Триллионер из трущоб

Глава 1

— Только представь. Сегодня последний день в твоей жизни. Ты держишь в руках карточку, на счету которой лежит триллион баксов. На что бы ты их потратил? — спросил я Коляна, идя с ним по парку аттракционов.

Руки в джинсах. На глазах солнценепробиваемые очки. Сверкают в ярких вечерних лучах. И я такой. Вышагиваю крутой.

— Какой еще, нахрен, триллион баксов⁈ Очнись, Дрон, — помахал друг ладонью перед моим лицом. — Пацанам c улиц ни в жызь столько не заработать. Ты еще вон, до сих пор в рваных носках ходишь.

— Да я ж так, чисто гипотетически спрашиваю. А насчет рванья… — я усмехнулся, вспомнив про дырку с торчащим из нее большим пальцем. — Не переживай. Щас дойдем до Гнилого, стрясем компенсацию, и куплю я себе новые носки. Захочешь, тебе тоже куплю.

Колян оставил мое предложение без ответа, и настроение немного подупало. Блин. Дернуло же его напомнить. Эти носки как зубная боль, вечно вспоминаю про них в самый неподходящий момент. Неее, после сегодняшней стрелки железно закуплю несколько пар.

Внезапно, царящее вокруг спокойствие нарушил резкий металлический скрежет, раздавшийся в небе. Остальные посетители парка тут же остановились, заозирались по сторонам.

Что происходит? Я сдвинул очки на лоб и уставился в сторону источника шума. Увиденное заставило замереть в шоке.

Ржавое колесо обозрения накренилось, застыв в небе. Одна из металлических опор подогнулась и угрожала обрушить гигантскую конструкцию в любой момент.

Спустя несколько секунд абсолютной тишины, вокруг тут же началась паника. Крики, визги. Народ разбегался в стороны от возможного места падения махины.

— Слава богу на нём никого нет, — оценила ситуацию жирная тетка, стоящая неподалеку. Затянулась сигареткой и, не вынимая ее изо рта, продолжила. — Была пересменка, и посетителей не успели запустить. Зачем его крутят только вхолостую?

Раз вхолостую, тогда не о чем переживать. Двинул дальше.

Неожиданно до меня донеслись женские вопли.

— Миша, Мишенька!

А это еще что за Мишенька? Пригляделся к колесу еще раз. Из самой верхней кабины торчала светлая детская головушка.

Перевел взгляд на плачущую рядом рыжеволосую девушку. Лет двадцать пять. На лицо ничего так, но совсем дура походу. Кто ж маленького ребенка одного отпускает на такое страшное развлечение? Оно же для взрослых.

Рванул к будке управления колесом. Там старуха пыталась врубить остановившийся аттракцион и дергала за рычаг, покрытый ржавчиной. Но тот ни в какую. Походу заклинило.

— А ну-ка, бабуль! Дай я попробую, — отдал очки, отодвинул ее и что есть силы надавил на железную палку.

Ноль реакции. Ни на миллиметр не сдвинулась.

Твою мать. Уперся обеими ногами в приборную панель и всем телом повис на рычаге. Тот нехотя поддался и начал клониться вниз, издавая при этом ужасное лязганье.

Держись пацан, сейчас мы тебя спасем! Колесо заработает и ты спустишься к мамочке.

Неожиданно раздался треск. Рычаг переломился пополам, и я, потеряв опору, грохнулся на спину. Мля, больно!

— Ты что, ирод, делаешь? — заорала на меня старуха благим матом. — Переключатель сломал!

Черт, так малого не спасти. Потом, бабка, отремонтирую твой рычаг. Я выбежал из будки.

Снаружи толпа зевак по-прежнему смотрела наверх. Краем уха услышал как кто-то сказал, что МЧС уже выехало. Приедут, снимут пацана. Поскорее бы.

Сверху опять донесся отвратительный скрежет. Прям железом резанул по ушам. Огромная металлическая конструкция наклонилась еще больше.

Мать Миши принялась заливаться слезами еще сильнее, заламывая от бессилия руки.

Если просто вот так стоять и ждать МЧС, то пацан же и навернуться может. Тут время на минуты идет, в любой момент колесо возьмет да и грохнется.

Оценил высоту. Этажей так десять.

— Подержи, — отдал я Коляну только что снятую с себя ветровку.

— Дрон, ты куда? Ты это, туда залезть что-ли собрался? Разобьешься же нахрен, — обеспокоенно сказал он.

Но я уже не слушал братана и, ловко цепляясь за балки, полез наверх. В этом не было ничего сложного. Главное следить куда наступаешь, да все-время держаться за что-нибудь, чтобы случайно не сорваться. Падать то прилично.

Залез уже до середины колеса. Ветер здесь дул гораздо ощутимее. Краем глаза глянул вниз, и тут же отшатнулся.

Высота, как чарующая бездна, мигом загипнотизировала и вскружила голову. Нет… Туда лучше не смотреть, а то навернусь нахрен. Будут потом мое тело с асфальта отскребывать.

Перевел взгляд наверх и продолжил лезть, уже без разглядывания достопримечательностей. Через несколько минут почти добрался до малявки. Последний раз подтянулся, сделал выход силы, и вот я уже в нужной кабинке.

— Ну, привет Миша, — улыбнулся я ему. — Не ссыкотно тут одному сидеть?

— Нет, а вы кто? — спросил мальчик с широко распахнутыми глазами. На вид лет семь, не больше.

— Я добрый дядя спасатель, к маме щас тебя отнесу.

— К Лидке что-ли? Не мама она мне, сестра.

— Сестра, так сестра. Ты давай лучше мне на спину залазь и держись крепко, пока мы с тобой спускаться будем. Сможешь?

Миша посмотрел вниз, сглотнул и решительно кивнул.

Вот и отлично. Посадил пацана к себе за спину, стянул с джинсов ремень и примотал им мелкого к себе. Мало ли. Вдруг еще не удержится, так надежнее будет. Затем начал спускаться по перекладинам, так же как и поднимался наверх.

Мы были уже примерно на уровне седьмого этажа. Еще чуть-чуть и будем внизу. Цепляясь за железные балки, аккуратно сползаю по уровням, всё сильнее приближаясь к спасительной земле.

В этот момент колесо снова начинает дребезжать и еще больше заваливается вбок. Меня с Мишей на спине резко дергает в сторону.

Руки от неожиданности срываются с перекладины.

— А-а-а! — раздается крик пацана прямо в ухо.

В последний момент успеваю схватиться за соседнюю балку и зависнуть, держась за нее одной рукой. Фуф! Краем глаза зацепил то, что происходило внизу.

Толпа стояла, затаив дыхание. Сестра Миши так вообще с огромными от страха глазами смотрела на нас. Бледная. Прижала руки к груди и что-то шептала. Молилась, наверное.

Я чуть качнулся и ухватился второй рукой за соседнюю перекладину.

— Не дрейфь, подруга! Скоро будем рядом, — подмигнул Мишиной сестре.

Красивая зараза. Она точно не слышала, что я сказал, но удивленно посмотрела на меня. Улыбнулся во все свои двадцать девять зубов и продолжил спуск.