Белый бобер

И, как обычно, доведя свой рассказ до конца, он сказал Женщине-Звезде:

– Дочь моя, ты хорошо знаешь, каково мое большое желание: ты должна сделать свой выбор – выбрать путь воина, и тогда ты сможешь стать такой же великой, какой была Питамакан!

– Ай! Ты наверняка сможешь стать такой, если только твое желание овладеет твоим разумом, – воскликнул Старое Солнце. – Дочь моего друга, которого я знаю всю жизнь, – продолжал старик, подняв руки в умоляющем жесте, и голос которого дрожал от волнения, – сделай свой выбор прямо сейчас! Здесь, перед всеми нами, принеси Солнцу клятву стать его собственностью, его священной принадлежностью. Тогда ты никогда не выйдешь замуж! Тогда ты станешь, как была дева Бегущий Орел, ужасом для наших врагов и добрым и щедрым другом для вдов, сирот, стариков и других беспомощных людей нашего племени!

Женщины у входа затаили дыхание, когда он закончил говорить. Клятва, принесения которой требовал старик от девушки, была страшной. Все мы – мужчины и женщины – уставились на нее и не дышали, ожидая ее ответа. Сразу она его не дала.

Она согнулась на своем месте, нервно сплела руки и наконец произнесла:

– Отец мой! И ты, Старое Солнце, великий шаман! Вы хорошо знаете, что эта великая клятва Солнцу, которую вы требуете, чтобы я принесла – это то, что, сделав однажды, невозможно нарушить! Я могла бы ее принести! Но подумайте сами, я так молода! Я прошу вас дать мне время. Время узнать себя, чтобы быть уверенной в том, что я смогу выдержать этот обет. Мне этого хочется! Я хочу стать женщиной Солнца! Я обещаю вам, что принесу эту клятву, как только буду знать, что смогу ее выдержать!

– Ха! Хорошо сказано! – сказал ей Старое Солнце. – Твой ответ показывает, что мудрости в тебе больше, чем можно было бы ожидать от кого-то твоего возраста. Он показывает, что в тебе есть дух правдивости, мудрости и честности, который так нужен женщине Солнца. Молись о хороших вещих снах. Твой отец, и я тоже, принесем жертвы Солнцу, всем богам, и попросим их помогать тебе на каждом шагу. Я предсказываю, что скоро ты будешь в сила принести эту клятву!

– Мы выкурим еще одну трубку! – сказал Безумное Перо, голос которого дрожал от волнения. – Давайте выкурим ее в честь Солнца с подходящими молитвами!

Он наполнил большую трубку, и Старое Солнце ее зажег, и с первыми несколькими затяжками просил Солнце быть милостивым к Женщине-Звезде; показать ей путь, которым она должна идти, так же, как сделала это Бегущий Орел, гордость и радость племени пикуни, и всех племен черноногих. И, когда трубка пошла по рукам, каждый, кто получал ее и затягивался, просил, чтобы Женщина-Звезда скоро принесла нужную клятву. Скоро трубка была выкурена. Безумное Перо выбил из нее пепел и сказал нам «Кай». Мы разошлись.

Этим вечером, прежде чем догорели последние костры, во всех вигвамах стало известно о том, что Женщина-Звезда намерена посвятить себя Солнцу. Многие молодые воины с тоской восприняли эту новость. До последнего времени самые лучший и самые храбрые из них были желанными гостями в вигваме Безумного Пера. Теперь они не могли приходить туда, чтобы предстать в своих лучших нарядах перед глазами юной девушки и показать ей свое благородство!

Идя в наш вигвам вместе с Не Бегуном, я чувствовал себя подавленным тем, что произошло в вигваме Безумного Пера. Не то, чтобы я был в нее влюблен. Скорее, я понимал, что, еще до того, как мы вернемся в Сент-Луис, моя подруга станет монахиней.

На языке черноногих и на французском мы обсудили эту новость, как только уселись на лежанках в нашем вигваме. Услышав ее, Анри и Антуан пожали плечами, и Антуан спокойно сказал:

– Ну что же, если твоя сестра хочет стать девой Солнца, то это ее дело, не наше.

Мой отец сказал:

– В одном язычники и христиане схожи: они готовы подвергать бесконечным мучениям свой ум и свое тело, чтобы приблизиться к тому, что считают совершенством!

