Страница 53 из 206
– Но мистер Шорох…- прокряхтел Патрик, первым вылезая из-под дивана.
– Молчать!- рявкнул Шорохов.
В Патрика полетела Силовая волна, и его с такой силой отбросило на стену, что парень едва не лишился чувств.
– Слушать меня!- приказал Шорох, отходя к окну и от переизбытка эмоций одним взглядом выбивая весь оконный блок к чертям собачьим.
Когда рама с оконными стеклами, бьющимися на лету, отправилась куда-то через весь сад во дворе, и где-то там упала, издав характерный звук, а мужчина продолжал:
– Я не отдавал приказа! А вы настолько безмозглы и тупы, что даже не сообразили, что этот ваш Шахнозаров теперь уже никогда не станет одним из нас. Кроме всего прочего никакой он не Великий! Вам ясно, уроды? Мне не нужна, мать вашу, лишняя шумиха, а вы что сделали? Теперь Светленги думают, что это я опять пытался заполучить этого долбанного Шахнозарова, а простые люди помнят о крайне странных событиях, происходивших в офисном здании рядом со сквером Немцова. А если бы кто-то из них все-таки узнал, что происходило на самом деле и кто вы такие?
– Простите нас, мистер Шорох,- взмолился Матфей Могильный.- Мы совершили ошибку – исправимся.
– Я не потерплю самовольничества!
После этих слов один из стеклянных журнальных столиков, который стоял напротив дивана, взорвался, окатив лежавших на полу мелкими осколками.
– Да, разумеется.- Могильный теперь был напуган еще больше.
– Мне не нужны подобные инциденты впредь!
– Мы больше не будем,- пообещала Изотова.
– Я бы не стал переживать, если бы кого-то из вас прибили там, в той нелепой драке. Пошли вон, собачьи отродия, пока я не добавил вам. И чтобы до сентября я вас не видел и не слышал! Увижу – врежу по харе собственной рукой. Покажете еще какой-нибудь номер самодеятельного народного творчества – ухлопаю на месте, как плешивых собак!
Все Ворги бросились к выходу и уже через несколько мгновений Владимир Леонидович остался один. Но вскоре в комнату вошел Михо. Он увидел перевернутый диван, пустой оконный проем, груду стекла на полу и трещину в торцевой стене прямоугольного помещения. Глава Воргов заговорил с ним:
– Я тут немного побуйствовал…
– Видимо, кто-то заслужил этого, хозяин,- молвил его верный воин и помощник.- Каждый, кто вас ослушается или будет действовать без вашего ведома, должен понести наказание.
– По-моему, я слишком мягко с ними обошелся. Ты не находишь?- спросил Шорохов, повернувшись к Михаилу Судакову.
Великий Избранный пожал плечами:
– Не знаю. Возможно. Но вам виднее, как лучше поступить в такой ситуации. Думаю, они напугались и больше не будут ничего вытворять.
– Нужно проследить за ними всеми. Я должен знать, образумятся они после этого, или останутся прежними. Патрик – это еще тот тип. Он никогда не отличался преданностью и исполнительностью, всегда был себе на уме и стремился быть как можно более независимым. Мне он не нравится, понятно? И я не хочу проблем не с ним, не из-за него. Будь добр, займись им лично. Проследи.
– Будет сделано,- кивнул Михо и вышел из немного пострадавшей комнаты.
Шорох еще стоял в ней, на втором этаже и думал. Это оказался первый случай за то время, сколько он являлся лидером, когда кто-то его ослушался, не посоветовался, ничего не сказал, а взял и провел самовольно, без разрешения одну операцию против противника. На самом деле ему было плевать, что сейчас думали о Воргах Светленги, как расценивали их последние действия. И совсем не заботило то, как восприняли проведение боевых действий в офисном здании в центре города простые люди. Его возмутил и задел сам факт самовольничества со стороны Патрика и его шайки. Видите ли, сюрприз они хотели сделать! Собаки!
