Страница 28 из 44
— А почему планки для крепления прицелов нет? И дульный тормоз не такой — удивленно рассматриваю ПТР. И это не считая плохого затыльника-амортизатора и то, что ружьё пока ещё однозарядное. Ну, хоть калибр не стали увеличивать остановились на американском 12.7 на 99. Пока ПТР Рукавишникова больше напоминает ПТР Маузера, нежели то, что я рисовал. Пообсуждали его ещё и потом я только выдал две подзорные трубы, для прицелов. Так же предупредил, чтобы взяли бумаги на них у помощника Будённого. С самим Семёном Михайловичем мы все детали обговорили ещё по пути на полигон.
Больше ни во что, вмешиваться я не стал, хватит на сегодня. Надвинул сильнее фуражку и поднял воротник плаща, из-за усиливающегося ветра. Развернулся и пошёл в машину, где незаметно уснул. В общей сложности на полигоне мы провели пять часов. Меня так же попытались разбудить на небольшой перекус, но я «мужественно» отказался.
— Ну что? — спрашивает меня на обратной дороге, слегка «принявший на грудь» Будённый.
— Поговорил и проверил, как и договаривались. Ну, ты уж проконтролируй исполнение. Особенно меня интересует ПТР. К весне мне надо две штуки и желательно магазинные.
— Договорились. А что по пушке? — тут же пытается надавить на меня Будённый.
— Пока добраться не удалось. Но на складе я видел отличную семидесяти пяти миллиметровую гаубицу. Она считалась лучшей. Попытаюсь — отвесаю ему. Вот же пристали со свой пушкой.
— Плохо — вздыхает он.
— Да что вы в неё вцепились? Пусть Уборевич и дальше ей занимается, раз такой умный. Я вот с одним инженером познакомился. Он пытался внедрить свою разработку ходовой части, но Рено его послал. Я его подпоил и примерно понял, как она устроена — решил я «слить» ходовую часть будущего немецкого Т-2 не только в СССР, но и во Франции. Вот только не придумал, как это провернуть в самой Франции. Там с танками тоже беда. Заодно «насолить» высокомерному Рено, который сейчас получил правительственный заказ на разработку нового танка.
— Мы завтра тут займёмся, а послезавтра мы с тобой предварительно осмотрим быстренько два самолёта. Тот, что вы с Поликарповым привезли и новый Туполева. Может, что тоже подскажешь, а потом поедем на доклад к Сталину — опять вздыхает Будённый.
— Надеюсь, вы хоть Поликарпова предупредили? — хмыкаю я.
— Конечно. Сейчас с ним постоянно наш сотрудник. А после показа он, наверное, отправится в закрытое КБ к Григоровичу — комментирует мои опасения Будённый.
Следующий день я посветил обустройству дома, командую несколькими подчинёнными Матвея и им самим. А следующим уже утром мы в Щёлково. Все начали с У-2 Поликарпова. Пока вся «банда» слушала и лазила вокруг У-2, я пошел к туполевской машине.
— Какой-то странный самолёт? — рассматриваю непонятную версию толи ТБ-1, толи Р-6 или АНТ-9? Что за ерунда?
— Вы так любите большие машины, что не пошли смотреть на новый самолёт Поликарпова? — услышал сзади себя. Я аж подпрыгнул от неожиданности. Так увлёкся рассматриванием самолёта, что не заметил подходящего человека.
— Не сказал бы — развернувшись, я увидел Туполева. Его скуластое лицо с родинкой не узнать просто невозможно.
— Так что вас так заинтересовало? — спрашивает меня Андрей Николаевич. Туполев «среди своих» имел кличку «Дуб». В ней выражалось всё. По воспоминаниям его современников, что как изобретатель и конструктор Туполев был не очень. Но он был выдающимся организатором и «чувствовал» людей как специалистов и знал, куда их назначить. Не зря советское руководство давало ему много заданий по созданию разных производств, в основном связанных с военной тематикой. Корпорацию, созданную им, можно смело сравнить с английским «Виккерсом». И это, наверное, даже главнее.
— Мне кажется, что вы не идёте «в ногу» с новыми разработками для тяжёлых самолётов — несколько медленно и неуверенно говорю я.
— Что вы имеете в виду? — сразу сориентировался Туполев. Из старого пальто достал блокнот с карандашом и им же поднял фуражку и заулыбался. Меня очень поразило, что ведущие конструкторы одеты довольно плохо. Очень осторожно и не очень конкретно рассказываю про самолёт-бомбардировщик Норт Америкэн B-25 Митчелл. Обсуждаем с ним концепцию в целом. Рассказываю и про новый профиль крыла.
— Так же американцы уже с 1921 года экспериментируют с убирающимся шасси — тыкаю пальцем в рисунок, хотя есть ручка.
— Да? А какой двигатель вы считаете лучшим? — делает себе заметки Туполев.
— На данный момент французский поршневой 12 цилиндровый W жидкостного охлаждения Lorraine 12 Eb — смотрю в своём блокноте название. — Ладно, Андрей Николаевич вон к вам проверяющие идут, а я пошёл. Вы уж про наш разговор не рассказывайте, а информацией можете пользоваться — дарю ему ручку и ухожу.
Сделав полукруг, присоединился к толпе. Надвинул фуражку плотнее на лоб. Дальше я старался «терятся» в толпе. То, что В-25 Митчелл и близко не повторят, это и так понятно. Разве что СБ несколько быстрее появиться. ТБ-1 уже точно не будет, ТБ-3 похоже тоже. Скорее это будет сильно модернизированный ТБ-5…
— Скажите Сакис, что сейчас происходит во Франции? — задал мне вопрос Сталин. Мы сейчас уже у него на даче. Я опять поразился, насколько опять постарел Сталин с нашей прошлой встречи. Это уже не тот молодой человек, которого я первый раз когда-то увидел, а зрелый мужик с сединой в волосах. Жить в таком постоянном нервном напряжении и даже страхе бесследно пройти не может ни для кого.
— Благодаря тому, что вы договорились с французами, у них быстро наступает раскол в обществе — осторожно отвечаю я.
— И поэтому они начали вводить войска в Румынию и продавать оружие Польши — недовольно отреагировал Сталин. Мы сидим у него на даче в полукруглой веранде за большим столом. На столе самовар, печенье, вазочки с вареньем и мёдом. Если мы со Сталиным пьём чай, то Будённый принялся за вино. Что-то Семён Михайлович последнее время частенько стал «заглядывать в бутылку». Наш разговор прервал Власик, принёсший ружьё Браунинга, которое при входе я отдал на проверку.
— Спасибо за подарок — покрутив хорошее ружьё Сталин, и передал его Будённому. — Так вы не ответили на мой вопрос.