Страница 6 из 9
Танька видит мои посиневшие губы, а может слышит лязг зубов, останавливается около переодевалки, в которую пару минут назад вошла женщина, и машет мне, чтобы я подошла.
– Рвем когти, – она сдергивает со стены переодевалки перекинутое через верх полотенце и, схватив меня за руку, включает высокие обороты.
– Ты что? Стащила полотенце? – от ужаса за содеянное ею мои ноги становятся ватными, но подруга, смеясь, тащит меня дальше. Полотенце уже сложено, и сзади никто не сможет увидеть, что именно мы его несем.
– Не трепыхайся. Я проследила, тетка была одна, к тому же необъятных размеров. Ей в любом случае время, чтоб одеться нужно, не побежит же она за нами голышом.
– Но…– все еще пытаюсь спорить я.
– У тетки есть одежда, – весело обрывает меня заботливая Танька, – а вот нам свою еще предстоит найти. Посмотри на себя, вся синяя и дрожишь, как цуцик. Не хватало еще заболеть на неделю. Хочешь проваляться в кровати с температурой? Лично я предпочитаю пляж. Сейчас отойдем подальше, и завернешься в полотенце. Оно немного волглое, но лучше так, чем никак.
Спорить с Танькой бесполезно, тем более что она права. С одной стороны ее забота приятна, с другой – это из-за ее безалаберности мы потеряли нашу одежду вместе с ключами и телефонами. Стараюсь не думать, что будет, если мы не сможем найти вещи. Усиливающееся ощущение, что с приключениями небольшой перебор, заставляет мои мурашки возмущенно носиться по всему телу.
Мы опять разделяемся и сканируем пляж. В полотенце существенно теплее, я начинаю отогреваться и с бОльшей надеждой смотреть на мир. На пляж опускаются угрюмые сумерки, которые лишь подчеркивают огни набережной. Из многочисленных кафе плывут умопомрачительные запахи шашлыка, желудок напоминает, что последний раз мы ели в самолете, целую вечность назад. С завистью смотрю, как променад заполняется народом, спешащим после жаркого насыщенного дня полакомиться запеченным мясом.
Проходим пляж до конца в другую сторону, затем возвращаемся в то место, где садились к парням на катамаран. Большую часть плавучих посудин работники уже оттащили ближе к набережной. Садимся на гальку, вместе завернувшись в добытое честным грабежом махровое полотенце, благо, оно огромное.
– Что нам теперь делать? – я беспомощно смотрю на подругу. – Ладно бы у нас только одежды не было! Телефоны-то тоже тю-тю, и ключи! Как мы теперь в квартиру попадем?
– Похоже, придется ночевать на пляже. Веселуха, однако, – смеется Танька, – это дело надо обмозговать. Эу, мужик, – окликает она работника, связывающего катамараны, – у нас тут одежде ноги приделали, а там и телефоны, и ключи от квартиры. Не подскажешь, есть тут полиция или администрация? Что-то официальное, куда люди в таких случаях обращаются? Не одни же мы такие.
Мужчина сочувственно качает головой и показывает, где находится отделение полиции. Оно оказывается прямо на набережной, недалеко от нас. Благодарим доброго самаритянина и выдвигаемся просить помощь. Среди по вечернему одетой публики мы выглядим как две золушки на балу после двенадцати часов. Нет, хуже! У Золушки платье было, пусть и простенькое, а мы прикрываем тела единственным на двоих полотенцем.
– Тань, а будем говорить, что полотенце стырили? – меня не оставляет беспокойство о нашем неблаговидном поступке, – а то вдруг нас в воровстве обвинят. Может, ну его? Давай выбросим.
Подруга возмущенно открывает рот, чтобы возразить, но не успевает. Ее опережает до боли знакомый мужской голос:
– Опана! Это уже плохой водевиль, – перед нами материализуется Денис. Он одет по вечернему и благоухает вполне вкусным парфюмом. – Красавицы, вы на вечернюю подработку с матрасиком собрались? Так зря тогда от стриптиза отказались. Боюсь, сейчас много не заработаете. Видуха у вас какая-то непрезентабельная.
– Заткнись, мускульный сгусток, – рявкает Танька так, что на нас оборачиваются проходящие мимо люди, а качок начинает, как мне кажется, с удовлетворением хохотать, – не видишь, что ли, вещи увели, пока с вами идиотами катались.
– Мы в полицию идем, – зачем-то добавляю я.
