Изгои

— Андрэ, твой учитель меньше, чем за тысячу из дома не выходит! — указал на минус конкурент.

— А кто, Сантес, сможет возвести подобное за три-четыре дня? Мой учитель мастер и звание «мэтр» носит заслуженно. Как и является одним из лучших в строительной гильдии во всем Ариноре.

— А мэтр Ромул только такие дома строит? — задал я вопрос, — У меня есть еще постоялый двор. И озвучь ценник, — здесь парень выразительно показал мне взглядом на конкурента. Попросил дер Ингертоса поставить купол безмолвия.

— Если возводить стены за указанный мной срок, то вся работа будет стоить тридцать пять тысяч и двадцать монет из красного золота. Без торга. На меня трудится четыре лучшие бригады строителей, печников, плотников, кровельщиков и каменщиков. Есть свой кузнец. И учитывай, что материалы — твои. Однако я могу договориться, чтобы часть их подвезли дешевле и в срок. Но подумай о возможных изменениях в проекте сразу. И еще тысячу-полторы, примерно, держи в уме — всегда приходится что-то переделывать или заказчик вносит в смету.

Неплохо.

С другой стороны, нам ли быть в печали?

Передал обоих Брукусу, потому что второй специализировался на производственных помещениях, начиная от складов и заканчивая различного рода цехами. С магом управляющему велел заключить договор сегодня, и проследить, чтобы они с учеником незамедлительно по прибытии приступали к строительству. Относительно же второго, а он был именно протеже Ромма, сказал: «решай сам». В фургоне выдал дополнительные средства и приставил к эрину, вернувшихся Берга и Баска с приказом бдеть.

Все.

Теперь пора браться и за другие дела. Начиная от одежды и заканчивая Волками, потом запланировал обязательно артефакторные и алхимические лавки, после по возможности рынок труда и работорговец. Еще нужно было принять клятву верности на крови у бойцов, разработать операцию с Хорном, последнее, если рыба станет клевать.

Цирюльник в несколько минут привел мое лицо в порядок, оставалось подстричься, вновь остановился на своей привычной уже прическе — местный полубокс.

— Есть возможность, как вырастить густую красивую бороду, которая останется неизменной на протяжении двух месяцев, так и избавиться на такой же срок от растительности на лице полностью. Но каждый из вариантов будет стоить золотой. И могу за сколько же сделать стрижку, которая такой и останется минимум десять декад.

В принципе, выглядел я уже не мальчишкой, а юношей, только-только перешагнувшим отрочество. А это козырь. Да, мои оппоненты даже реально зная и про память крови, и частично о моих подвигах, все равно будут подсознательно обманываться. Несмотря, что взрослая жизнь здесь наступала раньше, чем в Альянсе, примерно, как на Диких Территориях. О противоположном поле, на который могла быть ориентирована борода и более зрелый возраст, можно было на год забыть. Поэтому…

— Давай делай так, чтобы ничего не выросло и прическу.

Без всякого сожаления расстался с двумя золотыми.

Прежде, чем пообедать, я выдал указание Норгу.

— Найдешь главу рода Волков, он, скорее всего, в «Угодьях», — мог бы сказать точно, учитывая, что метку с него не снимал, но зачем? — Передашь ему, что буду ждать встречи с ним в течение часа в «Кабаньем Сердце», — неплохой трактир неподалеку, — Отдашь вот эту записку, — написал всего лишь одно слово — «Дангжан».

Мы с магом успели поесть, и я его детально проинструктировать о предстоящей беседе, а потом примчался Кром в сопровождении четверки незнакомых тотемных Волков. С момента сообщения о выполнении задания бойцом, переданным по рации, прошло десять минут. Быстро подорвался серый. Стая залетела решительно, готовая рвать и метать, но вожак сразу сбледнул с лица, увидев дер Ингертоса, а я попросил мэтра поставить над нами купол безмолвия, самого же подождать за соседним столом и проследить за ретивыми хищниками.

Затем послал ему сообщение без использования «шифрования» и «спецканала» — шаг, скорее направленный в будущее, нежели дающий преференции сейчас: «Если что бей на поражение, самыми страшными заклинаниями, хороших людей тут нет, на всех клейма негде ставить! А преступлений за ними столько числится, что нам все дознаватели спасибо скажут. Это клятвопреступничество, жертвоприношения, убийства, инцест, похищения, грабеж… а что они творят во время мальчишников, лучше тебе не знать… Мерзкие лирнийские слизни! Особенно мне не нравится толстый, морда так и просит дубины», — сам отслеживал реакции.

