Ученик

— Да Ояда, — с прищуром посмотрела на пожилую женщину Таэ. — Я понимаю это. Но у меня есть возможность, которой не будет ни у какой другой женщины.

— Ты о чём? — В один голос произнесли Ояда и Гин, что словно прозрачное облачко, сидел у стены и подслушивал разговор двух женщин.

— Я стану для Яна первой и единственной. Той о ком Яну никогда не забыть. И навсегда таковой и останусь.

— Ох, какие слова, — ухмыльнулась старая женщина. — Смотри не опоздай в своём желании. Ян скоро уезжает. Да и кроме тебя здесь много желающих.

— Не опоздаю, — встала из-за стола Таэ в полный рост. — В чём-чём, а в этом будь уверена.

— Ян. Дело труба, — нервно посмотрел Гин, на источающую уверенность рыжеволосую женщину. — Походу это испытание ты не только способен завалить. Но и не пережить. Ну, ничего. Мы ещё посмотрим кто кого. На кону не только твоё место, но и моя гордость учителя. Ты тоже этого никогда не забудешь. Это я тебе гарантирую. — Встал перед рыжеволосой женщиной призрачный лекарь, а через секунду Таэ прошла через него к выходу. — А ну куда. Я с тобой. Я не дам тебе застать врасплох Яна.

Ян сидел в позе лотоса в расстёгнутой рубахе, соединив свои ладони и большие пальцы рук, погруженный в медитацию, где перед взором парня находился покрытый трещинами, и готовый вот-вот распасться на первый взгляд духовный лотос.

В глубокой медитации Ян приступил к первым шагам восстановления своего духовного центра. Контролируя все четыре элемента стихий своей даоки, Ян, словно искусный вор, соединял и разъединял стихии, подбирая нужный ритм тока энергии внутри лотоса, так и за приделами цветка, начиная сращивать и заращивать трещины, что покрывали всюду духовный лотос.

Держа концентрацию и контроль, Ян чувствовал неописуемую мощь и в то же время податливость новой подконтрольной энергии призрачного лекаря, что была доступна парню, словно полная чашка воды на день в знойной пустыне.

Яну ещё только предстояло пройти путь до формации мудреца, где он сможет в полном объеме ощутить без вреда своему духовному центру силу призрачного контроля стихий. Но пока и тех крох, что были доступны Яну на ступени учителя, должно было хватить, чтобы восстановить, практически разрушенный духовный лотос Дао.

Ян после возвращения, на горячие источники сразу завалившись в свою комнату, приступил к медитации, используя все свои силы в своём восстановлении.

За таким процессом медитаций пролетел день и половина вечера, а Ян всё сидел на краю кровати и медитировал, постоянно перетекая из духовной в телесную медитацию и наоборот.

— Ян! — Крик учителя заставил Яна вылетать из медитации, и подпрыгнуть на кровати непонимающе, мотая головой из стороны в сторону. — Ян! А ну, живо встал и бегом метнулся к сумке. Помнишь пилюли, что мы с тобой готовили и которые я запретил жрать? Да вставай уже. У нас мало времени. Бегом!

— Что? — Ян моргал плохо ещё видящими после многочасовой медитации глазами. — Зачем? — Вскочил с кровати Ян и на автомате рванул к сумке.

— Нет времени объяснять. Потом спасибо скажешь. А пока бери одну и жри. Нет. Лучше две. — Явно нервничая, зачесал длинные волосы назад Гин. — Что ты смотришь. Пилюли. Бегом!

— Да что случилось? — шарил по недрам сумки Ян, от чего там что-то позвякивало.

— Скоро сам всё узнаешь. Ищи быстрее! Ну что ты там копаешься? Пилюли не можешь своими кривыми ручонками отыскать?

— Да нашёл я. — Достал из сумки стеклянную баночку, внутри которой перекатывалось несколько пилюль.

Так жри быстрее. Я тебя не показывать мне их просил, а спороть пару штук.

Ян открыл крышку и, достав пилюли похожие на пару горошин и кинув взгляд, полный недоумения на учителя, отправил пилюли себе в рот.

— Вот, — проглотил Ян пилюли. — Доволен. Теперь скажешь, зачем это было нужно?

— Скоро узнаешь. — Расплылся в улыбке Гин и исчез.

