Страница 16 из 68
Звук заметил не один я и весь отряд практически в одно мгновение пригнулся, скрываясь в густой поросли от невидимых наблюдателей и сводя исходящий от нас шум до минимума. Неожиданно, как будто из самой тьмы, пред мной образовался Зеф, снявший с себя весь доспех и оставшийся только в своей лёгкой одежде. Наёмник ткнул меня в плечо и жестом приказал двигаться за собой.
В темноте мы вдвоём стали продвигаться всё ближе к раздающимся звукам. Зеф, как мог, жестами объяснил, что мы продвигаемся на разведку. Стало понятно, почему он отказался от защиты, ведь громоздкий доспех только мешал скрытному передвижению.
Через несколько минут мы приблизились к стоянке культистов. Зеф шёл впереди, крепко сжимая рукоять сабли. На границе лагеря во весь рост стоял человек, смотрящий в сторону лагеря. Наших здесь быть не могло, ведь ещё две группы пошли вокруг лагеря с других сторон, собирая всю нужную информацию.
Зеф рванулся вперёд, сделав три размашистых шага и наступив на ветку, хрустнувшую под его весом. Неизвестный наблюдатель попытался успеть развернуться, но наёмник оказался слишком быстр. Одним выверенным и отточенным движением он рубанул саблей, попав примерно в основание шеи. Наблюдатель умер моментально и рухнул бы на землю, если бы я не успел подхватить его и аккуратно положить на землю, заляпав руки в горячей крови.
Оказывается, лагерь фанатиков был расположен в небольшой низине, больше напоминающей начало для разработки шахты. На это намекали десятки людей, длинной вереницей опускающихся по диагональному спуску и возвращаясь оттуда с набитыми до краёв мешками, которые они высыпали, только выбираясь по пологой лестнице из низины. Работники были одеты в рванину и были больше похожи на пленников, нежели на свободных людей. К тому же, вооружённых людей там было всего несколько бойцов на десятки работников и всё их внимание было направлено исключительно на подневольных людей.
- Рабы? – повернулся я к Зефу, который сидел в кустах рядом со мной.
- Похоже на то.
- То есть они охраняли шахту в глубоком лесу и за это четыре десятка голов положили? Бред какой-то.
- Бред не бред, но что-то им там важно, а значит оно скоро будет нашим.
Несколько минут мы продолжали следить за происходящим в шахте. Работающие люди выглядели крайне изнеможденными и едва переставляли ноги, волоча за собой наполненные мешки и корзины, но даже их малая скорость работы компенсировалось числом людей. Я даже попытался было их сосчитать, но вскоре понял, что это бесполезно, ведь перемещения людей не прекращались ни на секунду, а потом Зеф и вовсе скомандовал отходить обратно.
Остальные отряды так же вернулись примерно в то же время и Бернду пришлось очень быстро придумывать план атаки. Однако ничего особого выдумывать главарь отряда не стал. У нас не было ни времени, ни большого количества стрелков, ни знаний о том что происходит дальше спуска в шахты. А потому было просто решено атаковать. Глупо? Да. Опасно? Естественно. Дибилизм? А вот тут уже как сказать. Бернд был уверен в своих ветеранах, а учитывая ночное время, можно рассчитывать на сильнейшую сумятицу в рядах врага.
Мы выстроились клином. Это было одной из самых распространённых формаций в раннем средневековье, но к эпохе высокого средневековья уже потеряло свою актуальность, но для разборок небольших групп воинов, не обладающих кавалерийскими силами и большой массы тяжёлой пехоты, до сих пор имела шанс на жизнь.
Впереди стали самые опытные бойцы группы, среди которых оказался и я, пока немногочисленные лучники остались на склонах перед низиной с единственной целью прикрытия основного отряда. Биться плечом к плечу с опытными товарищами было куда как сподручнее, а потому даже страх отступил пред жаждой боя.
