Постигая прошлое

Но смотреть, что дальше будет с получившим в ухо противником, Демьяну было некогда, на него уже бросался следующий. Этот тоже не выглядел искусным кулачным бойцом, повторяя ошибку своего товарища излишне резво бросился в драку. Единственное отличие было в том, что он не пытался схватить Демьяна, а выбросил ему навстречу кулак, метя в голову, но при этом слишком сильно вложился в удар, тем самым делая одну из распространённых ошибок начинающего боксёра — банально "провалился". Крепыш не стал упускать такую возможность, уходя от летящего в лицо кулака, отклонился назад и для верности сделал назад небольшой шажок. Достигнув крайнего положения он ухватил руку всё сильнее проваливающегося противника и дёрнул на себя, выворачивая, при этом подбил ему опорную ногу, после чего швырнул через себя. Бросок вышел на славу, в момент приземления послышался какой-то неприятный хруст и короткий крик боли, после чего распластавшееся на полу тело замерло без движения.

Третий выпивоха, видимо, не слишком полагался на свои бойцовские навыки, потому прихватил из-за стола короткую, но вполне себе крепкую скамейку и уже замахивался ею. Демьян отскочил назад и тут же, лишь только скамейка, толкаемая усилием противника и собственным весом, ушла в сторону, резким прыжком вернулся на прежнюю позицию. Ему пришлось сделать два удара. Первый вышел смазанным, оттого, что под ногу подвернулось тело предыдущего противника. Но второй эту неприятность компенсировал сполна. Образцовый хук справа, которого не постыдился бы опытный боксёр, опрокинул последнего любителя лёгкого заработка под ближайший стол.

Внезапно здоровяк, выбывший из драки самым первым, после полученного в ухо удара мирно валявшийся рядом со столом сидящих сразу за нами кузнецов — изобретателей, оказался на ногах, да так резко и неожиданно, что никто не успел среагировать.

— Демьян, сзади! — крикнул я, но было поздно.

Торжествующий здоровяк уже опускал на голову крепыша деревянный скобкарь, точную копию того, в котором нам принесли пиво. Посудину выпивоха стянул со стола кузнецов.

Я не смог разглядеть, успел ли Демьян хоть немного отклонить голову или отодвинуться, чтобы смягчить удар, в момент соприкосновения скобкаря с его затылком, здоровяк загородил своими могучим торсом происходящее. Но звук, раздавшийся при этом, слышен был отчётливо. Громкий треск мог быть вызван как сломавшейся посудиной, так и проломленной демьяновой головой. Хотелось надеяться на первый вариант.

И в очередной раз Демьян смог удивить меня, да и всю, находящуюся в зале публику, он не упал и даже не покачнулся, лишь отступил назад, вставая прямо напротив здоровяка, в недоумении замершего с двумя половинками скобкаря, бывшими всего секунду назад единым целым.

— Молодчага, захреначил ты меня! — произнёс Демьян, вытирая с лица капли вина, брызнувшие из разбитой посудины. Взгляд, которым он глядел на ошарашенного противника, мог бы не только раскалывать дерево, но и камни дробить, пожалуй.

— Я ж того, не… — ответил здоровяк виновато.

Что именно "не" договорить ему не удалось, прилетевший слева кулак заставил вмиг замолчавшее и расслабившееся тело здоровяка вернуться на пол, почти в то же самое место, откуда оно поднялось полминуты назад. Вставать он больше не пытался.

Ну вот, в копилку полезных навыков нашего талантливого крепыша добавилась способность раскалывания головой деревянных предметов. Хотя в наше время спецназовцы тоже ломают о голову кирпичи. Не знаю, что сложнее расколоть подобным экстремальным образом, но, думаю, доведись мне также получить по макушке, точно бы вырубился, а Демьян вон ничего, стоит себе, нехорошим взглядом на зал таращиться, ещё и мне махнул этак небрежно, будто произошедшее для него самое обычное дело. Интересно, сколько раз нужно получить по голове, чтобы довести её до подобной непробиваемости. Хотя, ну их, этакие мазохистские интересы.

