Молчаливое море

Как глупо я разыгрывала Васю в разговорах, на танцевальной площадке! Нет, все, решила я. Танцы и вечеринки — побоку!

Назавтра я проснулась в отличном настроении и, на удивление маме, все утро распевала, переделав на свой манер песню Сережки Добрынина:

Глава 12

Рассказывает автор:

После целого месяца тиши и глади Средиземное море показало свой норов. Накануне все прибрежные радиостанции сообщали об идущем с Атлантики мощном циклоне, но небо было таким безоблачным, что Портнову невольно вспомнились извечные шутки о синоптиках.

Но вскоре горизонт со всех сторон обложили клочковатые тучи, они разрастались с пугающей быстротой. Шторм заявил о себе тропическим ливнем, несколько часов подряд полосовавшим и пузырившим серую, вмиг полинявшую воду.

Ошалевшие дождевые потоки вприскачку мчались с надстроек и палуб «Величавого», хрипели в захлебывающихся шпигатах. Провиснувшие брезенты чехлов держали на себе целые озера.

Потом дождь внезапно перестал, будто кто-то закрыл наверху шлюзы. Наступила странная своей неестественностью тишина. Чуть парило неподвижное, прибитое дождем море, не ощущалось даже малейшего дуновения ветерка, а в круглом, похожем на дно глубокого колодца, разрыве облаков застряло блекло-желтое, совершенно не слепящее глаз солнце.

— Угодили в самый центр бучи, — сердито проворчал Неустроев, меряя шагами ходовой мостик. — Проверить крепление механизмов и грузов по-штормовому! — скомандовал он по боевой трансляции.

— Заодно и траванем! — подмигнул Портнову капитан-лейтенант Исмагилов. — Ты как переносишь качку? — спросил он своего дублера.

— Не знаю, — пожал плечами лейтенант. — В хороший шторм я еще не попадал. Проверить себя негде было.

— А я исправно отдаю дань Нептуну! — с улыбкой, будто говорил о чем-то веселом, сознался Исмагилов. — Но адмиралом я все равно стану! — сделал он шутливую гримасу. — Тем более, что в истории есть прецедент — адмирал Нельсон. Биографы утверждают, что укачивался он, как дитя, и сражения выигрывал лежа на боку.

— Вам, Исмагилов, залечь не удастся, — с усмешкой глянул на вахтенного офицера Неустроев. — Так что готовьтесь к шторму заранее.

— Есть готовиться, товарищ командир! — браво откликнулся капитан-лейтенант и тут же, надув щеки, прокричал в переговорную трубку: — Сигнальщики, брезентовое ведро на ходовой мостик!

А на воде уже появилась широкая белая полоса, словно мчалась навстречу «Величавому» стая неведомых морских животных, срывая пенные клочья с ощетинившегося моря. Походя волны обдали брызгами накренившийся ракетоносец, с шипением прокатились через его палубу.

Следующий шквал набежал совершенно с другого направления, а после загудел-засвистал ветер в снастях, разгоняя вокруг «Величавого» водяную крутоверть. Стальное тело корабля то судорожно вздыбливалось, то валилось из стороны в сторону, выписывая мачтами замысловатые вензеля.

У Портнова помутнело в глазах, неприятный ком подступил к горлу, но он поборол тошноту, вздохнув глубоко всей грудью.

— Побудь за меня минуту, я сейчас, — шепнул Исмагилов, повернув к дублеру бледное с прозеленью лицо.

Портнов согласно кивнул головой, глядя по сторонам и замечая, как разительно переменилась обстановка на ходовом мостике. Здесь стало тесней и неуютней. Люди с трудом сохраняли равновесие, удерживаясь за тумбы приборов. Корабль шел самым невыгодным курсом — почти лагом к волне.

Исмагилов вернулся веселым и жизнерадостным.

— Вот вытворяет штормяга! — цокнул он восхищенно языком. — Волны аж в трубу захлестываются! — И тут же осекся, почувствовав, что никто не разделяет его восторгов.

