Страница 1 из 14

Чёртик из консервной банки

Луганцева Татьяна

Татьяна Игоревна Луганцева

В кафе женщина средних лет подошла к столику, за которым сидела симпатичная девушка.

– У вас не занято? – спросила она.

Девушка подняла на нее большие карие глаза.

– Присаживайтесь, пожалуйста.

– Спасибо.

Женщина положила сумочку на соседний стул и села.

Она окинула любопытным взглядом свою соседку и отметила, что та чем-то очень расстроена.

– У вас все в порядке? – спросила она участливо.

Девушка через силу улыбнулась, в глазах ее стояли слезы.

– Спасибо. У меня всё хорошо.

– А мне кажется, что у вас что-то случилось. Не хотите поделиться с незнакомой женщиной, которую видите первый раз в жизни? – улыбнулась женщина и взмахом руки подозвала к себе официанта. – Два кофе и два стейка средней прожарки.

Официант кивнул и отошел.

– Как тебя зовут, юное дитя? Что тебя так расстроило? – продолжила женщина.

– Меня зовут Маша. Расстроило? – Девушка ладонью вытерла слезы. – Я… не могу…

– Ну, ладно-ладно. Нам просто время скоротать надо. Перекусим, поговорим. Хочешь, я расскажу тебе историю про мою подругу?

– Да, конечно! – улыбнулась девушка. – Очень интересно.

– Это было в советские времена, совсем давно. Тебя еще и в проекте не было.

– В прошлом веке, – уточнила девушка.

– Точно! Одна девушка, а звали ее Лидия, окончила школу с золотой медалью, была умницей, комсомолкой и красавицей. Поступила в институт на экономический факультет и с удовольствием стала учиться. Раньше в школе учились не одиннадцать, а десять лет, а Лида еще и поступила в шесть лет, а не в семь. Так что школу окончила уже в шестнадцать, а институт окончила в двадцать один. Но уже в девятнадцать лет встретила парня, который подошел к ней на улице и сделал все, чтобы с ней познакомиться. Так и стали встречаться. Молодежь в те времена не вступала в сексуальные отношения до свадьбы. Не все, конечно, но многие… Но и долго не ходили. Полгода и свадьба! Сама Лида была из деревни, из области, но в небольшом провинциальном городе у нее была старенькая бабушка. Умерла бабушка и оставила внучке однокомнатную квартирку. Маленькую. Туда Лида и переехала из общежития вместе с новоиспеченным мужем Дмитрием. Он работал токарем на заводе и заканчивал обучение в вечерней школе. Разряд токаря у Димы был небольшой, получал он средне. Лидия пришла на работу в банк младшим экономистом тоже на не очень-то большой оклад. Так что молодая семья жила скромно, впрочем, как и многие советские семьи. А ведь в их семье уже намечалось пополнение, Лида была беременна. Дима сразу же заявил ей, что она должна родить ему сына Сашку. И только его! Лида сначала воспринимала это не очень серьезно. Раз даже позволила себе правомерный вопрос: «А если это будет дочка?» И вот тут беременной женщине выдали такое, что она содрогнулась и заткнулась. «Не смей этого даже говорить! Даже думать не смей! Я – настоящий мужик и у меня будет сын! Слышишь, только сын!» Лида даже растерялась: «Но это же нельзя как-то предвидеть…» А Дима ей: «Можно! Мне нужен сын!..»

После долгих часов схваток и очень тяжелых родов Лиде сказали:

– Поздравляю, у вас девочка!

Она даже дар речи потеряла. Настолько Дима убедил ее, что все девять месяцев она носила сына.

– Как девочка? – растерялась Лида.

– Ну, что вы, не видите, мамаша? Красивая, длинноногая девочка.

Дима был в ярости. Он крушил всё вокруг себя. Встречать жену из роддома категорически отказался.

– Я многого просил в этой жизни? Всего лишь одного! Родить мне сына Сашку! И что?! Зачем мне это? Бабье царство!..

– Дима, да ты что, в самом деле? Нельзя же предугадать. Дочка – это тоже хорошо. Я рожу тебе и сына, – сказала тогда Лидия, и это было ее большой ошибкой.

