Эмили. Отчаянная

— Вот бы узнать, что по этому поводу думает твой отец, семья. И как ты объяснила бы им тягу ко мне. Взрослому дядьке с темным прошлым и неопределенным настоящим.

— Если бы ты действительно этого желал, давно бы всем рассказал. А что касается меня… Я ничего и никому не объясняла бы. Они сами многое еще мне не объяснили. Уходи, Марсель.

Когда женщина просит мужчину уйти, это крик. Подойди и обними меня — гласит он. Но чаще просьба выполняется буквально и беспрекословно. И этот случай не стал исключением. Девушка наблюдала, как за ним тихо закрывается дверь. И поняла, что из неё вышибли весь запал. Осталась зияющая дыра.

Она знала, что больше не сделает и шага в его сторону.

Эмили сдалась.

Глава 18

«Иногда мне невыносимо без тебя.

А иногда мне все равно, увидимся ли мы снова.

Дело тут не в морали, а в том,

сколько человек способен вынести».

Майкл Ондатже «Английский пациент»

Когда ехала встречать Тину, Эмили не ожидала, что подруга внешне будет выглядеть хуже неё, страдающей от бессонницы и частично вернувшихся панических атак. Это зрелище заставило раскрыть рот в изумлении, она впала в ступор и не знала, как реагировать. Пятый месяц беременности и…такой скелет? Бледная кожа, впалые щеки, заторможенный взгляд…

Они остановились друг напротив друга и долго рассматривали изменения за последние полгода, что не виделись.

— Даже не знаю, кто из нас больше нуждается в помощи, Миль, — констатировала, скептически приподняв бровь.

— Взаимопомощь на выгодных условиях? — слабо улыбнулась Эмили.

— Хорошее предложение, особенно, если учесть, что проживание в престижном районе и абсолютно бесплатно.

Девушки горячо обнялись, пытаясь восполнить тоску. Они отчаянно нуждались в этом воссоединении, пусть и на короткий срок. Лео мудрый парень, и знал, что делает.

— Я наготовила и накупила тебе разных вкусняшек, Тин. Но, по ходу, ты питаешься исключительно воздухом.

Поникшая подруга рассеянно следила за пейзажем из окна машины. Улыбнувшись уголками губ, поспешила уверить в обратном:

— У меня уже два дня, как пропал этот жуткий токсикоз. Так что, я не просто поем, Миль, — повернула голову к ней, — сожру всё.

— Слава Богу. Отдохнешь, потом прогуляемся у моря.

— У тебя точно не будет проблем на работе из-за меня? Я ни за что не приехала бы, ты же знаешь. Лео угрозами выдворил сегодня из дома.

— Не говори глупостей. Да и ради тебя я могу с радостью и без особых сожалений уйти оттуда, — Эмили сжала её руку.

— Прекрати, ты с таким восторгом рассказывала о ресторане. Хочу посмотреть на него.

— Обязательно. Через три дня моя смена, забронирую тебе лучший столик, будешь почетным клиентом, — рассмеялась Эмили, зная, как категорично подруга относится к общепиту.

Стоило такси въехать во двор, сердце девушки сжалось, а затем лихорадочно забилось, когда она заметила фигуру того незнакомого парня у беседки. Словно грозилось выскочить через глотку, настолько её обуревали эмоции. Этого она одновременно ждала и страшилась. И почему он появился только спустя неделю? Не стоит Тине знать об этой истории, ей и так хватает душевных терзаний.

— Помогите, пожалуйста, донести вещи до лифта? — оставляя щедрые чаевые, попросила она водителя такси.

Они дошли до подъезда, и Эмили наигранно ударила себя по лбу:

— Сумку забыла. Вы проходите, я сейчас вернусь…

Забрав из салона аксессуар, твердым шагом, пытаясь не выдать дикого волнения и раздирающей тревоги, она направилась к…брату.

— Здравствуй, Эмили.

Выглядел он так же хмуро и сосредоточенно, наблюдая за её действиями.

— Здравствуйте. Я не могу сейчас говорить. Диктуйте номер телефона, в течение пары дней позвоню сама, договоримся о встрече.

Когда тот выполнил её просьбу, Эмили поспешила вернуться к Тине, прощаясь с ним на ходу.

