Игра судьбы

Аид склонил голову набок. — В некотором роде.

Сизиф усмехнулся. — Кто бы мог подумать, Бог Мертвых пришел, чтобы заключить сделку.

Аид стиснул зубы. Ему не понравился подтекст слов Сизифа, как будто смертный думал, что он одержал верх.

— В качестве покаяния за свои преступления ты пожертвуешь половину своего дохода бездомным. В конце концов, ты ответственен за многих из них.

Наркотики, которыми торговал Сизиф, разрушали жизни, разъедая смертных изнутри зависимостью и разжигая насилие в обществе, и хотя он был не единственным ответственным за это, именно его корабли доставляли их на материк, его грузовики перевозили их через Новую Грецию.

— Разве покаяние не принимается в загробной жизни? — спросил Сизиф.

— Считай это одолжением. Я разрешаю тебе начать пораньше.

Сизиф поковырял языком между зубами, потом тихо хихикнул.

— Ты же знаешь, что они никогда не описывают тебя как праведного бога.

— Я не праведен.

— Заставлять мошенников вроде меня делать пожертвования на благотворительные цели — это справедливо.

— Это баланс. Цена, которую ты платишь за зло, которое распространяешь.

Аид не верил в искоренение зла в мире, потому что не верил, что это возможно. То, что было злом для одного, было борьбой за свободу для другого — Великая война была примером. Одна сторона сражалась за своих богов, свою религию, другая боролась за свободу от своего предполагаемого угнетателя. Лучшее, что он мог сделать, это предложить немного искупления, чтобы их приговор в Подземном мире в конечном итоге привел к Асфоделю.

— Но ты не Бог Равновесия. Ты — Бог Мертвых.

Было бы бесполезно объяснять, как устроены Судьбы, какое равновесие они стремились создать в мире, и поэтому он промолчал. Сизиф достал из внутреннего кармана куртки металлический портсигар и достал сигарету.

— Вот что я тебе скажу.

Он поднес сигарету к губам и закурил. Маленький офис наполнился запахом никотина — пепельным, затхлым и химическим. — Я пожертвую миллион и больше не буду нарушать закон Ксении.

Аид сделал паузу на мгновение и воспользовался тишиной, чтобы подавить прилив гнева, вызванный словами смертного, его пальцы сжались в кулаки. Не так давно он позволил бы ярости овладеть собой, не задумываясь отправив смертного в Тартар. Вместо этого он позволил тьме сделать всю работу за него. Выйдя из офиса Сизифа, Аид позвал тени, и они скользнули по внешней стороне здания, затемняя окна по ходу движения.

Аид наблюдал, как Сизиф повернулся, следя глазами за тенями, пока они не приблизились к двум телохранителям у входа в офис. В следующую секунду они проскользнули во все отверстия их тел, и они рухнули замертво.

Глаза Сизифа вернулись к Аиду и он ухмыльнулся.

— Если подумать, то мы договорились, владыка Аид, — сказал Сизиф. — Двести пятьдесят миллионов.

— Триста, — ответил Аид.

В глазах смертного вспыхнул вызов. — Это больше половины моего дохода.

— Наказание за трату моего времени, — сказал Аид. Он начал поворачиваться и выходить из кабинета, но остановился. Он оглянулся через плечо на смертного. — И я бы не стал беспокоиться о нарушении закона Ксении, смертный. У тебя осталось не так много времени.

Сизиф замолчал после слов Аида. Ленты дыма танцевали от сигареты, зажатой между его пальцами. Через мгновение он потушил его в своем стакане.

— Скажи мне кое-что, — сказал он. — Зачем это делать? Сделка и равновесие? Есть ли у тебя надежда на человечество?

— А у тебя ее нет? — возразил Аид.

— Я живу среди смертных, владыка Аид. Поверь мне, когда им предложат склонить чашу весов в ту или иную сторону, они выберут тьму. Это самый быстрый путь с самой быстрой выгодой.

— И больше всего потерь, — сказал Аид. — Не просвещай меня о природе смертных, Сизиф. Я судил ваш род в течение тысячелетия.

