Страница 58 из 59
Мы попрощались, разговор оставил чувство сильной тревоги, но я не знала, что я могу сделать. Влезть в отношения взрослого человека и его единственного, также давно взрослого сына. Я понимала, что распад личности Ивана давно неотвратим, что это не тот красивый мальчик, смотрящий со старой фотографии на стене квартиры Аркадия Николаевича, когда у него была счастливая семья и все были живы. Сейчас несчастный отец жил надеждой, что Иван перестал пить, он ждал, что сын снова станет похожим на славного мальчика с фотографии. Любое мое вмешательство разрушило бы эту надежду, и уже я бы стала виновницей несбывшихся надежд старого нумизмата. Нет, пока Аркадий Николаевич не попросит о помощи, в отношения между отцом и сыном я влезать не буду.
Через два дня мы с мамой вылезли из такси на окраине города и, кутаясь в воротники пальто, двинулись в распахнутые настежь ворота. Над воротами висела поддернутая ржавчиной вывеска «Н-ский завод сельскохозяйственных машин». Сидящий в будке сторож равнодушно мазнул беглым взглядом по нашим съежившимся фигурам и вновь уткнулся в книгу Карнеги «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на окружающих». Мы шли около получаса по заснеженным дорожкам, мимо действующих и заброшенных производственных корпусов и складских помещений. Я постоянно сверялась с бумажкой, которую мне дали в риэлтерском агентстве, но все равно, мы умудрились дважды заблудиться. Наконец, на серой бетонной стене я увидела знакомые цифры.
— О, мам, смотри, мы пришли!
— И куда ты меня завела?
— Ты здесь будешь работать.
Мама с величайшим скепсисом смотрела на несколько фундаментов, непонятного назначения, занесенных снегом.
— И что я буду здесь делать? Снег отбрасывать?
— Это бывшие теплицы подсобного хозяйства завода. Оно разорилось, я попробую их выкупить. Затем восстановим и будем выращивать здесь экзотические растения на продажу. Ты будешь заместителем директора по этому направлению.
— А кто директор?
— Я, мама, я. У меня есть фирма, оформлю покупку на нее.
— У тебя есть фирма? Дочь, что я еще о тебе не знаю?
— Почти все, мамочка. Сейчас иди скорее вон туда, там в ста метрах еще одни ворота, у ворот ждет такси, на котором мы сюда приехали. Он отвезет тебя домой, заплатишь вот эти деньги, все обговорено.
— А ты куда?
— Я обратно в заводоуправление, буду насчет покупки общаться, потом домой на троллейбусе приеду.
Заместитель директора завода по общим вопросам, согласно таблички на двери, — Коробков Вячеслав Анатольевич, был мужчиной представительным и большим. Сначала он несколько минут пытался выгнать меня из кабинета, так как я мешала насладиться горячим чаем в большой фаянсовой кружке. Поняв, что ни в отдел кадров, ни в отдел аренды я не уйду, заодно допив чай, Вячеслав Анатольевич смирился с моим существованием, и был готов меня выслушать. Я отряхнула пальто от налипшего снега, подивилась обилию красных вымпелов и кубков в одном углу просторного кабинета и иконе в богатом окладе, украшающей противоположный угол помещения, после чего изложила хозяину кабинета свой вопрос.
Отсмеявшись, мужчина спросил, сколько мне лет, затем, посмеявшись еще немного, сообщил:
— Девушка, мы не планируем продавать эти объекты. Через два дня, в актовом зале на третьем этаже, будет проходить конкурс на право заключения договоров аренды этих объектов недвижимости, сроком на одиннадцать месяцев, с правом пролонгации. Вы сейчас можете подняться на третий этаж, и еще успеете подать заявку на участие в конкурсе. Залог за участие в конкурсе небольшой, вам вполне по карману. На этом не задерживаю вас, всего вам хорошего.
Когда я подходила к двери кабинета, в спину раздался вопрос:
— Простите девушка, а учиться вы не пробовали, в институт поступить, например?
Я обернулась на хозяина кабинета. Уверенный в себе мужчина, заместитель директора огромного завода, половина территории которого была занята вымороженными корпусами, зияющими пустыми дверными и оконными проемами, смотрел на меня уверенно и добродушно.
— Благодарю вас, я уже учусь в институте….
На третьем этаже было заметно холоднее, в кабинете с вывеской «Отдел аренды», среди ободранной мебели, кутались в шали две женщины средних лет.
— Господи, девушки, как вы здесь только сидите, бедные, наверное, болеете постоянно?
Ну вот, доброе слово и кошке приятно, настороженные взгляды потеплели.
Одна из женщин, шмыгнув носом, вполголоса сказала:
— Из экономии отопление дают еле-еле, лишь бы трубы не разморозить.
— У вашего зама по общим вопросам гораздо теплее.
— У начальства на втором этаже обогреватели стоят, а остальных пожарный инспектор гоняет, калориферы изымает.
— Ну, понятно, везде так, у руководства все отдельное. Вы простите, что я вас отрываю, но подскажите, с кем можно переговорить?
— Какой у вас вопрос?
— Я бы хотела насчет аренды подсобного хозяйства узнать, план участка изучить и проект договора посмотреть.
Женщины мило улыбнулись:
— Да, пожалуйста, присаживайтесь, сейчас дам вам бумаги.
Посмотрела документы. Участок хороший, отдельный выезд, все коммуникации. Ну, а договор аренды привычная ловушка для арендатора. Срок одиннадцать месяцев, первый месяц арендную плату не платишь. На этом все плюсы заканчиваются. Я представила, как я, сделав ремонт и превратив заваленные мусором и снегом теплицы в теплые, освещенные специальными лампами оранжереи, иду к Вячеславу Анатольевичу продлевать договор на следующие одиннадцать месяцев, а он, доброжелательно улыбаясь, говорит:
— Милая девушка, у нас появился арендатор, готовый платить арендную плату в несколько большем размере, поэтому, убедительно прошу, в течение двух недель очистите арендуемые помещения от вашего присутствия.
Я повернулась к сотрудницам и шепотом спросила:
— Простите, а много заявок подали?
— Две, одна аренда гаража и одна — подземное овощехранилище — ответный шепот был еще тише.