Бернд скомандовал наступление, и наша группа устремилась в атаку. Напор оказался столь неожиданным и яростным, что сектанты из надсмотрщиков, даже не попытались оказать сопротивление, сразу попытавшись отступить внутрь шахты, но меткая стрельба от наших лучников не дала им этого сделать. Под крики испуганных рабов мы ворвались внутрь узких коридоров шахт, где было лишь чуть светлее, чем на улице. Именно в этих узких коридорах и развернулась жестокая схватка. Мы с неведомой яростью кололи, резали, рубили, продвигаясь вперёд. Шли тяжело, переступая через труппы, во множестве падающих перед нами. Наверняка там могли попасться и невинные люди, но в пылу боя о этом думать времени просто не было. Скорее лишние мысли были помехой, мешающей в кровавом бою. Пальцы скользили по древку из-за налипшей на него крови, но я всё сильнее сжимал их, полностью перестав хоть что-то чувствовать. Бить. Замахнуться. Ударить. Замахнуться. Ударить. Нехитрая комбинация, которая пульсировала в голове, заставляя продолжать переть вперёд, перестав чувствовать боль. Коридор сменялся коридором, а боевой кураж вёл меня вперёд.
Не знаю когда всё закончилось. Неожиданно стало тихо. Не было не звона железа, ни криков бойцов, ни стонов раненных. Тишина разрывалась только моим тяжёлым дыханием. Я стоял посредине большого помещения, опираясь на копьё и пытаясь устоять на ногах. Быстро схлынувший адреналин вновь заставил меня трястись как последнего наркомана. Остальные воины отряда уже сели на землю, переводя дыхание.
Все мы от крови до пят были залиты кровью и это было неудивительно. Бой был больше похож на бойню. Фанатики практически не могли оказать какого-либо сопротивления, отступая с каждым шагом всё глубже и глубже в тёмные коридоры шахт и с каждым метром теряли людей. Да, их было больше, но слишком уж слажено бились воины «Кабаньей головы». Пока как сектанты выглядели как скомкивавшийся сброд, то наёмники использовали узкое пространство коридоров шахт, где в ширину могло разойтись не больше трёх человек и то плотно сомкнувшись. Пока Первый ряд держали на своих щитах множественный удары, пока второй пользовался своими длинными копьями, забивая врагов из-за спин товарищей, упорно сокращая их численность.
Но и у нас без потерь не обошлось. Не смотря на неожиданность нападения и высокий боевой дух новоиспечённых наёмников, опыта и выучки им очень не хватало. Ещё в начале атаки многие из них рвались вперёд, желая как можно скорее разбить ненавистных им еретиков, но, похоже, не понимая всю серьёзность стычки, часто умирали. Они размыкали строй, не смотря на окрики и приказы Бернда. Потому, большую часть работы выполнили прошедшие не одну схватку ветераны. Да и в тёмных коридорах шахт из-за внезапных нападений фанатиков осталось несколько душ.
Оттерев лицо от крови тыльной стороной ладони, я бросил на пол своё оружие, звонко ударившиеся о каменные плиты. Резкий звук вывел меня из ступора, и я наконец осмотрелся. Я стоял посредине большого и пустого помещения, чем-то напоминающим глубокую пещеру, но слишком была слишком облагорожена для обычной полости естественного происхождения. Площадь пещеры была не меньше полтора сотен метров, но далеко не до всех стен доставал свет от множество горящих факелов, расставленных по полу. Свод, полный длинных сталактитов, утопал во тьме, а пол пещеры был выстлан обточенными каменными плитами, во многом покрытыми мелкими трещинами. В пещеры было холодно и я поёжился, но холод отступил пред открывшейся картиной. У противоположной стены пещеры возвышалась большая каменная плита, выдолбленная из какого-то чёрного камня. У его подножья лежало тело сектанта, срубленная голова которого валялась поодаль. Но это заинтересовало меня. В свете огня на поверхности плиты был высечен какой-то рисунок. С расстояния рассмотреть его нормально было невозможно и я подошёл ближе. На расстоянии нескольких шагов стало понятно, что камень был вполне обычным, а чёрного цвета ему добавляла засохшая кровь и была она далеко не от погибшего у её подножья сектанта. Было ощущение, что плиту просто облили чаном человеческой крови. Даже не смотря на только что прошедший кровавый бой, осознание этого факта заставило меня поёжиться.
Что же до рисунка… Он был исполнен достаточно грубо, но сюжет был вполне понятен. На плите была высечена скала, которая была разрублена надвое, а из неё выходил высокий человек с длинными конечностями и огромным глазом заместо головы. Этот глаз, не смотря на плохое исполнение, казалось, будто смотрел прямо в душу и следил за тобой, где бы ты не находился. От плиты веяло каким-то мертвецким холодом, цепенящим не только тело, но и сознание. Картинка перед глазами размывалась и наваждение всё больше поглощало меня. Не было не мыслей, ни звуков. Ничего. Я протянул руку вперёд, желая коснуться завораживающего глаза, но тут меня резко рванули за плечо.