Страница 20 из 43
У него неприятности на службе? Финансовые дела семьи терпят крах? Может, он завел любовницу и она шантажирует его? Что еще могла думать госпожа Чунтао.
Сегодня днем она позвала к себе старого верного слугу Гана. Он проработал у них в семье больше тридцати лет и знал ее еще совсем крохой.
— Ган, как твое здоровье? Не нужно ли тебе чего? — спросила она.
Ган по старости лет редко прислуживал господам. Он всё больше работал в саду.
— Спасибо, госпожа Чунтао. Здоровье мое еще крепкое, и я всем доволен, — ответил Ган, гадая, зачем его вызвала к себе госпожа. Уж не хочет ли она взять вместо него молодого садовника?
— Ган, у меня к тебе есть дело. — Госпожа Чунтао помолчала и добавила: — Деликатное дело, Ган.
Ган поклонился госпоже, ничего не спросив.
— Мне нужно, чтобы ты проследил за господином Сию, — сказала женщина и внимательно посмотрела на слугу — какая будет реакция.
Но Ган лишь еще раз поклонился, прижав руку к груди. Он, конечно, старый, но в добром уме. Если госпожа просит, значит, в семье не всё в порядке и он должен помочь. Почему не помочь восстановить равновесие ян и инь.
— Ган, ты понимаешь, что всё должно остаться между нами.
Ган снова склонил голову. Он не в первый раз выполнял такого рода поручения.
— Вот, возьми деньги на мелкие расходы.
Ган взял деньги и с поклоном удалился.
Прошло пять дней. Госпожа Чунтао ждала садовника с докладом и была сама не своя. Она не находила себе места, но вида не подавала.
Что она узнает? И что потом ей делать?
Ужинали, как всегда, в столовой.
Муж почти всё время молчал. Да и Фенг сидел загадочный и задумчивый.
Он повзрослел. Госпожа Чунтао никак не могла подобрать слово, описывающее настроение ее приемного сына Фенга. И сейчас оно само пришло на ум — «загадочность». Да-да, здесь кроется какая-то загадка.
Госпожа Чунтао внимательно оглядывала своих родных. Нет, даже всегда шумная дочка Лан и та, казалось, вела себя тише.
— А не поехать ли нам завтра на прогулку? — улыбаясь, предложила госпожа Чунтао. — Погода хорошая.
— Да! Едем! Едем! — захлопала в ладоши Лан. — Я на своей лошадке…
— Ты еще не очень уверенно держишься в седле, Лан, — забеспокоился господин Сяо — прошел всего месяц, как он подарил дочке коня-однолетку. — Будет лучше, если ты поедешь в паланкине.
— Но там неинтересно! Там скучно! Ну можно, можно я поеду на Магу. Я буду осторожна и внимательна, Сию-гэ. — Лан умоляюще смотрела на господина Сию-гэ, а в глазах ее плясали чертики.
Ну что ты будешь делать с этой девчонкой! Господин Сяо не мог ей отказать. Даже озабоченный взгляд жены его не остановил.
— Хорошо, Лан, но ты будешь ехать шагом и возле паланкина, — твердо сказал он. — А Фенг за тобой присмотрит.
— Конечно, — пробормотал Фенг, погруженный в свои мысли.
Быстро стемнело — осень.
Госпожа Чунтао, кутаясь в платок, сидела в беседке у пруда. Она то разговаривала со служанкой, то задумчиво молчала. Когда совсем стемнело, госпожа Чуанто отправилась в свою комнату.
«Где Ган? Почему он не пришел? С ним что-то случилось?» — задавала она себе вопросы и пока не находила на них ответы.
И лишь утром ей сообщили, что появился Ган и хочет ее видеть. Госпожа Чунтао велела впустить его.
Ган с опущенной головой вошел в комнату госпожи. Та, забыв о своем положении и статусе, нетерпеливо, не поздоровавшись, спросила:
— Ган, где ты был? Что случилось?
Слуга Ган поднял голову.
— Приветствую вас, госпожа. Я возвратился глубокой ночью и не посмел тревожить вас, госпожа.
— Ты что-нибудь выяснил, Ган? — госпожа Чуанто постаралась взять себя в руки.
— Да, госпожа. Ваш муж не ходит к любовнице.
Госпожа Чуанто облегченно вздохнула. У нее не было детей, и муж имел право завести себе вторую жену и даже третью. Но муж согласился купить детей. Муж любит ее.
