Черновед. Свежая кровь

– Меня зовут Глеб Козловский, – хриплым голосом ответил гость. – Пару месяцев назад я собирал объедки с другой стороны вашей кафешки. Потом забрался внутрь, чтобы погреться. А охранник меня вышвырнул. При этом ты визжала как резаная.

– О, боже! – Жанна закрыла рот ладонью.

Она вспомнила тот случай, хотя не вспомнила лицо Козловского. Жанна как раз шла в служебную гардеробную, чтобы переодеться на смену, когда почувствовала неожиданный гнилостный запах. Чудовищное явление для ресторана подобного уровня. Вытяжки работали во всю мощь, а испорченных продуктов в «Агафонове» отродясь не водилось. Заглянув за угол, Жанна увидела, как с черного входа вошел грязный ссутулившийся бездомный. Она приняла его за вора, поэтому громко завопила о помощи. Охранник мигом вышвырнул бездомного на улицу, однако гнилостный запах витал в помещении еще целый вечер.

– Я ведь не сделала вам ничего плохого, – пролепетала Жанна, – просто сильно испугалась.

– Расслабься, детка, – ухмыльнулся Козловский. – Разве я похож на бродягу?

– Простите?

– Разве я похож на бродягу в такой одежде? От меня воняет? От меня хочется убраться подальше?

– Нет-нет, – заверила Жанна. – Ничего такого.

– Теперь-то позволишь мне отужинать в этом чудесном заведении?

– К-конечно… У нас есть несколько свободных столиков!

– Тогда отведи меня к одному из них. – Козловский ударил тростью о мраморный пол. – Видишь ли, недавно моя жизнь круто изменилась, поэтому я собираюсь наверстать упущенное.

Жанна провела гостя в зал и усадила за маленький столик в углу. Ей казалось, что в этом месте посетители будут меньше обращать внимания на Козловского, если он начнет чудить. А он начнет – в этом Жанна была уверена почти на сто процентов. Бездомный, нацепивший экстравагантные одеяния эстрадного артиста, просто обречен чудить.

– Присматривай за ним, – шепнула Жанна официанту, идущему к столику.

– О чем ты? Выглядит мужик забавно, но к нам и не такие захаживали, – хмыкнул он. – Вспомни-ка певца, который нажрался месяц назад. Песни орал в труселях наизнанку. Зато чаевых оставил столько, сколько я за всю жизнь не видел.

– Я помню. И я говорю тебе присматривать за клиентом. Не стесняйся звать охранника, если что.

Официант бросил на Жанну недоуменный взгляд, будто проверяя, не начала ли чудить она. Не заметив признаков надвигающегося психического помутнения, ограничился кивком. Жанна вернулась в тамбур за столик хостес. Время от времени она заглядывала в зал, но вскоре так закрутилась с работой, что мысли о странном госте совершенно покинули ее голову.

Спустя полчаса Жанна сопровождала семейную пару, забронировавшую столик неподалеку от Козловского. До ее ушей донеслось странное бормотание. Обернувшись, она увидела, что стол Козловского был заставлен блюдами: мясные и сырные ассорти, полупустая тарелка с супом из трюфелей, нетронутый «Наполеон» и свежеприготовленный запечённый поросенок. Казалось бы, ничего необычного. Если не считать того, что Козловский вылезал из-за стола спиной вперед, непрерывно бормоча. Взгляд его был устремлен в сторону содержимого тарелок. В конце концов Козловский упал на пол, сдернув салфетку со столовыми приборами, которые со звоном рассыпались по полу. Несколько гостей повернули головы на шум. Официанты замерли с подносами на руках.

– Это какая-то шутка? – заорал Козловский, поднимаясь. – Вы все тут отменные шутники, да?

Теперь на него уставились все, кто находился в зале. Все, без исключения. Семейная пара так и не заняла приготовленный для них столик и, судя по их виду, засомневалась, стоило ли вообще ужинать в «Агафонове».

– Уверяю вас, ресторан ценит каждого клиента. Мы с радостью выслушаем все замечания, – спокойным и тихим тоном обратилась к Козловскому Жанна. На этот раз строчки из инструкции быстро всплыли в памяти. – Просто объясните, что произошло?

– Долбанная свинья на столе! Вы ее не пропекли или как? Пару секунд назад она издавала странные звуки! Слова или что-то в этом роде.

