Страница 8 из 27
Маат равнодушно взглянула на капитана, а секундой позже ее глаза хищно пронзили фалконца, словно тот был деликатесом на вертеле. Ра отвернулся. Этот взгляд ему определенно не нравился. Он выбивал его из равновесия, заставляя чувствовать какой-то непонятный нервоз.
– За последние дни, когда Хорахте демонстрировал свои умения, я не раз замечала, что этот неудавшийся пират разительно отличается от себеподобных в умственном развитии. Но в отличие от Шу, мне эти все его уменья кажутся намного опаснее твердолобости его собратьев. Я ему не верю! – резко сказала она, не отводя глаз от фалконца. – Я против его присутствия на Сфинксе и считаю, правильнее отправить его в Империю. Немедленно!
Ра тяжело и громко вздохнул. Он поочередно смотрел то на одного, то на другого, не зная, где просить помощи, пока не перехватил взгляд Сешет. Она невозмутимо и обнадеживающе ему улыбнулась.
– Последнее слово за тобой, дорогая, – обратился Тот к жене.
– Милый, для меня здесь нет вопросов, – все так же улыбаясь, ответила та. – Молодой Хорахте доказал, что может вложить свою лепту в нашу экспедицию. Уважаемый Имхехтеп подтвердил это. Твой помощник Шу провел много времени с нашим гостем и тоже поддерживает его. Сехем в восторге от этого птенца. Возможно, если бы Маат узнала Ра поближе, то не возражала бы против его присутствия, но я нисколько не хочу оспорить ее решение. Моя дорогая, – обратилась она к Маат, – если ты не хочешь, чтобы Ра Хорахте зачислили в команду, я не возражаю. Возможно, так даже лучше… – Сешет дружелюбно посмотрела на фалконца. – Я приглашаю Ра стать моим гостем. Он доказал, что достоин этого.
На несколько долгих секунд на мостике воцарилось молчание.
– Надеюсь, дорогая Сешет, ты не пожалеешь об этом, – почти сквозь зубы произнес Тот. – Я не могу запретить тебе приглашать гостей. Ты и без того многим пожертвовала ради меня. И если это наш дом, то гости в нем – обычное дело! Будь по-твоему! Хорахте станет твоим гостем на время путешествия. Но если он злоупотребит гостеприимством, я не стану долго раздумывать, чтобы изменить его статус.
Огромный камень упал с сердца фалконца. Он спасен! И он тоже может стать благородным, вспомнив при раздаче долгов этот великодушный жест жены капитана.
Ра слегка склонил голову, как полагалось у аристократов.
– Я благодарю тебя за оказанную мне честь, – сказал он вычурно. – Позволено ли мне будет работать в лазарете?
– У меня никаких возражений по этому поводу нет, – вмешался явно повеселевший Имхехтеп. – У этого птенца большой талант! Я думаю, нам он пригодится. И не раз.
– Что ж, если Имхехтеп не против, ты можешь помогать ему в исследованиях, но работать, как врач нет. По-крайней мере, первое время. Ты гость Сешет и основная твоя задача – развлекать мою жену светскими разговорами, – твердо ответил Тот, давая всем понять, что обсуждение закончено.
Глава 7. Новый дом
Сешет сама вызвалась проводить гостя в капитанскую резиденцию.
– Здесь начинается наш дом, – сказала она, пропуская Ра в кабину лифта. – Это место нам очень дорого. Правда, теперь здесь пустовато. Дети выросли и предпочитают жить на твердой «суше», а я не хочу принуждать их.
Она вошла вслед за фалконцев, чуть подобрав подол длинного платья, окаймленного золотом. Дверь за ней закрылась и лифт тронулся.
– Мне будет особенно приятно, если ты остановишься в комнатах кого-либо из детей. Несомненно, ты вправе выбрать гостевые апартаменты… но мне бы хотелось снова наполнить дом жизнью, – четко проговаривая слова, сказала Сешет.
Ра воркнул. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Эта странная женщина говорит с ним, будто с ребенком. Она, вообще, ведет себя непонятно! С чего вдруг ей помогать незнакомцам?.. Но, дверь лифта плавно открылась, и сомнения, да и вообще любые мысли Ра в мгновенье ока исчезли. От неожиданности он вздрогнул.
По другую сторону дверей – корабля больше не существовало. С ярко-голубого неба слепящее глаза солнце озаряло зеленый лабиринт тщательно подстриженных кустов и деревьев. Четко вычерченные дорожки, то исчезая, то неожиданно выпрыгивая из-за цветущих кустарников, резали парк на участки правильных геометрических форм, а потом сбегались к широкой центральной аллее, разделяющей парк на две строго симметричные части. Сама же аллея, прямая, как стрела вела к тяжелым квадратным колоннам у входа в величественный особняк, разветвляясь лишь в одном месте, чтобы обогнуть изящную чашу с фонтаном и снова сомкнуться позади. Казалось, неощутимый мост длиной в миллионы световых лет в одно мгновение перенес их с Сешет в далекую Империю, в изысканное поместье какого-нибудь приближенного к Императору аристократа. Да это и не могло быть иначе!