— Эй, что за дела? — Смотрел в пустоту Ян, где секунду назад находился учитель. — Совсем. Что ли из ума выжил. На хрена я пилюли-то сожрал? — Закинул банку с пилюлями в сумку Ян и, встав, прошёл до кровати и сев на край, завалился назад, падая спиной на мягкий матрас, расставив руки в стороны. — Уже практически ночь. Может пойти понежиться в горячем источнике. Думаю, бабуля не будет против, если я займу одну из купален. — Произнёс вслух, словно сам себе Ян, смотря в потолок.

И в это время в дверь постучали, а после щёлкнул замок.

Ян приподнял голову всё лёжа в позе звезды, и увидел, как в комнату зашла Таэ, закрывая за собой дверь на замок.

Ян же всё, держа приподнятой голову, смотрел, удивлённо вскинув брови на рыжеволосую женщину, что скинула с плеч банный халат, оставаясь в прозрачной сорочке, что вообще ничего не скрывала.

— Ээээ. Ты чего? Ты чего творишь-то? — Опешил Ян и хотел было сесть на кровать, но внезапно по телу пошла волна расслабления, из-за которой парень так и остался в лежачем положении, смотря, как к кровати приближалась Таэ.

— Ян. Я походу заболела. — Произнесла Таэ, подойдя вплотную к кровати касаясь своей ногой ноги лекаря.

— Чем? — голос Яна сорвался на хрип, от такой близости с рыжеволосой женщиной, что сейчас стояла перед кроватью в прозрачном коротком одеянии. — Наготой, что ли?

Таэ улыбнулась и наклонилась вперёд, ставя руки на грудь Яна, а после этого забралась с ногами на кровать сев на лежавшего парня верхом.

— Тобой. Я походу заболела тобой Ян. — Словно смущаясь, произнесла Таэ и быстро подалась вперёд.

Рыжие как огонь волосы упали на плечи и грудь Яна, в нос ударил дурманящий аромат духов, а к губам парня прильнули жаркие губы женщины, что увлекали в поцелуй.

Невообразимый по своей страстности и в то же время нежности поцелуй длился всего несколько мгновений. Но за этот краткий миг Ян испытал бурю эмоций. Страх, смущение, желание и неведомое доселе удовольствие от прикосновения к своим губам жарких женских губ.

Сердце Яна начало биться как ненормальное, а по телу побежали огромные мурашки, а кончики пальцев закололо, словно сотней невидимых игл.

В груди же и ниже начал неистовым пламенем разгораться пожар желания, что не осталось незамеченным сидящей на бёдрах Яна рыжеволосой женщины.

Таэ слегка задвигала бёдрами, отстраняя свои губы от губ Яна, слыша, слыша, как стало тяжёлым дыхание парня.

Ян же хотел было открыть рот. Но палец Таэ коснулся мужских губ.

— Ты желал, чтобы я начала жить с чистого листа Ян, — говорила и смотрела в широко раскрытые глаза парня Таэ, чувствуя страх и смущение вперемешку с сексуальным желанием. — Сказал, что хотел бы защитить меня в мои шестнадцать лет. Сказал, что не отказываешься от своих слов, что сказал мне. — Дрожащим голосом говорила Таэ. — Так скажи мне Ян. Кто я в твоих глазах? Ты бы защитил меня ещё раз, если потребовалось? Мог бы ты позволить мне быть с тобой рядом?

От услышанного сердце Яна ударило в грудь с такой силой, что парню показалось, что треснувшие рёбра, что ещё не до конца срослись после боя с демоном, вновь пошли трещинами, а душа, словно жалеющая свободы птица, что запертая в клетке ударилась об пруты, ломая крылья, сжалась и затрепетала.

— Таэ, — еле шевеля губами, к которым всё ещё был прижат женский палец, произнёс Ян. Видя, как с бурей эмоций в глазах смотрела на него женщина. — Ты для меня Таэ, что я хотел защитить, если б мог, тогда и сейчас. Если это из-за некой благодарности, то я не хочу.

— Нет, — глаза Таэ предательски заблестели, а в груди расплылась радость. — Я просто хочу быть с тобой. — Таэ отвела взгляд, и снова припала к губам Яна, проникая своим языком за такие желанные мужские губы, а руки парня нерешительно коснулись бёдер женщины, что от прикосновения, только ещё более страстно продолжила поцелуй.

Через небольшой промежуток времени Таэ оторвалась от губ Яна, и начала целовать шею парня, словно чувствуя мурашки на коже желанного мужчины.

Ян же попытался приподняться, но руки рыжеволосой женщины вмяли его обратно в кровать.