Аид остановился за дверью, глядя вниз на двух мужчин, которые лежали у его ног. Он не упивался идеей вернуть их к жизни, чтобы самим сеять насилие и смерть, но он знал, что Судьба потребует жертвы — душа за душу — и, вероятно, они выберут души, которые были хорошими, чистыми и невинными.

Равновесие, подумал Аид, и внезапно возненавидел это слово.

— Проснитесь, — приказал он.

И когда они резко вдохнули, Аид исчез.

Глава II

Игра судьбы

Аид появился в своем офисе в Невернайт, одном из его самых популярных клубов в Новых Афинах. Было около одиннадцати, и в полночь он бродил по гостиной наверху, выбирая смертных, которые жаждали выторговать свои самые заветные мечты и желания — здоровье, любовь и богатство. Это было как раз то, что он мог даровать. В него не входили такие просьбы, как создание жизни, возвращение жизни или дарование красоты — желания, которые он не стал бы исполнять.

— Ты опоздал.

Голос Минфы был подобен удару хлыста, прерывая его мысли. Он почувствовал ее в тот момент, когда вошел в комнату — смесь огня и льда — и предпочитал игнорировать ее, когда она была в таком состоянии.

Он сосредоточился на том, чтобы поправить галстук и запонки, испытывая молчаливое облегчение от того, что решил использовать магию тени, чтобы уничтожить телохранителей Сизифа, поэтому ему не пришлось слышать, как нимфа требует ответов. Восстановив свою внешность, он повернулся к нимфе с огненными волосами. Ее губы, на оттенок темнее, чем волосы, были надуты. Ей не нравилось, когда ее игнорировали.

— Как я могу опоздать, Минфа, если я не подчиняюсь ничьему расписанию, кроме своего собственного?

Минфа была его помощницей с незапамятных времён, и она прошла через этапы, когда пыталась взять над ним контроль, над его временем, его царством и его телом. Ее стремление к контролю не ускользнуло от него. Он распознал в ней эту черту, потому что сам обладал ею.

— Опоздание не привлекательно, Аид, даже для бога, — отрезала она.

На его губах появилась улыбка, но он оставался невозмутимым. Его веселье только разозлило бы ее еще больше.

— Пока ты развлекался, — Аид прищурился от укола, — Мне пришлось развлекать твоих гостей.

Брови Аид нахмурились, и страх пополз вверх по его горлу. — Кто меня ждет?

По выражению лица Минфы — по тому, как сузились ее глаза, как слегка изогнулись губы, — он понял, что ему не понравится ее ответ.

— Леди Афродита.

— Черт, — пробормотал Аид.

Минфа даже не пыталась скрыть свое веселье, ее губы изогнулись в широкой улыбке.

— Возможно, тебе стоит поторопиться, — сказала она. — Когда я настаивала, чтобы она подождала тебя здесь, она сказала, что внизу ей найдётся, чем развлечь себя.

Фантастика. Единственное, чем когда-либо развлекала себя Афродита — это война.

Он вздохнул. — Спасибо, Минфа.

Явно довольная выражением благодарности Аида, Минфа разжала руки, позволив им упасть по бокам.

— Принести вам что-нибудь выпить, милорд?

— Да. На самом деле, сегодня вечером у меня не будет пустого стакана.

Аид исчез и появился на танцполе своего клуба, где он ходил, молчаливый и невидимый. Как всегда, он был битком набит смертными и гуманоидами — нимфами, сатирами, химерами, кентаврами, ограми и циклопами. Одни использовали маскировку, другие — нет. Некоторые просто хотели испытать острые ощущения от посещения самого известного клуба в Новых Афинах, другие с тоской поглядывали в сторону гостиной наверху, надеясь, что кто-нибудь из сотрудников Аида назовет пароль на ночь.

Пароль не гарантировал игру с Богом мертвых, это был просто еще один шаг в процессе. Как только смертные проходили через двери гостиной, в них поселялся страх, и этот страх либо отталкивал их, либо приводил в отчаяние. Больше всего Аида интересовали отчаявшиеся — те, кто мог измениться, если бы им дали шанс.

Это был деликатный процесс, в котором участвовало много игроков. Аид потерял свою изрядную долю сделок, и он чувствовал это на своей коже, нескончаемый зуд и напоминание о неудаче, но если он мог спасти одну жизнь на пути к разрушению, он чувствовал, что это того стоило.