— Да, вижу, добрые вои вы! — вновь заговорил Годун, довольно качая головой. — Не зря я с собою столько людей привёл, ох не зря. Только, сколь бы не был грозен и могуч хозяин леса — медведь, но со стаей волков даже он не сладит. Одного — двух зашибёт, остальные же в клочья его порвут. Так и вы вдвоём супротив стаи моих волчишек не сдюжите. Но можно ведь по — доброму всё решить, жизни ваши мне не нужны.

— А что тогда нужно? — спросил я, со злостью поглядывая на так и не поддавшийся замок.

— О том после поговорим. Но если по доброй воле пойдёте и всё, что надо расскажете и сделаете, тем добрым деянием вину свою искупите сполна и заслужите свободу. — вновь потрёс грамотой важный.

— И что же за деяние нам предстоит?

— Доброе и благочестивое, к тому же пользу людям несущее.

— Свобода, это конечно, хорошо, но может ещё какая награда полагается, раз деяние такое значимое?! — не то, чтобы меня действительно интересовало это самое деяние, но мотивы, побудившие одного из местных властителей схватить нас, узнать будет нелишним. Хотя маловероятно, что в предстоящей беседе удастся выяснить что-то, действительно стоящее. Да и ладно, главной задачей начатого диалога — протянуть время до возвращения бородокосого и Медведя, глядишь, что-нибудь и проясниться.

— О, вы не только добрые воины, но ещё и настоящие торговцы. — с важностью кивнул Годун. — В нашем городе с уважением относятся к людям, идущим по пути честного договора и торговли.

— Да, мы тоже уважаем таких людей, потому что и сами любим поторговаться. Разумные люди стараются по возможности избегать конфликтов, зачем махать мечами, если можно решить вопрос мирно. Всегда намного проще и выгоднее договориться, чем бросаться в бой, ведь хороший договор предполагает двустороннюю выгоду. В кровопролитие же никакой выгоды нет, одни потери, так что…

Неизвестно сколько времени удалось бы выиграть такими вот бессмысленными разговорами, но по внимающему мою болтовню с благосклонной улыбкой на лице Годуну было понятно, что ему подобный пустопорожний трёп был по душе, так что может и впрямь дотянули бы до прихода Медведя с бородокосым. Дотянули, если бы не Демьян. То ли он не понял моей попытки выиграть время с помощью разговора, то ли последствия удара сказались, но наш всесторонне талантливый и обычно вполне сообразительный крепыш вдруг превратился в бескомпромисного дуболома, каким он показался мне в самом начале нашего знакомства.

— Што ж ты мелешь, Пустой? С кем торги вести удумал?! Энто ж Годунова шайка, неможно ихому брату верить, оне ж брешут, я знаю! Також и в грамоте в ихней всё брехня и навет, ни слова правды, да и грамоту энту оне сами сварганили, и потому нету вины на нас!

Видимо, сказанные Демьяном слова заставили сидевших за столами задуматься, его версия происходящего начала активно обсуждаться. Получается, у этого самого Годуна в городе не особо хорошая репутация.

— Можа и верно энтот добрый молодец сказывал, можа и впрямь обрехали их? — донеслось из-за стола кузнецов.

— Коли так не дадим Годуну расправу над чужаками чинить, Медведя дождёмся, там и решим. — хлопнул по столу усач в красном кафтане, видимо он тоже был не последним человеком в городе, потому что почти все, устроившиеся за столами посетители, за исключением людей Годуна, ответили на предложение согласием.

— Зачем ты слушаешь этих чужаков, Василий?! — проговорил Годун, обращаясь к усачу. Из голоса его при этом пропали нотки важности, но уверенность осталась. — Зачем в словах моих усомнился?

Посетителей корчмы было всё же чуть больше, чем пришедших с Годуном людей, так что после того, как большая их часть заняла позицию нейтралитета, идти на открытый конфликт с толпой он явно не станет, считать тоже умеет.

— Неясно всё, Годун, сам посуди, твоё слово против слова чужака. Не считать же брехнёй сказанное чужаком лишь потому, что он чужак. Да и коли твоя энта грамота ненастоящая…

— Отчего ж ненастоящая?! На вот, проверь. — произнёс важный, с неприятно уверенной улыбкой передавая лист пергамента усачу.