Страница 16 из 133
Результаты исследований и выводы о «прирожденном» преступнике, отличающемся от других людей чертами «вырождения» («преступник – это атавистическое существо, которое воспроизводит в своей личности яростные инстинкты первобытного человечества и низших животных») нашли отражение в труде Ч. Ломброзо «Преступный человек» (1876). Признаки «вырождения» проявляются в многочисленных «стигматах»: «ненормальности» в строении черепа, низкий или скошенный лоб, огромные челюсти, высокие скулы, приросшие мочки ушей и т. п. Ч. Ломброзо создал целую серию «портретов» различных преступников – убийц, грабителей, воров, насильников, поджигателей и др. Разработанная им классификация преступников включала четыре типа: прирожденные, душевнобольные, по страсти (включая политических маньяков), случайные.
Ч. Ломброзо затронул еще одну девиантологическую тему: с биологических позиций он рассматривал проблему гениальности и помешательства*. Со временем, под давлением обоснованной критики, Ч. Ломброзо стал уделять внимание и иным – социальным, демографическим, климатическим факторам**. Однако он навсегда вошел в историю криминологии как автор теории врожденного преступника.
* Ломброзо Ч. Гениальность и помешательство. СПб., 1892 (репринтное издание, 1990).
** Ломброзо Ч. Преступление. СПб., 1900.
Результаты антропологических исследований Ч. Ломброзо не выдержали проверки. Так, еще при его жизни Ч. Горинг осуществил сравнительное исследование трех тысяч человек – заключенных (основная группа) и учащихся Оксфорда, Кембриджа, колледжей, военнослужащих (контрольная группа). Результаты не выявили значимых различий между группами и были опубликованы в книге «Заключенный в Англии» (1913). Вывод Ч. Горинга был вполне категоричен: «Нет такой вещи как физический криминальный тип»*. Позднее аналогичные исследования проводили и другие ученые (Н. Ист, В. Хиле, Д. Зернов и др.) с теми же результатами. Миф о «врожденном преступнике» был развеян, хотя иногда возникали его рецидивы...
* Goring Ch. The English Convict: A Statistical Study. L, 1913. P. 173.
Ученики Ч. Ломброзо и его соотечественники Э. Ферри и Р. Га-рофало вслед за учителем признавали роль биологических, наследственных факторов. Вместе с тем они уделяли внимание психологическим (особенно Р. Гарофало) и социальным факторам в обусловленности преступлений. Они оба отрицали идею свободы воли, занимаясь поиском причин преступлений.
Э. Ферри выделял антропологические (телесная и духовная природа индивидов), физические (естественная среда) и социальные детерминанты преступлений. Наказание должно выполнять чисто предупредительную, оборонительную функцию. В «Криминальной социологии» (в российском издании – «Уголовная социология»*) Э. Ферри писал, обосновывая принципы позитивизма: «Раньше наука о преступлениях и наказаниях являлась по существу лишь изложением теоретических выводов, к которым теоретики пришли только с помощью логической фантазии. Наша школа превратила ее в науку позитивного наблюдения. Основываясь на антропологии, психологии и статистике преступности, а также на уголовном праве и исследовании тюремного заключения, эта наука превращается в синтетическую науку, которую я сам назвал "Криминальной социологией"». Э. Ферри отстаивал вероятностный характер обусловленности девиантного поведения теми или иными факторами. Он придавал большое значение превентивным мерам (улучшению условий труда, быта и досуга, освещению улиц и подъездов, условиям воспитания и т. п.), считал, что государство должно стать инструментом улучшения социально-экономических условий.
* Ферри Э. Уголовная социология. СПб., 1900.
Антропологическое, или биологическое, направление отнюдь не исчерпывается ломброзианством.