На «мальчишнике» они не смогли сдержать эмоции, перехватило сообщение трое из телохранителей и сам Кром, скрипнувший зубами. Молодцы. Вскрылись. Лишь толстяк обозревал окружающее пространство с хмурой рожей, он либо не входил в число избранных, либо лучше умел владеть лицом.

«Накрою всех, сдохнут страшно, без посмертия. Из двоих зомби сделаю, мне как раз нужны для опытов».

Вздрогнули.

«Хорошо. Но первым не начинай», — успокоил я серую братию, у половины из которой сразу же нашлись дела снаружи таверны. Двое других заняли стол рядом со входом. Глава рода с мрачной мордой, сверля меня взглядом, уселся напротив и положил на стол культю, однако левая рука находилась поблизости с рукоятью зачарованного кинжала. Тишина стала зловещей.

— А ты изменился, — не выдержав, констатировав он факт.

— Я разговаривал с Дангжаном, — не стал ничего говорить про «кровь дракона» и прочее, однако староста ничем не выдал своего волнения, лишь в взгляде промелькнули отголоски ненависти, — И он многое поведал. Очень многое. Теперь я знаю о твоих планах относительно моего похищения, а затем как ты хотел передать меня жрецу ин Наоросту, который принес бы в жертву Оринусу. Клянусь кровью! — а вот пламя заставило глазки собеседника забегать, он стиснул рукоять, но я покачал отрицательно головой, взглядом указав на мага, — Как думаешь, что сделает даже не с тобой, а со всем твоим семейством, родом и с твоими вассалами не только Турин, но и наместник, учитывая, что я вчера спас его от гибели, убив имперского дракона? Наверное, уже слышал?

— Чего ты хочешь? — прохрипел Кром, сразу сложив два плюс два, относительно возможности поторговаться за себя и шкуры близких. Если бы я хотел именно крови, то его давно бы тащили куда-нибудь в пыточную, а значит имелась возможность для маневра.

— Первое, — я неспешно достал карту Черноягодья, развернул ее, — Вот эти три участка вокруг постоялого двора и вот эти четыре на выезде к Стене принадлежат твоему роду и его ветвям, а должны стать моими. Хотя, попробуй возрази, я все равно добьюсь своего, только Волков в Черноягодье уже не будет. Я понятно объясняю? — дождался кивка, — Второе, шестьсот тысяч золотых, можно в эквиваленте красным золотом. Или на миллион редких и нужных мне артефактов. Третье, пятьсот больших снарядов, столько же средних к катапультам и восемьсот простых, метательных. И по полторы тысячи стандартных болтов и стрел. Этот пункт никак по тебе не ударит, у вас склады от них ломятся. Волчьих и кречетовских — не нужно. И последнее, на следующем Малом совете ты, и твоя клика, проголосуете за то, чтобы мой род получил статус Великий.

— Ты просишь многого! — отрицательно мотнул тот головой.

— А я уверен — мало, учитывая, что бандит в качестве доказательства рассказал на какую сумму и каких ты ему передал артефактов. Виру я положил всего лишь в три раза больше, а могу и в десять. Но если хочешь поторговаться, то… то, пожалуйста, базар тут недалеко, потом ты и твои дети ответят перед остальной стаей, почему вожак оценил их жизни столь дешево. Я попросил даже меньше, чем получаешь ты за сезон сбора. Уверен, всем ветвям твоего рода понравятся места на рудниках, на рабских рынках, отсутствие посмертия… — я помолчал, а затем оскалился и заговорил зло, брызгая слюной, — Ты, вша, понимаешь на кого руку решил поднять? Кого в жертву принести? Аристо! — воткнул ятаган перед собой в стол, отчего собеседник вздрогнул, его пальцы на рукояти кинжала побелели, но промолчал. Я глубоко и шумно вздохнул, закрыл глаза, потом открыл и заговорил уже спокойно, убирая оружие, — Вполне возможно, лэрг при новом наместнике вспомнит и про вашу крамолу, тогда и Медведи пострадают. Во что это выльется, понимаешь? И да, вини самого себя. Не я хотел проливать вашу кровь. Это вы, мроки, приготовили мне страшную судьбу. Вы наплевали на закон, на Аринор, на Империю! — опять брызнул в запале слюной, закончил тихо-тихо, — И достойны самой страшной кары, — сделал трагическую паузу, затем продолжил с печально-торжественным пафосом, — И только ответственность перед своим родом и простыми родами Черноягодья, которые пребывают в забвении, заставляет меня сейчас разговаривать с тобой, а не наматывать кишки твоим сыновьям на кулак.