожал плечами: нарвались на Макху, тот решил, что это идеальный момент насесть на Антара. Сама Райтана-то ему уже отказала и даже далеко не один раз, вот и пытался надавить на нее через брата. Давить на старшего Дженталь было бессмысленно, да и достаточно рискованно, но Макху не хотел отказываться от поставленной цели.

Мактар на эти детали только кивнул и убежал обратно, надеясь, что с Альхэ все еще все неплохо. Молиться он не рисковал, не зная реакции Безымянной. Преобразовательница по-прежнему сидела на кровати, привалившись плечом к изголовью. Естественная регенерация уже зарубцевала следы от ограничителя, хотя Анктар явно не нравились ощущения — судя по искусанным губам процесс был неприятным, и она только в последний момент одергивала руку, дернувшуюся в очередной раз почесать запястье.