Невеста скованного лорда

– Нельзя, – согласился лорд Шенье с нарочитой серьёзностью, но его губы тут же скривились в усмешке. – На самом деле есть один способ, – сказал он заговорщическим шёпотом.

Я подалась вперёд, прислушиваясь к его словам.

– Какой? – спросила тоже шёпотом.

Лорд Шенье развёл руки и поманил меня ближе. Я сделала неуверенный шаг, останавливаясь в полуметре от него.

– Ещё чуть ближе, – прошептал лорд Шенье.

Снедаемая любопытством, я шагнула ещё ближе к нему и тут же оказалась притянутой вплотную и обнятой за талию. Лорд Шенье прижался лбом к моему животу.

– Я с вами серьёзно, а вы!.. – попыталась освободиться от его хватки и почти оперлась о плечи, в которые вросли кристаллы, но, вовремя опомнившись, застыла.

– И я тоже серьёзно. Постой так немного, ладно? – сказал лорд Шенье, поглаживая меня по пояснице. – Мне правда от этого лучше.

Не зная, как реагировать, я напряжённо ждала, когда он отпустит меня и наконец уйдёт в свою комнату. Но жених не торопился, и спасла меня не проснувшаяся в нём совесть, а неуверенный стук в дверь.

– Входите, – разрешил лорд Шенье за меня, продолжая прижиматься к моему животу.

В комнату заглянула служанка. Та же, что провожала меня в храм двумя днями ранее.

– За вами пришли из службища, госпожа, – сказала она, приветственно поклонившись.

– А кто именно?

Глава 10

Внизу в холле меня дожидалась Брижина. Всё в том же невыкрашенном платье и стоптанных ботинках, она стояла задумчиво и ни капли не оживилась после моего прихода.

– Думала, по утрам ты служишь Твердыне, – заметила я сразу после приветствия.

– Так и есть, – согласилась она. – Именно этим я сейчас и занимаюсь.

– Служишь ейздесь? – трудно было не изумиться подобным словам.

– Если камни правда зовут тебя, то мой долг принять роль наставницы, – ответила она без малейшей радости в голосе. – Я расскажу тебе то, что знаю, и помогу найти собственный путь.

– Но я не хочу учиться, – в душе у меня пробуждалось отторжение.

– Как заклинательница я в это не верю, – ответила Брижина, неотрывно глядя мне в глаза. – Каждая нари стремится раскрыть свой дар. Он будет звать и терзать тебя, пока ты не сдашься.

– Но я не сдамся.

Брижина пожала плечами:

– А не сдашься, угаснешь, – сказала она спокойно и просто, будто речь шла о чём-то обыденном. – От тоски или от болезни – неважно. Я бы ещё поверила в твоё нежелание, если бы ты правда потеряла силу. Но ведь я всё видела собственными глазами.

– И что же ты такое увидела? – прошипела я, теряя самообладание. – А хотя, знаешь, пошли! Покажешь что хотела.

Мне вдруг стало любопытно, чему можно научить человека, не способного управлять собственным даром.

Сильнее закутавшись в накидку, я направилась к выходу и услышала позади шаги Брижины.

– Мы снова идём в храм? – спросила у неё, оказавшись на улице.

– Нет. Сегодня нам нужно в школу при службище.

Мы шли той же дорогой, пустынной и тихой, но в этот раз меня преследовало навязчивое чувство, будто мы были на ней не одни. Мне всё время мерещились звуки шагов, доносящиеся сзади. Но всякий раз оглядываясь, я не находила никого на дороге. Возможно, виновато в моём беспокойстве было предупреждение Брижины, что служители тайно за мной присматривали.

Миновав торговую улочку и площадь, мы обогнули храм и оказались перед трёхэтажным вытянутым зданием без убранств. Его строгость и аскетизм вселяли уныние.

– Идём. – Брижина повела меня к входу и решительно распахнула дверь.

Изнутри здание выглядело таким же серым и непримечательным, с длинным коридором, прорезающим его насквозь, и деревянной винтовой лестницей напротив входа. Вела эта лестница не только наверх, но и вниз.

Брижина направилась как раз туда, где ступеньки ныряли в подземелье, и мне стало не по себе.

– Школа находится там? – удивилась я и замешкалась, не решаясь спуститься следом.

