Страница 8 из 16
Постепенно к моему «походу на дворец» присоединилась довольно большая толпа зевак и не меньшая толпа стражи, что довела меня вплоть до главного зала города. Он же являлся дворцом. Впрочем, выглядело это далеко не тем дворцом, который рисовало моё воображение.
Скорее то был «зал собраний», построенный в древние времена и украшенный многочисленной резьбой, орнаментами, рунами и рисунками. Перед входом стояла старая и невероятно древняя статуя: старец, разделённый на три тела, обращённых к разным сторонам света. Первая часть, смотревшая как раз на меня, уткнулась в книгу, вторая занималась чем-то вроде вышивания, а третья, закрыв глаза, держала перед собой копьё.
Удивительнее всего оказалось то, что эта статуя совершенно точно была делом рук альвисов. Не уверен, что альвы в курсе… И сообщать им это прямо сейчас я точно не буду.
Обойдя величественный и пострадавший от времени монумент, я оказался перед пятиметровыми воротами в зал собраний. Стража в красных доспехах открыла их, а вокруг моей фигуры образовался большой конвой из тридцати элитных стражников, что держали руки на мечах.
Войдя внутрь, мы оказались в небольшом коридоре, что привёл меня в маленькую комнату. Само по себе здание было вытянутым, как сигара. В этой комнатке сразу все сопровождающие уместиться не могли, поэтому часть ушла вперёд, часть осталась позади и только десять топтались здесь вместе со мной.
Первое, что бросилось в глаза — это большое витражное окно в потолке, через которое свет падал на белые стены. Был тут и небольшой фонтанчик, встроенный в камень с одной стороны от двери, а с другой же висело идеально чистое полотенце.
Всё понятно. Чистюли. К слову, после такого длительного путешествия я и сам не прочь помыть руки.
Закончив все процедуры, встал перед очередной дверью, и стражник открыл её. Так я вновь оказался в окружении трёх десятков гвардейцев и смело направился к широкому трону, на котором восседали сразу оба.
Кругом роскошь, смешанная с жестокими элементами интерьера. Например, столы с многочисленной и разнообразной едой и алкоголь, чей запах я слышал даже в десяти метрах от стола. Музыкальные инструменты, топоры, плаха, кровь на полу… Умеют они развлекаться. Судя по всему, буквально пару минут как закончили веселье.
Удивительно, но Ому и Хомул были… выражаясь по-альвийски, дрыщами. Прямо как та пленница, подаренная мне давным-давно и в тот же день мной освобождённая.
А ещё не мог не заметить, что эти двое реально напоминают эльфов. Как и то, что они развалились на широченном троне вдвоём, весьма вульгарно валяясь друг на друге. Как я помню, Ому был братом, Хомул — сестрой. Но, видя их смазливые лица, я, во-первых, не мог найти между ними отличий. Оба походили на слизняков-любовников. Оба больше напоминали девчонок. На душе моей от всего этого зрелища, от их глаз, что вперились в меня, стоило только войти, и от их вульгарных поглаживай друг друга стало противно.
Стража подошла ко мне и отобрала меч, чтобы через мгновение любезно поднести его этим гнидам.
И оценку я свою даю неспроста. Всякую шваль за километр чую. Духовный суд! Только применил, как нырнул в их чёрные души, полные плотского греха, инцеста и кучи прочего отвратительного и грязного. Фу, словно в публичный туалет с головой окунулся. И как только такие мрази власти добиваются? Ну высокий у них уровень. Двадцать шестой у обоих. Ну одеты они в легендарки. И что? Таких высокомерных говнарей терпеть? Почему альвы их не порубили на тысячи кусков? Не понимаю! Они же даже не скрывают своих неадекватных пристрастий. Наоборот, выпячивают эту несусветную гниль, как высшее благо.
Между тем эти два додика что-то начали мне говорить. Но, если перед входом в этот зал я ещё что-то там думал об их пленении… То теперь окончательно понял: проще утопить город в крови и уничтожить, чем перевоспитать такое. Мразями они росли с ранних лет. И испытание нового мира их не исправило, а только сильнее испортило.
Рядом появился старый-престарый альв, что вошёл с другой стороны зала и присоединился к «разговору». А брат и сестра уже начали терять терпение, перейдя на крик и угрожая мне «смертью смертельной»! Надо же, какие речевые обороты. Хотя, признаю, говорят они довольно чисто. Старик тоже изъяснялся на удивление сносно и телом атлета не обладал. Хотя в его-то возрасте… Он принялся их успокаивать, не забывая пронзительно на меня поглядывать и пытаясь разговорить.
Я и к нему применил Духовный суд. Ну и мерзость… Недалеко он ушёл от той твари, что вчера разрубил мой божественный клинок. О да, он оказался их наставником. Неудивительно, что альвы выросли такими.
— Растление малолетних, — произнёс я тихо и спокойно.
— Что? — переспросил меня старик.
— Ты не брезговал ни мальчиками, ни девочками. Порой ты даже убивал их, теряя над собой контроль. Особенно любил сирот войны… Одного только этого хватит, чтобы приговорить тебя к смерти.
Мои слова оказались для «мудрого» великовозрастного извращенца неожиданностью. Впрочем, этот змей быстро вернул себе самообладание.
— Альморак. Мальчик мой. Не знаю, кто нашептал тебе подобную чушь… — улыбнулся он, строя из себя святошу.
— Молчать и на колени, — приказал я, заряжая ментальной магией во всю подвластную мне силу.
С большим трудом, сопротивляясь, крича и вопя, ублюдок начал медленно опускаться на колени. Круг стражников напрягся и на всякий случай вытащил оружие, поворачиваясь ко мне.
Что-то там заверещали брат с сестрой, но я их не слушал. Пусть ждут своей очереди. А стража…
— Ждите. Таков мой приказ. Ибо я — император Альвии. И мне судить! — Зион власти, надетый на мой палец, блеснул золотом и приковал взгляды всех присутствующих.
Я развеял Иллюзию обмана и облачился Тьмой, поднимаясь при помощи «парения» к потолку и активируя Иллюзию обмана снова. Теперь над моей головой все они видели новый статус. Но он всё ещё не отражал моего реального. Хотя и не врал в то же самое время. Ибо я стал для них Императором Альвии в прямом смысле. Титул проявился над моей головой, заставляя многих встать на одно колено и опустить головы. Это вкупе с моей магией сильно давило. Для подстраховки в земле под залом собраний уже были посажены семена Хищного леса, готовые в любой момент прорасти, сломать вековечный пол и заковать в свои крепкие объятья любого, кто только дёрнется в мою сторону.