Невеста скованного лорда

Её предложение казалось абсурдным и заманчивым одновременно. Навыками заклинательницы я не владела и учиться не рвалась, к тому же не располагала умением самостоятельно выходить из подобных трансов. Но в то же время мне было лестно, что я так понравилась этому камню.

– А что он делает? Ты сказала, он заговорённый.

Сестра повертела камушек в руке, хмыкнула и снова протянула мне.

– Не хочет рассказывать. Если научишься слушать, спросишь у него сама.

Вопреки здравому смыслу я зачем-то забрала у неё непоседливый чароит и тоже встала с пола. Принялась отряхивать пыль, и Брижина, устало вздохнув, начала очищать мою спину.

– А тебя какой-нибудь из этих камней зовёт особенно громко? – мне вдруг стало любопытно, слышала ли сестра такой же зов и как он вообще мог бы звучать.

– Да, есть один, – ответила Брижина, отступая на шаг и осматривая моё платье на предмет остаточной пыли.

– Тогда тоже возьми его.

– Это не мой дом и не мои камни, – её голос был ровным и в нём не звучало обиды, но зато мне стало обидно за неё.

– Я подарю тебе его. Возьми, – обвела взглядом комнату. – Который?

Брижина, помолчав, прошла чуть дальше вдоль стеллажа и осторожно сняла с полки небольшой чернильно-синий с зелёными вкраплениями камень.

– Как он называется? – Я подошла ближе, чтобы рассмотреть.

– Азурит** – камень отваги, – прошептала Брижина, вглядываясь в рисунок или прислушиваясь к рассказу камня. – Тоже секретничает. Не время, говорит, для расспросов, – она спрятала азурит в мошну и повернулась ко мне. – Если ты всё посмотрела, тогда идём.

Не дожидаясь моего ответа, она направилась к двери, ведущей в коридор.

– На улице тебя ждут служители, – пояснила Брижина по пути, – они проводят. И кстати, Кэтлин, – она оглянулась у лестницы, – не думай, что, если тебя отпустили на прогулку, за тобой никто не наблюдает. Мы сегодня ни минуты не были одни.

От её предостережения по спине пробежали мурашки.

– В храме, кроме нас с тобой, никого не было, – возразила я.

– Некоторым заклинательницам, чтобы чувствовать, необязательно находиться в непосредственной близости. Если говорю, что наблюдают, значит, так оно и есть.

– Я запомню. Спасибо, – шепнула ей вслед и тоже начала спускаться по лестнице.

Но стоило нам сделать несколько шагов, как дом повело в сторону.

– Что это?! – Я с силой вцепилась в перила, чтобы не упасть.

– Лорд Шенье начал отдавать силу древу, – ответила Брижина. Она, в отличие от меня, была абсолютно спокойна. – Не переживай, скоро привыкнешь. Остров то и дело потряхивает.

Когда мы вышли из дома, я закрыла входную дверь на ключ и поспешила за сестрой к калитке. Но не дойдя несколько шагов, остановилась в нерешительности. На дороге нас ждали двое мужчин в тёмных мешковатых одеждах. Наверно, это те самые служители, про которых говорила Брижина.

Вопреки отведённой им роли охранников и провожатых, их присутствие не вселяло в меня чувство безопасности. Мне было бы намного спокойнее найти дорогу до резиденции в одиночку.

***

Освальд Шенье

Когда тэинор, древо, распределяющее силу эрра по земле, наконец напиталось и отпустило меня, я был абсолютно вымотан, словно Кэтлин и не делилась со мной частичкой своей силы. Похоже, этот прилив дастся мне очень нелегко. Уже сейчас спину болезненно тянуло и жгло, хотя раньше это случалось, только когда вода начинала подниматься.

Надеюсь, у меня хватит сил удерживать остров подольше, чтобы Кэтлин успела как следует восстановиться. Её бледное, измученное лицо преследовало меня до сих пор, и я не отваживался бы требовать от неё довенчаться сразу же после восстановления потоков силы.

– Требовать довенчаться, – усмехнулся собственным мыслям. – Кто я для неё такой, чтобы требовать? – выйдя из подземелья на первый этаж, я привалился к подоконнику. За окном луна уже почти налилась полнотой и висела в небе тяжёлая и яркая. Скоро… скоро она потянет море за собой. Скоро.

Лунный свет падал косой полоской на пол, и мне снова подумалось о Кэтлин. Вдруг в это же самое время она точно так же смотрела на луну? Интересно, о чём она размышляла в эти минуты?