— А куда он ходит?
— Ваш муж ходит в один дом на окраине города. Там собираются мужчины. О чем они говорят и что там делают, я не знаю.
«Ходит в дом… Зачем? Он ничего не рассказывал мне. Уж не пристрастился ли он к азартным играм? Нет, муж слишком благоразумен. Этого просто не может быть».
— И это всё, Ган?
— Нет, госпожа. Он ходит туда не один. Он берет с собой сына Фенга.
«Фенга?.. Так вот почему Фенг ходит такой загадочный в последнее время. Что ж, уже проще. Она может всё выпытать у Фенга. Мальчик ей всё расскажет».
— Что-то еще, Ган?
— Мне показалось, что за господином Сию ведется слежка. Боюсь, что могли и меня заметить.
«Слежка⁈ Что это значит? Кто… Что…»
— Спасибо, Ган. Больше следить не надо.
— У меня остались деньги, госпожа. — Ган начал торопливо доставать из кармана деньги.
— Не надо. Оставь себе. И помни — никому ни слова.
— Спасибо, госпожа. Как скажете, госпожа, — проговорил Ган, удаляясь.
Когда садовник ушел, госпожа Чунтао заметалась по комнате: «Кто посмел следить за ее мужем? Он — чиновник высокого ранга, он вхож к самому императору Поднебесной! К императору… А если… это… Сколько голов летит каждый месяц!.. Неужели… Надо поговорить с мужем. Или сначала с Фенгом. Нет, с мужем», — приняв решение, госпожа Чуантао немного успокоилась.
В конце концов она имеет право знать. Это ее семья. И если дойдет до… Она даже думать боялась, до чего может дойти, — у нее просто не будет семьи. Ни-че-го.
Госпожа Чунтао было дочерью своего отца, который, прилагая неимоверные усилия, достиг высокого положения в обществе. Он надеялся только на себя и верил только себе. Чунтао хорошо усвоила уроки отца. У нее были свои деньги, про которых не знал даже муж. А с деньгами можно и с Небом договориться. Она сможет, если понадобится, уйти. Взять дочь Лан и скрыться. Но это в крайнем случае. Сначала она попытается спасти мужа и сына. А они, как предположила госпожа Чунтао, в опасности. В большой опасности.
Госпожа Чунтао никогда не понимала мужчин: как можно променять благополучную, выстроенную жизнь на непонятно и неизвестно что? Как можно подставить свою семью? Ради чего — тщеславия, власти и денег? Так у мужа и так всё это есть. Мудрый не воюет ни с кем. Всё равно всё будет так, как захочет Небо. И далеко не всегда его надо «подталкивать».
Вечером состоялся разговор с мужем. И госпоже Чунтао не очень понравилось, как он «состоялся». Она знала, что мужчины не любят, когда им дают советы, а тем более поучают — женщина должна знать свое место. Поэтому госпожа Чунтао научилась быть послушной и в то же время не отказываться от своих интересов, мягко, когда нужно, склоняя мужа на свою сторону.
— Что я должен тебе рассказать⁈ Это не моя тайна, — раздраженно говорил Сию жене. — И вообще, как ты посмела следить за мной?
— Сию! Давай уж говорить прямо. Я не собираюсь «потерять голову». И не отдам детей. То, что следила я, — это ничто, по сравнению с тем, что за вами следит кто-то еще. Пойми ты это, наконец!
— За нами следят? — Сию замер — неужели то, о чем он думал и чего он боялся, случилось. Император Цзяцин перестал доверять ему. Но дата переворота назначена. Он не может отступить. Он не может убежать.
Госпожа Чунтао выждала, пока муж осознает происходящее, и подбодрила его, ловко «уйдя в тень».
— Я знаю, что ты примешь верное решение. Ты сможешь всё сделать так, чтобы наша семья не пострадала. — При этих словах госпожа Чунтао подошла к мужу и обняла его. Потом быстро вышла из комнаты.
Господин Сию не стал ужинать, что случалось крайне редко. Он знал, что не выйдет из комнаты, пока не примет решение. Он знал, что у умного зайца три выхода из норы. И после долгого размышления он понял, что в случае провала ему придется пожертвовать, как это ни прискорбно, жалко и стыдно, приемным сыном — Фенгом.
Нужно как можно быстрее восстановить утраченное доверие императора Поднебесной.