Жанна кивнула охраннику, стоящему возле входных дверей. Тот медленно двинулся навстречу к Козловскому.

– Шеф-повар ни за что в жизни не позволил бы подать гостю неприготовленного поросенка. Да вы только на корочку посмотрите! – посомневавшись немного, Жанна добавила: – Вам наверняка известно, что свиньи не разговаривают. Если это не какой-нибудь Бэйб или Хрюша из детской программы.

Инструкция вновь полетела к чертям. С другой стороны, в ней и слова не было о случаях со свиньями.

– Хватит го-го-о…– Козловский заикался, не в силах произнести фразу до конца. –А, стерва! Хватит говорить со мной, как с умалишенным! Я знаю, что видел и слышал! Проклятая свинья повернула голову и поздоровалась! Такое ни с чем не перепутаешь.

Полная дама за дальним столиком нервно вытерла рот салфеткой, поднялась и попятилась к выходу. Ее супруг потребовал счет. Жанна взмолилась о том, чтобы охранник двигался быстрее, а Козловский перестал пугать гостей. Посетители ценили богатое убранство залов «Агафонова», деликатесы шеф-повара и лакейскую расторопность официантов, но безопасность стояла превыше всего.

Пару секунд Козловский молчал, глядя на стол. Затем вдруг отпрянул и заорал:

– Вот опять! Опять! Свинья говорит почти как человек! Слышали? – Козловский обвел посетителей безумным взглядом. – Вы же слышали, да?

– Ничего подобного не происходило, – твердо покачала головой Жанна.

– У нее ноги двинулись. Да посмотри хорошенько! Слепая что ли?

Козловский дернулся к Жанне, но подоспевший охранник схватил его за руку.

– Прошу вас рассчитаться и покинуть заведение. Здесь принято вести себя прилично. Вы пугаете остальных.

– Пу-пу-угаю? Не я это начал, между прочим!

Козловский с вызовом посмотрел на охранника, затем на Жанну. Она заметила, как напряжение на его лице неожиданно угасло, уступив место растерянности. Козловский будто осознал, как выглядит со стороны. Он ссутулился и смущенно потер лоб.

– Черти вас дери, – угрюмо произнес Козловский. – Всякого навидался, но это – из ряда вон. Может, вы мне не верите, но так оно и было. Свинья говорила. Двигалась. Доедать ничего в вашей забегаловке не буду. Счастливо!

Козловский отсчитал деньги и бросил их на стол. В сопровождении охранника поплелся к выходу. Глядя на его согнутую спину и трость, слабо стучащую по полу, Жанна ощутила прилив жалости. Он ведь не был виноват в том, что увидел. Просто привиделось из-за старости или выпитого. Уже завтра он будет вспоминать этот инцидент, посмеиваясь над собой.

– Итак? – Мужчина, ожидающий, когда его посадят за столик, скосился на жену и робко кашлянул. – У вас такое случается постоянно или нам все же стоит рискнуть и сделать заказ?

4

Профессор педантично чертил на доске схему формирования условного рефлекса у собак. Поскрипывание мела и сгущающаяся темнота за окном действовали на студентов гипнотическим образом: некоторые спали, уронив головы на парты, другие уткнулись в телефоны, потирая уставшие глаза.

Ника старательно копировала схему в тетрадь. Могла бы просто сфотографировать доску на смартфон, но записи, сделанные вручную, лучше отпечатывались в памяти. К тому же ходили слухи, что на сессии профессор лояльно относился к тем, кто делал полные конспекты. Ника готова была записать каждое сказанное слово, если это даст возможность получить зачет «автоматом».

Марго ткнула ее в бок, показывая очередной мем на экране смартфона. Маленькая девочка пытается съесть бургер, высотой почти с нее. Внизу надпись: «Когда пытаешься выучить билеты за одну ночь». Ника вежливо улыбнулась. Судя по всему, Марго на зачет «автоматом» было наплевать. Всю пару она безостановочно печатала сообщения куче друзей во всевозможных мессенджерах так, словно от этого зависела ее жизнь.

– Как нам пригодится зоопсихология, а? – прошептала Марго. – Из нас ветеринаров готовят что ли?

– У человека с животным много общего, – не отрываясь от тетради, ответила Ника. – По крайней мере, так нам объясняли на прошлой паре.