По мнению немецкого психиатра Э. Кречмера и его последователей (прежде всего – американского криминолога У. Шелдона), прослеживается связь между типом строения тела, характером человека, а следовательно, и его поведенческими реакциями, включая преступные. Согласно их «теории конституциональной предрасположенности», высокие и худые люди – эктоморфы («церебротони-ки», по Шелдону, или астеники) – чаще будут робкими, заторможенными, склонными к одиночеству, интеллектуальной деятельности. Сильные, мускулистые мезоморфы («соматотоники», или атлеты) отличаются динамичностью, стремлением к господству и наиболее склонны к девиациям. Невысокие, полные эндоморфы («висцеротоники», или пикники) – общительны, спокойны, веселы. Связь между физической конституцией, чертами характера и поведенческими реакциями действительно существует, но представители всех типов физической конституции и различных типов характера (со времен И. П. Павлова хорошо известны холерики, сангвиники, флегматики и меланхолики, хотя современные классификации характера намного сложнее и разнообразнее) могут отличаться как законопослушным поведением, так и девиантным – позитивным и негативным.
К. Юнг (1923) различал два основных типа личности: экстравертов, ориентированных на общение, склонных к новаторству (иногда с элементами авантюризма), и интровертов, ориентированных на себя, замкнутых, избегающих риска, настроенных консервативно. Г. Агаенк (1963) для более полной характеристики типов личности дополнил экстравертов (открытость) – интровертов (замкнутость) характеристиками стабильности – нестабильности (уровень тревожности). И также пытался связать криминальное поведение с личностными особенностями. В частности, Г. Айзенк считал, что экстраверты более склонны к преступлениям, чем интроверты.
По мере развития современной биологии и генетики в рамках биологического направления возникают все новые и новые теории. Назовем лишь некоторые из них. Подробнее же они освещаются в современной книге Д. Фишбайн*.
* Fishbein D. Biobehavioral Perspectives in Criminology. Wadsworth, Thomson Learning, 2001.
Концепция близнецов. В ряде исследований (Loehlin, Nichols, 1976 и др.) было установлено, что одинаковое (в том числе девиантное) поведение взрослых пар однояйцовых (монозиготных) близнецов наблюдается относительно чаще, нежели у пар двуяйцовых (дизиготных) близнецов. В одном из исследований, например, такое совпадение было в 77% случаев однояйцовых и в 12% случаев двуяйцовых близнецов. Отсюда делался вывод о роли генетической предрасположенности к тем или иным поведенческим формам. Однако различные исследователи получали неодинаковые результаты, не всегда изучались условия воспитания обоих близнецов, так что сторонников «близнецового» объяснения девиантного поведения не так уж много.
Хромосомная теория. П. Джекобе (1966) на основе изучения заключенных в шведских тюрьмах выдвинул гипотезу о повышенной агрессивности и, соответственно, высоком уровне насильственных преступлений у мужчин с лишней Y хромосомой (XYY вместо стандартного набора ХY). Позднее Т. Поуледж опроверг это предположение. Если мужчины с лишней Y хромосомой и отличаются повышенной агрессивностью, то их удельный вес в популяции крайне невысок (1 из 1000) и постоянен, а уровень насильственной преступности существенно меняется во времени и пространстве. По данным Р. Фокса (1971), заключенные с хромосомным набором XYY не более склонны к насилию, чем другие заключенные, но относительно чаще совершают имущественные преступления. Кроме того, повышенная агрессивность может проявляться и в общественно полезном или допустимом поведении (спортсмены, полицейские, военнослужащие).
Частота пульса. Кембриджское лонгитюдное (изучение одних и тех же лиц на протяжении значительного периода времени) исследование свыше 400 мужчин показало, что те, у кого частота пульса в состоянии покоя была ниже (66 ударов в секунду), чем в среднем (68 ударов в секунду), относительно чаще оказывались осужденными за насильственные преступления (D.Farrington, 1997). Аналогичные результаты были получены в исследованиях М. Wadsworth (1976) и A, Raine (1993)*. Но вероятнее всего такой одиночный фактор как частота пульса является лишь одним из показателей общего состояния нервной системы, так или иначе влияющего на поведение, в том числе – агрессивное.