Страница 1 из 5
Максимилиан Жирнов
Полмили до небес
Ты должен спасти, кого можешь и оставить остальных умирать
(C) Пастор Суонсон
Глава 1. Тропический рай
Далеко в Атлантическом океане, между Гваделупой и Монтсеррат, к западу от Малой Антильской дуги, находится остров Сен-Филибер. Половину его занимает вулкан Монтань-Руж, или, в переводе с французского языка, Красная Гора.
Когда-то в жерле бушевало пламя, по склонам текла расплавленная лава и облака раскаленных газов – пирокластические потоки, сметали все на своем пути. Но сейчас уже многие годы стоит тишина, покрытые пеплом склоны заросли буйной растительностью, а в долине у подножия раскинулся город Сент-Мари. Тридцать тысяч жителей давно воспринимают некогда опасный вулкан исключительно как часть пейзажа. Они не видят в нависающей над ними безобидной горе никакой угрозы.
Сен-Филибер, как и любой клочок суши на теплых Карибах, утопает в тропической зелени. Животных, кроме грызунов, змей и вездесущих птиц, на нем нет. Зато в океане вокруг полно рыбы и моллюсков. По утрам рыбаки выходят в открытое море, а вечером возвращаются с богатым уловом – он составляет изрядную часть меню местных ресторанчиков и кафе.
Несколько раз в день с единственного аэропорта вылетают маленькие турбовинтовые самолеты – они летят на другие острова и, в частности, на Сен-Мартен, где можно пересесть на рейсы до США и Мексики. Взлетная полоса аэропорта Сен-Филибер покрыта асфальтом и одним концом выдается в океан, другим же уходит в пригород и смотрит на склон вулкана. С той, дальней от морских волн стороны, построены диспетчерская вышка, ангары, аэровокзал и кафе.
В городке Сент-Мари можно слышать как французскую, так и английскую речь – оба языка равноправны и оба приняты как государственные. На узких улицах обитает пестрая людская смесь: негры – далекие потомки черных рабов, креолы и мулаты. Чисто белых немного, да и те по большей части приезжие.
В такой вот городской среде волей судьбы и оказался семнадцатилетний Евгений Михайлович Казарский – для родных и друзей просто Женька.
Отец его работает пилотом в местной авиакомпании. Он часто бывает в рейсе, и Женька остается предоставлен самому себе. По крайней мере, сейчас, в самый разгар летних каникул. Зимой надзор усиливается – заканчивается туристический сезон, и отец проводит много времени дома.
***
В тот памятный день Женька без дела слонялся по городу. Он прошел по рынку, где торговали рыбой и устрицами, и заглянул в бакалейную лавку, где хозяйничала его подруга Марианж. Ему невыносимо хотелось увидеть ее точеную фигурку, милое смуглое личико со странно тонкими для мулатки губами, посмотреть в черные, как сама ночь, глаза. Но девушка была вся в работе: она помогала матери – владелице лавки, и Женька не стал портить женщинам бизнес. Марианж, обслуживая очередного посетителя, заметила приятеля: она слабо улыбнулась и махнула рукой – свидание потом, дело важнее! И Женька, послав воздушный поцелуй, удалился.
Потерпев неудачу с подругой, он обошел все компьютерные магазины, забрел в городскую библиотеку и два часа сидел в читальном зале, с головой погрузившись в геологию: каникулы – это, конечно, хорошо, но вступительные экзамены в университет сдавать когда-нибудь, да придется.
Разумеется, грызть гранит науки можно и дома, за компьютером, но в библиотеке особая атмосфера – тихая, спокойная, настраивающая на рабочий лад. Кондиционеры навевают прохладу. Кроме того, всегда можно потренироваться понимать английский текст. Русских учебников в запасниках Сент-Мари, естественно, никогда не было.
Когда голова объявила забастовку и отказалась усваивать теорию, Женька сдал книгу, вышел из библиотеки и, презрев маршрутку, пешком поспешил на аэродром. Там, в ангарах, он отыскал старшего инженера-механика мистера Белла – жилистого белого мужчину в синем рабочем комбинезоне.