– Да. Чтобы шум не отвлекал от зова. – Брижина тоже остановилась и терпеливо ждала, когда я соберусь с духом. Или сбегу…

Я неуверенно встала на ступеньку, вздохнула, понимая, что мои опасения, скорее всего, были напрасны, и наконец начала спускаться. Сестра, убедившись, что меня оставили мысли о побеге, тоже направилась вниз. Мы сделали несколько винтовых кругов и оказались в подземелье, которое, в отличие от первого этажа здания, выглядело не серым и даже не страшным.

Камень, использованный для стен, имел в себе разноцветные вкрапления и поблёскивал в свете факелов, а в сводчатом потолке виднелись узкие прорези для вентиляции. Коридор выглядел ухоженным и сухим.

– Что ж… – вздохнула Брижина. – Начнём с первого и главного урока. Не каждый камень можно заговорить или заклясть. Бывают камни живые и неживые, – её голос эхом разносился по сводчатому коридору. – Мёртвый камень не расскажет тебе ничего и не услышит от тебя ничего. Поэтому первое, чему должна научиться заклинательница, – это отличать живой камень от мёртвого. Здесь, например, почти все камни дышат и живут, – она неопределённо повела рукой, показывая то ли на стены, то ли на потолки и пол.

– Камни бывают живые и мёртвые от природы? – поинтересовалась я, с любопытством разглядывая стены.

– Этого уже никто не скажет, от природы они такие или такими их сделали мы. Думаю, и то и другое. Просто научись отличать, и всё.

Она ускорила шаг, и мне тоже пришлось поторопиться, чтобы не отстать.

– Когда начнёшь по-настоящему слышать, тогда и сможешь присоединиться к другим нари, – продолжала она свой беглый урок. Тем временем глухие стены коридора сменились почти прозрачными из кристалла. Первая же такая стена отгораживала вытянутую комнату с партами, за которыми неподвижно сидели девушки с минералами в ладонях.

– Что они делают? – спросила я, останавливаясь и почти прижимаясь лицом к прозрачной стене.

– Слушают, – Брижина тоже подошла ближе. – Это ученицы начального уровня.

Присмотревшись, я заметила, что в этом классе девушки были очень юны. Старшей из них я дала бы не больше пятнадцати лет, большинство же и вовсе можно было назвать детьми.

В мыслях пронеслось: «Выходит, даже дети умеют больше меня». – Отчего-то это понимание досаждало.

Брижина поманила меня к противоположной стене, за которой находился ещё один класс.

– Здесь с камнем учатся разговаривать, – она указала на девушек, сидевших в полупрозрачных кабинках, окружавших их парты. – Пока что они не умеют контролировать голос. И чтобы их слова не перемешивались, вокруг парт ставят ограждения.

– И что они говорят? Что вообще можно говорить камню? – дивилась я.

– Чтобы найти слова, нужно заглянуть глубоко в своё сердце. Каждая заклинательница ищет свой собственный путь. Я знаю тех, кто шепчет сущую невнятицу, но камни слушаются так, словно на них кричат. Главное, говорить от сердца.

– Учительница из тебя и правда не слишком хорошая, – посетовала я и отвернулась от склонившихся над камнями учениц.

– Какая есть, – ответила Брижина сухо. – Всё равно каждая учится самостоятельно. Никто не возьмёт тебя за руку и не приведёт к пониманию собственного дара.

– Тогда как же его понимают?

Брижина посмотрела на меня с неподдельной серьёзностью.

– Для этого придётся научиться слушать. Сначала – себя, потом – камни. И никак иначе. Идём дальше. – Она поманила меня к следующему классу. В нём тоже сидели шепчущие что-то ученицы, но на этот раз вокруг них не было боксов. – Эти уже научились управлять голосом, – пояснила Брижина. – Если заглянешь в класс напротив, – она направилась к противоположной стене, – то увидишь, как камни им отвечают.

Я приблизилась к прозрачному заграждению и заглянула внутрь. Камни в руках сидевших за партами нари горели, словно звёзды. Класс освещало множество разноцветных огоньков. Но и девушки, сумевшие заговорить свои камни, выглядели не менее лучезарно. Многие улыбались, и от их улыбок даже мне становилось веселее.