Наблюдатель

Р. К. Пирс

Наблюдатель

Переводчик: Natalifi

Редактор: Shottik

Русифицированная обложка: Anastasiya Pozynych

Глава 1

Соглашаясь переехать к своим тёте и дяде, я не предполагала, что они проживают в чертовой дыре. Но вот я почти здесь, после самой утомительной шестичасовой автомобильной поездки в моей жизни, и уже поздно поворачивать назад.

Конечно, я сама виновата в том, что не изучила Колд-Спрингс как следует, прежде чем собрать вещи и отправится в путешествие, но мне отчаянно хотелось сбежать из города и своего изменщика бывшего, что я как-то не задумалась над этим. Потребность бежать победила здравый смысл, и я без колебаний приняла их предложение.

Сейчас, съезжая с автомагистрали на грунтовую дорогу, указанную в GPS, я сожалею, что не рассмотрела другие варианты. Я могла бы остановиться у родственников во Флориде; пляж и пальмы были бы гораздо приятнее, чем это.

«Или могла бы просто ездить по Калифорнии, живя в своей машине, пока не приду в себя».

Я бы предпочла что угодно, кроме, как находиться в трех часах езды от ближайшего города, окруженная полями, простирающимися во все стороны. Мне не хватало возвышающихся зданий, шума и атмосферы города. Для меня сельская местность слишком тиха и пуста. Моя личная версия ада.

Моя машина подпрыгивает на неровной дороге, колеса проваливаются в выбоины, грязь летит во все стороны, а я стараюсь найти какие-то плюсы в своем решении поехать в Колд-Спрингс.

«Так и какие же в этом всём плюсы?»

Я далеко от своего бывшего и это уже что-то. От него всегда были только проблемы, но я всегда старалась находить во всем нечто хорошее.

Я продолжала игнорировать все эти красные флажки, которые замечали все, кроме меня. Я простила его, когда он нарочно разбил мою машину прошлым летом, надеясь, что он все-таки любит меня, когда было очевидно обратное. Последней каплей стало его лицо, погруженное между ног моей лучшей подруги на моем же кухонном столе.

Конечно же, этого я никогда не смогу простить ни одному из них.

Когда колесо попадает в большую выбоину на дороге, машину встряхивает так сильно, что моя гора вещей ударяется в боковое стекло и картинки из недавнего прошлого исчезают. Слава Богу. Я потратила много часов, чтобы избавится от этой сцены, которая, казалось, отпечаталась на внутренней стороне моих век. Мне нужно отвлечься, чтобы не вспоминать и не думать об этом.

По крайней мере, такова моя цель.

Возможно, здесь не так много возможностей отвлечься, но я постараюсь сохранять позитивный настрой. Эта поездка — именно то, что мне нужно: начать все с чистого листа, вдали от тех, кто разбил моё сердце, с семьей, которую я не видела много лет. Надеюсь, скоро забуду о жизни, которую оставляю позади, и, возможно, даже найду здесь то, что ищу. Что бы это ни было.

Через несколько миль я въезжаю в городок, в точь, как из фильмов: маленькие витрины магазинов, выстроившиеся по обеим сторонам от центральной дороги, и единственный светофор на всю округу. Я проезжаю мимо продуктового магазина и банка, что уже неплохо. Также ловлю на себе любопытные взгляды прохожих, прогуливающихся по тротуару.

И меня это не удивляет. В этом крошеном месте, наверняка, все знают всех. Уверена, что у них есть мысленный реестр всех местных автомобилей, и моего в нем нет. Если добавить к этому набитое битком заднее сиденье и наклейки на бампере, становится ясно, что я точно не местная.

Я нажимаю на газ чуть сильнее, проносясь мимо последних зданий и въезжаю на бесконечное поле. Но уже через десять минут я подъезжаю к фермерскому дому моих тети и дяди. Он прекрасен, прямо как с открытки, с верандой и идеально белым фасадом. Округлые окна смотрят на меня как любопытные глаза, когда я глушу двигатель и нервно выхожу из машины.

Несмотря на открытое пространство, мне становится трудно дышать. Меня охватывает жуткое чувство, волосы на руках встают дыбом, по позвоночнику пробегает неприятная дрожь, и я пытаюсь это объяснить.