Пораженный Ра онемел. Горло сдавливало ликование, да и слова казались слишком ничтожными, чтобы выразить ими и сотую долю его чувств! Разумеется, он знал, что корабль Джехути – его империя, но он никак не ожидал увидеть здесь ничего подобного, ведь это, хоть и огромный, но все же, корабль! Хотя теперь Ра в этом уже не был так уверен.
– Ну что же ты? – подбодрила его Сешет, добродушно улыбаясь. – Неужели ты никогда не слышал об этом месте? Я полагала, в Империи ходит много слухов о Сфинксе. Конечно, слухи есть слухи, они не поддаются здравому смыслу. Но и наши гости, как правило, не из любителей приврать.
– Да, да… Я слышал, но…не принимал это буквально, – прошептал Ра, чувствуя нехватку воздуха в горле.
– Сфинкс – это не просто корабль, дорогой мой. Сфинкс это наш дом. Здесь выросли наши дети, и все это, – Сешет плавно взмахнула рукой, – мы сделали для них, чтобы, возвращаясь из долгих рейсов в Империю, они не чувствовали себя там чужими.
Приветливая, открытая улыбка Сешет и ее степенная манера говорить, все еще сбивали Ра с толку. Он не привык общаться с аристократами, а с тех пор, как попал к пиратам, ему постоянно приходилось быть начеку, чтобы не стать жертвой какой-нибудь злокозненной интриги. И теперь, когда он попал в другой мир, где никому нет дела до его богатства, и даже наоборот, кто-то принимал участие в его судьбе, он чувствовал неприятное смущение и замешательство. А манеры и чуть высокопарная речь Сешет возвращали его в детство, как если бы он говорил со своей матерью.
Ра посмотрел вверх.
– Солнце! На корабле?
– О да, оно восхитительно, не так ли?! – с воодушевлением ответила Сешет. – Этот потолок имитирует смену дня и ночи и изменение погоды. Это было важно для адаптации детей в реальном мире. Ведь они выросли на корабле!
Ра глухо воркнул. Слова Сешет навязчиво заставляли его думать о своих родителях. Раньше он никогда не понимал их, и лишь недавно к нему пришло осознание, что все, чего он достиг, было делом их рук!
С самого раннего детства Ра стыдился всего, что его окружало. Он никогда не чувствовал себя свободно, и где-то глубоко в душе завидовал ребятам из «нормальных» семей. Его же отец был школьным учителем. Подумать только! Школьный учитель на Фалконе: ужаснее этого, определенно, ничего не существовало!
Его мать, аристократка, происходящая из древнего пиратского рода, приносила ему меньше смущения, но Ра не понимал, почему она вышла замуж за учителя! Ее семья слыла одной из богатейших, но отец не принимал ничего, что хоть каким-то образом касалось пиратства. И из-за этого им приходилось жить в том убогом «скворечнике», который звался их домом, в одном из нищих районов Фалкона, где в маленьких домишках, точных копиях их «скворечника» жили коллеги отца и прочая ученая часть населения.
Понятно, что сверстники не упускали момента посмеяться над Ра и ему подобными. Но в отличие от других детей учителей, которые держались вместе, Ра был одиночкой. Он отказывался признать свою принадлежность к птенцам этого круга и гордился предками матери, оправданно ссылаясь на то, что в его крови есть гены легендарного капитана Хорахте!
Капитан Хорахте, разумеется, был кумиром маленького Ра, и родители, заметив его интерес к портретам старого пирата, предложили ему научиться рисовать, чтобы перерисовать их для себя. Ра, конечно же, попался на удочку и позволил записать себя в художественную школу. С тех пор портреты знаменитого предка, большинство из которых нарисовал сам Ра, бессменно украшали его комнату. И это не единственный пример, когда родители использовали удобный случай, чтобы впихнуть дополнительные знания или умения в сына. Иногда Ра не замечал подвоха, как в случае с рисованием, но чаще всего у них это не получалось. Ра, вообще, не хотел становиться «грамотеем» и яростно сопротивлялся учебе. Но как назло, даже не отличаясь прилежанием и хорошим поведением в школе, он учился лучше всех. Это получалось само собой, и очень его смущало, потому что выделяло среди других учеников, обращая к нему лавины насмешек и издевательств. Особенно его задирал безмозглый громила Зари. Мало того, что его отцом был знаменитый капитан Пилигрим – живая легенда Фалкона, здоровяк Зари слыл грозой школьников. Не раз он высмеивал Ра и его отца, и частенько их стычки заканчивалось приличной потасовкой, понятно в чью пользу.