Взгляд пронзительных серых глаз не оставил её равнодушной. Они были так похожи на её собственные…

— Красивая квартира, просторная… — Тина улыбнулась, заглянув в спальню. — Интересно, это раньше было тр*ходромом?

— Увы, мы с сестрами не исключали такой вариант, мать, — девушка рассмеялась, — поэтому на кровати новенький матрас, не говоря уже о белье. Будешь спать здесь. А я на диване.

— Потом разберемся. Давай трапезничать, хозяюшка.

Тщательно вымыв руки, девушки прошли в гостиную, совмещенную с небольшой кухней. Эмили быстро разогрела и разложила перед гостьей яства, с улыбкой убедившись, что у той действительно есть аппетит. Даже самой перекусить захотелось, а это удивительно, учитывая, что несколько дней не могла смотреть на еду.

Тина изъявила желание почти сразу отправиться на прогулку, радуясь светившему солнцу. Они медленно шагали к набережной, по пути купив хлеба. Кормить чаек, ловящих крошки в воздухе, было излюбленным делом подруги.

— Я их ненавижу, но одновременно восхищаюсь тем, как они хищно борются за выживание. Наглые, пробивные. Прям как некоторые выскочки.

Кристина бросает очередную порцию, прищурившись и вглядываясь в пернатых.

— Мне страшно, Миль.

Эмили ждала чего-то подобного. Поэтому осторожно обняла её сзади.

— Разве смогу воспитать ребенка?.. — первый всхлип, — я стала такой немощной, даже себе помочь не в состоянии, а это крошечное существо нуждается в маме двадцать четыре часа в сутки, — тело её стало содрогаться, она развернулась и опоясала талию подруги, спрятав лицо в воротнике пальто, — мне так страшно, Миля, если бы ты знала. Наши мамы нас игнорируют, даже новость о внучке не подействовала. Это слишком жестоко. Я же надеялась…

Окончательно расклеившись, Тина разрыдалась в голос. Эмили тихо вторила ей, похлопывая девушку по спине. Сохраняла молчание очень долго, а затем попросила:

— Повернись к морю. И кричи. Это помогает. Давай, пойдем.

Взяв её ладонь, повела к кромке воды и развела руки в стороны, выпячивая грудь. Затем набрала побольше воздуха и закричала. Правда, скомкано, потому что вокруг были люди, с интересом поглядывающие на них.

— Первые попытки всегда слабые, — оправдалась девушка. — Меня здесь одногруппница научила, у неё сестра — востребованный психолог, утверждающий, что это действенный способ избавиться от накопленного негатива — злости, боли, обид и прочего. Если представить, что сейчас ты одна, получается здорово. И реально становится легче. Попробуй.

Эмили, видя, что Тина колеблется, закрыла глаза и сосредоточилась. Вспомнила измену отца, результатом которой сама и стала. Вспомнила Марселя, его пренебрежение и безразличие. Вспомнила новоиспеченного брата, разговора с которым неимоверно боялась.

И заорала.

Громоздкий звук, словно копившийся в самой глубине души, мощными вибрациями давил на грудь, выбираясь наружу нещадным воплем.

Этого было мало.

Распахнув веки, уставилась на волны и повторила действо. А потом снова и снова. И с каждым разом крик становился протяжнее и болезненнее. Исчезли прохожие, стыд и скованность. Только её исповедь.

«Унеси мою боль. Тебе она посильна…», — просила мысленно.

Находясь в трансе, не сразу сообразила, что заходится безбожными рыданиями, постепенно срывая голос. Рядом ей «аккомпанировала» Тина. Немного опомнившись, Эмили с укором осадила себя за то, что, совсем забыв о подруге на какое-то время, ушла в собственные страдания. Та надрывалась отчаянно и неистово, уже горланя вовсю. В какой-то момент ей просто стало тревожно за ребенка, поэтому она вновь обняла девушку и заставила выплакаться до последнего слабого всхлипа у себя на плече.

Они вдвоем представляли весьма удручающее зрелище. Но это не имело значения. У них получилось опустошить бурю внутри. Пусть и не навсегда, но уж точно надолго.

— Боже, не думала, что все эти приемчики рабочие, — выдохнула Тина, когда они покидали пляж. — Потешили же мы народ, да?

— Ну и ладно, зато полегчало.

— Да! Я потом ещё покричу.