Дача родителей Алексея Шахнозарова полыхала со всех сторон. Внутри дома что-то взорвалось, крыша разлетелась в щепки, и в темное небо поднялся клокочущий огненный шар. Алексей добежал с пустым ведром до колонки, чтобы набрать воды, но, поняв, что он ничего не может сделать и одним ведром большой деревянный дом не спасти, выпрямился и просто наблюдал за пожаром. Его глаза наполнились слезами и выражали ужас от виденного. Отец и мать с криками отчаяния бегали во дворе с другой стороны строения, пытаясь спасти из огня хотя бы незначительную долю вещей, однако скоро им уже невозможно было и приблизиться к дому, не говоря о том, чтобы войти внутрь.
Через несколько минут, когда первый приступ страха стал проходить, и появилось осознание происходящего, Шахнозаров увидел вокруг себя собиравшихся людей.
Соседи? Прохожие?
Молодой человек осмотрелся и к своему ужасу обнаружил, что это были никакие не соседи. Его обступали Ворги! Десятки озлобленных каменных лиц смотрели на него.
В руках кто-то держал нож, у кого-то был меч Избранных, а кто-то покачивал мини-булавой с полуметровой цепью. И тут в голове у Алексея мелькнула мысль, заставившая его содрогнуться: никакой это не несчастный случай и не проводка! Дом загорелся, потому что его подожгли Ворги!
Ведро выпало из руки и откатилось на пару метров.
– Ты правильно понял!- раздался голос за спиной.
Парень резко обвернулся и увидел, что на него замахнулись булавой. Он каким-то чудом увернулся от удара и кинулся бежать по дороге, громко взывая о помощи.
– Тебя никто не услышит!!!- закричали ему вслед Ворги, начиная погоню.- В этом городе теперь есть только мы все и ты один!!! Ты нигде не скроешься!
У догорающей дачи прогремели два ружейных выстрела, после чего кто-то из толпы врагов громко объявил:
– Охота на последнего Светленга началась!!!
– А-а-а-а,- завопил Алексей и остановился.- Вы убили моих родителей!!! Вы убили всех моих друзей! А-а-а-а!!!
Он решительно повернулся к толпе бегущих на него Воргов, жаждающих его мучительной и долгой смерти, но больше ничего не успел сделать. В него попала маленькая стальная игла-стрела, выпущенная кем-то из стреломета. Она вонзилась прямо в левое плечо, где еще не зажила рана от пули. В следующую секунду масса бегущих смела его с ног и принялась топтать, пинать, своим смехом и радостными криками заглушая остальные звуки, стоны и призывы на помощь избиваемого Светленга… От ударов у того потемнело в глазах, боль сковала тело…
Шахнозаров проснулся в поту с дрожащими руками. Сел в кровати и тут же содрогнулся от боли в левом плече. Пулю он получил вчера, а сейчас было раннее утро вторника.
– Сон…- пробормотал он, сообразив, что находится у себя в комнате на четвертом этаже штаба Светленгов.
Просидев около минуты, он осторожно вернулся в лежачее положение и взял с тумбы наручные часы. На светло-голубом циферблате "Командирских" было начало шестого.
Значит, он проспал всего несколько часов.
Лежа в постели и успокаиваясь, молодой Светленг прокрутил в уме запомнившиеся фрагменты страшного, волнующего сна и вздохнул с облегчением, повторив себе:
– Сон. Всего только сон.
Но, попытавшись вновь заснуть, обнаружил, что не может осуществить данную задумку. После такого сна ему больше не заснуть как минимум до следующей ночи.
Что ж, нет, так нет. И он встал. Оделся в чистые брюки и рубашку и посмотрел в окно. Ничего особенного там не оказалось. Обычное утро.
На перевязку спускаться было еще рановато: она должна была состояться в семь, но парня потянуло выйти. Увиденный сон все не давал покоя, и тот отправился развеяться, прогуляться по зданию, побродить по этажам – все лучше, чем сидеть у себя, отдавшись на волю дурных мыслей.
В коридорах и на лестницах – парадной и второй, находившейся в конце его крыла – свет не горел, царила мертвая тишина. Алексей прошел по всей длине дома, два раза прошагал мимо комнаты Насти, но так и не решился к ней заглянуть. Размышляя о ней, стараясь прогнать остатки кошмара приятными мыслями, парень свернул на запасную лестницу и стал спускаться. Раненое плечо заболело с новой силой.