От сияющего одинокого лика в небе мне стало тоскливо. Сколько лет я уже вот так наблюдал эту луну, гадая, когда же бок обок со мной окажется ещё кто-то? Когда моё созерцание перестанет быть одиноким? И вот, казалось бы, свершилось. У меня тоже появился человек, делящий со мной судьбу.

«Ни за что», – прозвучал голос Кэтлин в моей памяти. – «Ни в коем случае я не выйду за вас замуж».

А что, если она и дальше будет отказываться от брака? Или согласится на него, но только формально и продолжит отталкивать меня снова и снова? Даже на то короткое время, что судьба отвела нам, неужели мы так и не станем близки? Как быть, если получится именно так?

Тяжесть мыслей сливалась с пульсирующей болью в теле. Мне нужен был отдых.

Отпрянув от окна, я направился к лестнице, ведущей к покоям, и застыл, занеся ногу над ступенькой. Над парадной лестницей висел портрет моих родителей. Отец, как и я, высокий брюнет с карими, почти чёрными глазами, и мама, изящная шатенка.

На этом портрете они оба выглядели удивительно счастливыми. Но были ли они счастливы на самом деле? Был ли у них хоть один день, не омрачённый мыслями о грядущем? Мама стояла под руку с отцом, и на её пальце блестело обручальное кольцо с изумрудом. И снова этот хрупкий изумруд… Возможно, отцу было так же непросто, как и мне.

Уже на втором этаже, почти дойдя до своих покоев, я стал вспоминать, где же хранилось мамино обручальное кольцо. Оно точно было в Верхней резиденции.

Толкнув дверь своей комнаты, я снял сюртук и бросил его на кровать. Спину снова тянуло. Древо сегодня было ко мне безжалостно.

«Но, может, поделом мне?» – подумал и тут же мысленно усмехнулся. Мне никогда не нравилось впадать в меланхолию. И сдаваться без боя мне не нравилось тоже. Подумаешь, невеста решила отказать. Её отказы меня не пугали.

Зато пугало разделявшее нас расстояние. Если бы не этот дурацкий прилив, я бы ни за что не оставил Кэтлин в одиночестве.

На душе стало неспокойно.

– Может, вернуться раньше?

Обычно я хотя бы день отдыхал перед обратной доро́гой, но сегодня мне захотелось поторопить отъезд.

– Отправлюсь завтра утром, – решился, поразмыслив ещё немного, но спать всё равно не лёг. Несмотря на усталость и нарастающую боль, я снова вышел в коридор, наконец припоминая, где лежало то самое кольцо с изумрудом.

***

Утро.

Утро далось мне непросто. Раньше тоже бывало тяжело, но сегодня моё состояние походило на особый вид пытки. Интересно, такие ли мучения испытывала Кэтлин после венчания? Или ей пришлось ещё хуже моего?

Карета подпрыгивала на каждой кочке, и все до единого её прыжки отдавались в теле ноющей болью.

Припорошённый снегом серпантин петлял, прокладывая путь к Жермэну, и мои мысли вились вместе с ним. Они то бросались к Кэтлин, то делали поворот в сторону моих обязанностей эрра, то снова возвращались к моей невесте.

«Невесте ли?» – усмехнулся, крутя в руках коробочку с кольцом. – «Уже третий день как Твердыня связала нас. И всё же – невесте».

Снег по мере приближения к предгорью начинал исчезать, уступая место осенней серости. Некоторые деревья уже сбросили листья, заполняя горные склоны своими ветвистыми скелетами. А некоторые – остались стоять зелёными. Такими они пробудут всю зиму, поскольку бо́льшая часть растительности Иль-Нойер отказывалась признавать смену сезонов.

Мы сделали ещё один крутой поворот, и внизу показались крыши домов.

– Подъезжаем, милорд, – крикнул возница. Хотя озвучил он нечто очевидное, но после его слов я всё равно ощутил волнительную радость и тягучее предвкушение. Раньше возвращение в Нижнюю резиденцию не внушало мне подобных эмоций.

– Но теперь всё иначе, – прошептал я, открывая резную коробку и доставая оттуда кольцо. Изумруд сверкнул в лучах пробившегося сквозь тучи солнца. Я покрутил украшение, подмечая огрехи на камне – тут царапина, там небольшой скол. Кольцо мама носила не снимая.