Страница 13 из 44
Дальше загружаем «Огни Смирны» и он опять идёт в СССР. В этот раз он даже не везёт машины, кроме трёх вуатюреткок Hanomag 2–10 PS. Слишком большой объём груза составляет арахис, испанское и французское вино. Кроме этого на него грузим испанский баркас и часть лодок с «Одессы». Этот груз для греческих рыбаков Керчи.
— Месье, надо быстрее сделать ремонты. Зимой будем отдыхать. Приказываю так же экономить уголь. Во Франции он слишком дорог — как я не злился, но второй немецкий пароход и «Одессу» вынужден ставить на ремонт. Если с немецким там ничего такого трудного нет, в течение двух-трех недель сделают, то с «Одессой» посложнее. А это опять расходы. Я начинаю понимать, из-за чего сейчас разоряются пароходные компании. Если бы не моя торговля информацией из будущего и оружием, неизвестно смог ли я развивать компанию. Расчеты показывают, что без «левых денег» я еле-еле держусь «на плаву».
Закупив прессу, я с Никольским и Сергеем Николаевичем Васильевым еду в Сен-Назер, а оттуда планирую в Париж. За время похода в Африку я с ним не раз беседовал и спорил за политику. Каста царских морских офицеров России довольно консервативна. Но он мой будущий капитан скоростного полу эсминца, полу непонятно чего. И мне совсем не надо, что бы он «взбрыкнул» в неподходящий момент. Но видно, что работа парижским таксистом остудила горячую голову, и Васильев стал смотреть на мир немного другими глазами. А мои едкие замечания по истории России, и её бывшего правящего дома Романовых, как и самих дворян, заставляли его краснеть. Вроде бы мы нашли общий язык, и он пообещал не предпринимать необдуманных и вредящих действий в отношении моей компании и моей семьи.
Чтение прессы доставило удовольствие, но и заставило задуматься. Первое и главное, что СССР с Францией неожиданно для многих договорились по парижскому клубу. Да так лихо, что Франция продаёт СССР ещё два эсминца, правда несколько устаревших. Тут же посыпались протесты от САСШ, Норвегии, Румынии и Польши. Двум последним Франция быстро заткнула рот, предоставив кредиты и военную технику, особенно Румынии. Норвегию вообще слушать не стала. А на САСШ кто-то выложил компромат по сотрудничеству с СССР и не только это. Честное слово, я к этому не имею никакого отношения.
Разразился небольшой дипломатический скандал. САСШ потребовали возврат долгов, на что Франция согласилась, но в установленном и подписанном ранее порядке. Франк из-за этого опять немного девальвировал, что вызвало бурю протестов против САСШ в самой Франции. По стране опять прокатились демонстрации, где полиции пришлось защищать американское посольство.
В это же время председатель Совета Министров и министр финансов Пуанкаре обратился к гражданам республики. Пуанкаре попросил обеспеченных граждан поддержать франк и республику, и обменять находившиеся у них золото на бумажные деньги. Происхождение металла пообещали не спрашивать. На этом фоне его популярность и популярность его партии резко скаканула вверх. Ну что же правильно. Надо тоже часть золота из СССР обменять на франки.
Радикал-социалистическая партия Франции, главный соперник и критик Пуанкаре, стала терять сторонников. Возник и скандал с её зарубежным и банковским финансированием.
Вторая по значимости для меня новость, это спасение дирижабля «Италия» и скорый выход советского фильма на экраны Европы. Реклама идёт серьёзная. Сталин не стал мелочиться, так и велел зазвать фильм «Спасение Италии». Фильм обещал рассказать не только о спасении отважных героев, но и об условиях жизни людей и животных севера. Похоже, здесь Сталин быстрее пришел к выводу, что кино это важнейшее из искусств.
А вот третья новость заставила меня крепко задуматься и пересмотреть ещё раз статьи в научных журналах. Хорошо хоть «атомщики» пока ещё хвастаются своими всякими научными статьями друг перед другом и можно свободно найти их лаборатории. Пресса тоже с дуру подхватила их лозунги и поставила между словами «радиация» и «чудо» знак равенства.
Похоже, мне всё-таки придётся стать ещё и научным террористом, как бы мне это не претило. Если вспомнить скольких людей из-за этих фанатиков от науки погибнет…то ужас. Ну что же придётся брать на себя и этот грех и убедить Никольского, Юру или Станислава помощь мне. Один я не справлюсь. Для себя я наметил три цели. Это французскую лабораторию вместе с их руководителями Фредерика Жолио и Ирен Кюри и двух немецких ученных Вернера Карла Гейзенберга и Отто Гана.
Если на фоне французских волнений нападение на лабораторию ещё можно как-то «спрятать», то вот с немцами будет посложнее. Хочется уничтожить не только этих «новаторов атома», но и их лаборатории. Там ведь много разных приборов, которые созданные ими в единственных экземплярах и восстановить их так быстро не получится. Если вообще получится в ближайшее время.
В Сен-Назере Вильдье меня порадовал тем, что нашёл два сухогруза, но несколько большего тоннажа, чем обговаривали и без возможности перевозки пассажиров. Спрашивал покупать ли ему корабли и начать переделку? Корабли находились на других французских верфях. Я даже обрадовался, но не показывал это французу. Грузопассажирских судов мне пока хватает, а вот сухогрузов нет. Обсудили с ним и этот вопрос. Я дал добро на покупку и небольшой ремонт. Так же Вильде купил земснаряд в Голландии, который ещё не пришёл.
— Знаете месье Вильдье, мне абсолютно не нравится скорость этого земснаряда. Купите мне мощный и скоростной буксир — а то этот земснаряд год будет идти до советов.
— Есть у нас такие суда. Давайте посмотрим. Отдадим не дорого — Вильдье попытается «впарить» мне пассажирский речной пароход на четыреста пятьдесят человек. Их верфь произвела серию легких пассажирских пароходов, но половину продать так не может. Пришлось идти смотреть. Действительно пароходики своей схожестью напоминали буксиры. Водоизмещение в сто девяносто тонн, длиной двадцать метров. Я обещал подумать, уж очень Вильдье просил и настаивал.
— Ну что скажете, Сергей Николаевич? — когда мы вечером рассматриваем схему пароходика в гостинице.
— Хоть корабли и относительно новые, но французы никогда не отличались хорошей школой в судостроении. С мощностью машины всего в двадцать три лошадки и такой малой осадкой… и четыреста пятьдесят пассажиров. Я бы такой не брал [4] — тактично ответил мне Васильев.