Возможно, это магнитные бури заставляют мои легкие сжиматься сильнее — конечно, не самая странная вещь, которую я могла бы придумать, но явно не самая логичная.

Наиболее вероятный виновник — нервы.

Я толкаю бедром дверь автомобиля, чтобы закрыть ее, и как раз в этот момент входная дверь со скрипом открывается. Тетя Марта выходит на крыльцо, ее светлые волосы лежат идеальными локонами вокруг лица, и она приветствует меня ослепительной улыбкой.

— Ну, привет, сладкая, — говорит она с южным говором, как я и запомнила. Долли Партон определенно бы одобрила.

На ней свободные джинсы, из-под которых выглядывают носки поношенных ковбойских сапог, и красный топ с длинными рукавами.

— Джон, — кричит она через плечо в дом. — Кэсс здесь!

Она не ждет своего мужа и спускается по ступенькам с раскрытыми объятиями. Я не любительница обниматься, но знаю, что здесь так принято. Мне лучше привыкнуть к объятиям, светской беседе и протяжному акценту, если собираюсь какое-то время пожить в Колд-Спрингс.

— Как дела? — спрашивает она, притягивая меня в объятия, при этом выбивая из меня воздух. Даже в сапогах на каблуках, она почти на голову ниже меня.

Тетя Марта пахнет полевыми цветами, что кажется знакомым, и, хотя я не видела тётю уже десять лет, узнавание согревает мое сердце. Она знакомое лицо в этом незнакомом месте, что успокаивает мои нервы.

Прежде чем тетя отпускает меня, дядя Джон выходит на улицу во фланелевой рубашке и джинсах, за ним следует моя кузина Эбигейл. Она очень похожа на свою мать — светлые волосы, невысокий рост и безупречно загорелая кожа, которую она наверняка получила, работая на улице все лето.

Мы, мягко говоря, не похожи, и сомневаюсь, что кто-нибудь поверит в то, что мы родственники. Я высокая, светлокожая, с копной рыжих волос и единственный намек на загар, который у меня есть, это веснушки, рассыпанные по моему лицу.

И, когда я подумала, что более неловко уже быть не может…

— Кэсси! — взвизгивает Эби, бросаясь ко мне. Как будто только вчера мы притворялись принцессами на семейном барбекю, но я знаю, что многое изменилось. Всё же я с нетерпением жду, чтобы наверстать упущенное и поговорить с кем-то близким мне по возрасту. — Мы ждали тебя только к вечеру.

Я принимаю её объятия, немного ошеломленная количеством физических контактов всего за несколько минут. На моем лице кривая ухмылка.

— Я приехала раньше, чем планировала, — объясняю.

Я думала, что встану и позавтракаю перед тем, как отправиться в путь, но не смогла ни секунды провести в квартире. Пустые комнаты навевали воспоминания о моем бывшем, и каждый раз, когда я проходила мимо кухни, на меня обрушивалась боль от его измены. Это было слишком, и мне не терпелось сбежать как можно быстрее.

— Давай достанем твои вещи и устроим тебя в комнате для гостей, — говорит дядя Джон с теплой улыбкой и кивает в сторону моей машины. — Потом мы покажем тебе всё. Как тебе такой план?

Звучит разумно, поэтому я открываю багажник. и мы приступаем к работе. К моей радости потребовалось всего пара ходок, потому что тащить багаж по лестнице на второй этаж, то еще испытание. Я была без сил, когда бросила последний чемодан на кровать.

— Тебе нравится? — спрашивает Эбигейл, огладывая комнату. — Мы с мамой сделали ремонт, когда узнали, что ты приедешь. Закончили только вчера.

Комната совсем не в моем вкусе, но я должна признать, что они проделали большую работу. Три стены выкрашены в нежно-розовый цвет, а четвертая — в белый. По всей комнате беспорядочно развешаны картины с изображением обитателей фермы, а по потолку протянута нить белых лампочек.

Кровать накрыта розовым одеялом с коровьим принтом, настолько милое, что ему место в журнале. Белый плюшевый ковер и белый комод завершали декор спальни.