– У меня есть запасная рубашка в отеле, это как раз по пути в отделение, – раздается сзади меня голос Антона, – идемте. Ден, выделишь Тане свою?
Я с благодарностью смотрю на своего спасителя и прощаю ему выходку на катамаране. Конечно, его рубашка сильно не спасет, но хоть не даст замерзнуть. Да и в полиции мокрой и раздетой сидеть не придется. Купальник хоть и подсох, но не до конца.
Антон, не дожидаясь ответа Дениса, берет меня за руку и направляется к дверям ближайшего отеля с выступающим стеклянным лифтом. Пока мы искали вещи, я все время заглядывалась на этот отель под названием Шторм, думая, как здорово жить там, практически на пляже!
Запрещаю себе оглядываться, чтобы не позволить Таньке отговорить меня. С радостью слышу сзади тихое переругивание. Это значит, что два скандалиста следуют за нами.
***
Первым делом запираюсь в дУше и пускаю горячую воду. Блаженство! Вот это реально приключение! Что делать дальше, подумаю потом. Наверняка, Танька что-нибудь сообразит. Главное, наконец-то я согрелась. Заворачиваюсь в чье-то полотенце, не до брезгливости. После чужой тетки, ребята уже почти свои. На самом деле испытываю к ним искреннюю благодарность. После того, как заботливые добры молодцы сопроводили нас в море до буйков, почему-то уверена на сто процентов, что никаких неприятностей они нам не доставят. Даже зловредный Денис. Похоже, он только пугает, точнее, реагирует на Танькины грубости. Мне он ни разу не грубил.
Тем не менее свою первую зарубку про незнакомых ребят я оставляю в силе. Все-таки она актуальна. Заодно делаю вторую: «Мама права, нельзя бросать вещи без присмотра. А если и оставляешь, то ненадолго и обязательно запоминаешь место». В самом деле, мы же не знаем, когда свистнули одежду. Вдруг, если бы не поехали кататься на катамаране, то успели бы забрать ее, и ничего не случилось бы. Кого я обманываю? Одежду все равно пришлось бы искать.
Когда согретая выхожу из душа, Танька, завернутая в покрывало, царственно выдвигается мне на встречу. Меня накрывают угрызения совести – рванула в душ, не подумав о подруге. Радуюсь, что она не мерзла, пока я грелась.
– Натка, Тоха тебе классную одежонку подобрал, – подкалывает Танька, проходя мимо.
– Вот, – виновато пожимая плечами, протягивает Антон мне одежду, – у меня нет маленьких размеров.
Беру футболку с шортами и оглядываюсь в поисках места, где можно было бы переодеться. Душевая-то занята.
– Могу отвернуться, – протягивает лежащий на кровати Денис и пренебрежительно хмыкает, – что я там не видел?
– Я подожду Таню, – шепчу я. В чем-то он, несомненно, прав, но что-то не дает мне переодеваться в комнате.
– Вот девки! – развлекается качок, – только что по пляжу при всем честном народе практически голые ходили. А теперь завернулась в полотенце как в кокон, только паранджи для завершения образа не хватает.
– Ден, отстань от нее, – вступается за меня Антон.
– Ты, ангел-хранитель фигов, – не унимается Денис, – я, между прочим, жрать хочу. Там сейчас все приличные места позанимают. А с этими русалками еще возиться и возиться.
– Почему возиться? Я уже позвонил Гураму, он сегодня как раз в смену заступил на сутки. Сейчас Таня выйдет, пойдем поужинаем, а потом тогда в отделение зайдем.
– Ну все-все, защитник сирых и угнетенных. Слушай, давай я, чтобы не терять время, пойду поищу, где пожрать, и займу столик. В принципе, могу и заказ сделать. А ты позвонишь, когда выдвинетесь, – с этими словами Денис одним махом соскакивает с кровати и, помахав мне рукой, скрывается за дверью.
– Я выйду, – вслед за другом встает Антон, – можешь закрыть дверь и спокойно переодеться.
На языке вертится: «Да, ладно, просто отвернись», но природа берет свое, язык как обычно проглатывается, я теряюсь и лишь втягиваю голову в плечи. Как только за парнем закрывается дверь, влезаю в его шорты и футболку. Без нижнего белья чувствую себя странно, ощущение, что на лбу высвечивается оповещательная табличка «Под шортами трусов нет!». Вещи Антона на мне смотрятся в стиле оверсайз. Не сказать, чтобы очень здорово, это больше Танькин стиль, но на сто порядков лучше, чем в одном купальнике и полотенце.