В перерывах между ударами волн слышался негромкий голос командира, отдававшего приказания рулевому. Поворотом штурвала тот ставил ракетоносец навстречу наиболее опасному валу. Острым форштевнем «Величавый» надвое распарывал зеленую громадину, и она обессиленно сникала у него за кормой. Но время от времени перед кораблем вставали на дыбы такие громады, которые он не успевал смять и рассечь. Хлесткими ударами они сотрясали весь корабль до основания.

— Боцман, — запросил по трансляции Неустроев, — как шлюпки и катера?

— В порядке, товарищ командир, — откликнулся тот. — Только с правой шестерки сорвало чехол...

— Кто крепил по-штормовому?

— Лично я, товарищ командир.

— Ясно. Вооружили штормовые леера и карабины?

— Так точно...

На мостик поднялся взъерошенный замполит.

— Окропило в соленой купели, — кивнул он на мокрые после себя следы. Потом вполголоса доложил Неустроеву: — Все боевые посты прошел, товарищ командир. Всего несколько новичков укачалось. Остальные держатся молодцами, особенно котельные машинисты...

— Добро, — откликнулся Неустроев. — Осталось немного. К утру выйдем из циклона.

Но дальнейшие события спутали командирские расчеты. Вахтенный радист принял сигнал бедствия. Помощь просило какое-то судно, находящееся милях в пятидесяти в стороне от «Величавого».

Потом Неустроева вызвал на прямую радиосвязь командир отряда.

— Принял SOS, Георгий Венедиктович? — по имени-отчеству обратился он к подчиненному. И продолжал, не дожидаясь ответа: — Тонет какой-то грек. Как у тебя машины? — снова спросил адмирал.

— Неужели идти обратно в это пекло? — вздохнул Неустроев.

— Ничего не поделаешь, Георгий Венедиктович, морской закон!

— Но ведь американцы гораздо ближе нас, товарищ адмирал! Они там почти рядом...

— На этих джентльменов надежда плохая, ты сам знаешь... А людей надо выручать. Действуй там по обстановке. Зря не рискуй. И докладывай обо всем подробно.

— Есть, товарищ адмирал!

Поклонившись в пояс волне, «Величавый» повернул на обратный курс. Словно обрадовавшись его возвращению, еще сильнее взъярились и забесновались, сшибаясь с размаху упрямыми лбами, крутые валы.

— Внимание личного состава, — разнесся по всем внутренним помещениям чуть глуховатый, властный голос командира, — наш корабль возвращается в центр циклона. Мы идем на помощь иностранному судну, терпящему бедствие. Быть внимательными на боевых постах. Погода еще более ухудшается. Всех укачавшихся и плохо себя чувствующих заменить!

— Что он, идиот, что ли, этот иностранец? — сердить ворчал капитан-лейтенантИсмагилов, которого снова жестко мутило. — Двое суток по радио долдонили на всех языках штормовое предупреждение. Или негде было укрыться? Берег в трех лаптях по карте. А тебя качка совсем не берет, — завистливо сказал он Портнову.

Едва закончилась его смена, Исмагилов мигом улетучился с мостика. Портнов же остался на вторую вахту, став теперь дублером лейтенанта Смидовича. А тот и не замечал качки, без труда удерживал равновесие, как будто штормовые вахты были его специальностью.

— Я матросом три года на спасателе плавал, — пояснил он Портнову. — Вот там действительно доставалось. Что ни ураган — то нам работа!

Портнов глядел на румяное, помолодевшее лицо соседа по каюте и чувствовал, как в душе нарастает раздражение против незнакомой ему женщины — жены Смидовича. Она представлялась Портнову раскрашенной и крикливой мещаночкой, все помыслы которой направлены на то, чтобы в чем-нибудь переплюнуть подружек. Верно, она и замуж пошла, чтобы их удивить. Еще бы, у всех мужья — обычные заурядные бухгалтеры, инженеры, а у нее — моряк!

Невольно мысли его перенеслись на свое, кровное. «Нет, Аллочка не из таких», — убежденно подумал он.  

Глава 13

— Цель по пеленгу семьдесят градусов, дистанция... кабельтовых! — доложили из боевого информационного поста.