Ни одна женщина не должна подвергаться после беременности и родов такому унижению, будто в чем-то виновата или не оправдала ожидания. Но Лидия, совсем молоденькой девушкой к тому времени уже оставшаяся одна, а теперь еще и с дочкой на руках, не подумала, что от такого человека надо уносить ноги сразу. Да и муж все-таки… То, что дано раз и навсегда… По любви замуж выходила. Довольно наивные были тогда люди, вернее, честные, чистые… А подонки, конечно, были всегда.

Дочку Дима всё равно невзлюбил – полностью игнорировал. С женой установились натянутые отношения. Через два года у него появился еще один шанс стать отцом Сашки. Но Лида родила вторую дочку. После этого отношения покатились совсем по наклонной. Дима мог и руку поднять, и выпивать начал. На Лиду орал, на дочек орал…

– Заткни этих кукол! Чего она зенки на меня вылупила? И ты заткнись, никчемная баба! Нарожала себе бабья. Вот и занимайся ими сама…

Конечно, так долго они жить не смогли. Сама еще Лидия, может, и терпела бы. Но когда Дмитрий избил старшую дочку, она его выгнала. Долго он еще ходил, напивался, кричал под окнами, угрожал ей и девочкам, не давал ей выйти из квартиры… Соседи не выдержали и сообщили в полицию. Ну, там после пятнадцати суток Дима присмирел и оставил жену в покое. Да и на его работе, на заводе, ему тоже выставили взыскание, лишили премии и осудили товарищеским судом.

Лидия осталась с двумя маленькими дочками – одной было шесть, другой восемь. Она поняла, что цель ее жизни вырастить их, дать образование, чтобы ее дети ни в чем не нуждались. Старшую дочку звали Ника, младшую – Вера. Девчонки росли просто загляденье: высокие, худенькие, блондинки с ямочками на щеках и ярко-синими глазами. Они и внешне больше пошли в мать. По характеру Ника была более серьезная, собранная, вся в себе. Она хорошо помнила отца. Возможно, это и отразилось на ее характере и поведении. А вот Вера росла озорной девчонкой-хохотушкой. Была душой любой компании, наполняла собой все пространство вокруг. В детском садике ее звали «девочка-колокольчик» за ее веселый, заразительный смех.

Они посещали у Лидии всевозможные кружки, музыкальную и художественную школы. В школе тоже учились хорошо. Ника играла за сборную школы в волейбол. Вера участвовала в школьной самодеятельности – и танцевала, и пела. Девочки готовились поступать в вуз, поэтому Лидия платила еще и репетиторам, педагогам, которые были нужны им для дальнейшего образования. В итоге эти умницы-красавицы выросли и поступили в местный университет. В то время образование для всех было бесплатное. Только надо было сдать хорошо экзамены и набрать проходной балл. Чем престижнее был вуз, тем выше проходной балл и тем лучше надо было сдать экзамены.

Обе дочки Лиды справились. Ника захотела стать биологом, а вот Вера педагогом английского языка. В высшем учебном заведении к нему в обязательном порядке добавился еще один язык по выбору – испанский, итальянский, немецкий и французский, который она и выбрала.

Лидия очень гордилась своими дочками. Долгие двадцать лет она растила их, совсем забыв про себя. Интенсивная умственная нагрузка на работе сменялась трудом физическим, когда все другие сотрудники уходили. Лидия, чтобы достойно содержать своих девочек, подрабатывала уборщицей. А еще и дома иногда мыла лестницы. Из красивой, улыбчивой девушки к сорока годам она превратилась в худую женщину с грубыми большими руками с набухшими венами. Конечно, девочки помогали, когда подросли. И мыли лестницы, и содержали дом в чистоте, и очень быстро научились готовить, чтобы радовать уставшую маму вкусной едой, и мыли за себя и за нее посуду.

С Дмитрием к тому времени Лида уже развелась. Помогать он ничем не помогал и с дочерями не общался никогда, даже не поздравлял в день рождения и в Новый год, – казалось бы, самые детские и волшебные праздники, когда детишки ждут чуда и сюрприза. Лидия пыталась им компенсировать отсутствие отца, была как бы за обоих родителей. Ее девочки всегда были и одеты, и обуты, и все имели, как дети из полных семей. Жили они дружно. Девчонки даже студентками спали на двуспальной кровати, а Лидия на раскладном диване. В их однокомнатную квартиру часто приходили гости и со стороны Лидии, и со стороны девчонок, и всегда всем хватало и места, и угощений. В тесноте, да не в обиде.