– Бедная маленькая сестренка! Мне так ее жаль! Она упустит величайшую радость для женщины – счастье быть хорошей женой! – сказала Женщина-Орел.

Женщина-Рябчик ничего не сказала. Новость эта так поразила ее, что она, не прекращая плакать, легла спать, и я слышал ее вздохи и всхлипы еще долго после того, как погас огонь в очаге.

Глава

IV

Подводные Люди

По возвращении в форт Бентон мы отдали свои меха на сохранение владельцу отеля «Оверленд», а потом оставались в лагере неделю или больше, пока индейцы меняли свои меха на нужные им товары.

Анри и Антуан, как и мой отец, будучи свободными трапперами и торговцами, в форте были нежеланными гостями. Со времени своего основания в 1822 году Американская Мехоторговая компания практически монополизировала всю торговлю мехами и их добычу в верховьях Миссури, и яростно сопротивлялась всяким попыткам конкурировать с ней. Я сам за время этой остановки посетил форт всего раз – я пошел туда ради того, чтобы удовлетворить свое любопытство.

Его массивные глинобитные стены были увенчаны двумя двухэтажными бастионами, на каждом из которых стояло две пушки. Большие ворота были такими же крепкими, как и стены, и внутри этих ворот была сделана еще одна маленькая дверь, через которую, если ожидались неприятности, несколько индейцев зараз проходили, чтобы торговать, и только при условии, что свое оружие они оставят снаружи.

Пикуни, как я узнал, полагались племенем, наиболее дружественным по отношению к компании; разные ее агенты и работники почти все нашли жен в этом племени. Другие племена черноногих – собственно черноногие, Кровь и гро-вантры, были настроены не столь дружелюбно, и однажды, подстрекаемые компанией Гудзонова Залива, попытались захватить форт и уничтожить его обитателей. Вороны тоже как-то, узнав, что их могучие враги, пикуни, находятся далеко не севере, осадили его и поклялись уморить голодом всех белых, которые снабжают ружьями их врагов. На четвертый день осады чиновник компании, майор Гильбертсон, приказал навести пушку на их лагерь и выстрелить.

Когда прогрохотало орудие и заряд картечи обрушился на вигвамы, по счастливой случайности не задев никого из людей, результат был тот, на который можно было надеяться; Вороны сняли лагерь и убежали на юг так быстро и в таком страхе, что оставили там множество своих вещей!

Попытка черноногих, однако, едва не стала удачной. Было спланировано, что воины войдут в форт, по несколько человек зараз, с оружием, спрятанным под одеждой, а потом по сигналу нападут на белых. Случилось так, что молодой воин из племени Кровь закрутил любовь с одной из обитательниц форта. Боясь, что она может стать жертвой резни, он однажды ночью подозвал ее к воротам, сказал, что происходит, и умолял ее выйти и бежать с ним. Похоже, он заблуждался по поводу того, какие чувства испытывает к нему женщина: она любила своего белого мужа и немедленно побежала к нему, чтобы рассказать о том, что узнала. На следующее утро агент пригласил в форт вождей северных племен и сказал им, что знает об их планах убить его и его людей и уничтожить форт, поэтому теперь каждого индейца, который захочет войти в форт, буду в воротах обыскивать на предмет оружия, и что пушка на бастионе постоянно будет наготове и направлена на их лагерь. Вожди были очень расстроены тем, что их план был раскрыт, и винили во всем агента компании Гудзонова Залива, и просили прощения. Оно после некоторых разговоров было получено, и результатом стало то, что теперь каждый сезон форт вел большую торговлю с северными племенами.

Настоящая зима настала вскоре после того, как мы встали лагерем на Солнечной реке, или, как называли ее черноногие, Кок-сис-страк-уие-так-тай (река верхушек скал). Наш вигвам стоял под прикрытием густой рощи хлопковых деревьев, чуть ниже того места на равнине, где позднее был построен форт Шоу. Здесь у нас было достаточно дров на всю долгую зиму; вокруг лагеря и дальше на равнине были хорошие пастбища для лошадей; разнообразная дичь была многочисленной; по берегам реки было много бобровых хаток. Наши вожди решили, что для зимовки это идеальное место.