Механик возился со стареньким пятиместным монопланом «Пайпер Чероки». Самолет когда-то купил отец, получив премию за спасение людей после землетрясения. Иногда добрые дела вознаграждаются по заслугам.
– Мистер Белл! Одолжите на часок нашего красавца.
Лицензию частного пилота Женька получил еще в пятнадцать лет, и отец, после собственных строгих экзаменов, разрешил ему летать одному. В хорошую погоду, конечно. Но в этот раз Женьку постигло второе разочарование за день.
– Сожалею, Юджин, – мистер Белл вытер ветошью черные руки. Жесткие голубые глаза насмешливо блеснули. – Я снял маслофильтр. Надо промывать систему: оттуда только что тараканы не выбегают.
– Если бы так говорите, значит, в масле немного грязи. Не нужно было ничего разбирать.
– Мне лучше знать, нужно что-то разбирать или нет, не будь я Александр Белл, – сложив руки на груди, ответил механик. – Вот представь: ты летишь, и вдруг – хрусть! Движок встал. Ты в океан – плюх! Что тогда?
– Плохо мне будет, – сказал разочарованный Женька.
– Нет. Тебе будет по барабану – мертвые не потеют, как говорится. Плохо будет в первую очередь мне. Комиссия быстро поймет, что это я оставил в масляной системе мусор. Тогда я лишусь лицензии, а, главное, репутации. Ясно?
Женька не стал спорить с механиком. Не попрощавшись, он покинул ангар, зашел в буфет и заказал стакан апельсинового сока.
– Осторожнее, Юждин! – предупредил его буфетчик – чистокровный, самый настоящий негр, только белки глаз да зубы сверкали на угольно-черном лице. – Тебя ищут.
– Кто?
– Сам знаешь, кто. Глава банды детсадовцев. Зря ты ему дорогу перешел. Берегись теперь.
– Спасибо, Джо, – невозмутимо поблагодарил Женька. – До свидания.
Глава 2. Битва за честь
Женька вышел из буфета на улицу, соединяющую аэропорт с центром города. Уже начало темнеть, но сумерки еще не укутали остров темно-серыми крыльями. С моря, разгоняя жару, дул прохладный ветерок, идти было легко, и Женька, занятый своими мыслями, не заметил трех темнокожих подростков за спиной. Преследователи выдали себя, когда он свернул на улицу, ведущую к дому.
– Эй, русский! Поди-ка сюда, перетереть надо!
Женька мог бы убежать, в этом случае он бы потерял уважение к себе. И он развернулся и направился к трем темнокожим подросткам у каменной ограды углового дома. Парнем покрепче был Найджел – местный хулиган и задира. Двое остальных – его приспешники. Выйти один на один малолетний «пахан» побоялся.
Женька встал перед тремя черными тенями.
– Чего хотели? – уверенно, без тени страха, спросил он.
– Кто тебе разрешил кадрить наших телок? Или раз ты думаешь, что русский, ты самый крутой? Отстань от Марианж, она принадлежит нам. Жизни черных важны, понял?
– По-моему, она сама выберет того, кто ей нравится… – начал Женька, но Найджел без замаха, коротко и резко, ударил его в лицо.
Перед глазами словно полыхнула молния. От неожиданности Женька упал на спину. Найджел и его приспешники захохотали.
– Это тебе урок на будущее…
Больше Найджел ничего не успел сказать. Женька вскочил, бросился вперед и вниз, схватил врага за ноги и рванул их на себя. Найджел упал на спину. Женька налетел на него, врезал локтем в переносицу так, что хрустнули хрящи. Найджел взвыл, а Женька начал молотить его, не обращая внимания на удары кулаками по ребрам. Только когда кто-то из приспешников врезал ему ногой, он повалился на бок, но тут же встал на четвереньки, пытаясь добраться до Найджела, который в ужасе отползал в сторону. Его жгло только одно желание – бить, кромсать, рвать на части ненавистного врага. И наплевать, что будет с ним самим.
По улицам эхом прокатилась трель свистка: двое полицейских выскочили из машины и поспешили к месту схватки. Найджел и его банда бросились врассыпную. «Русский – псих! – выкрикнул кто-то. – Безумный Иван!» Первый полицейский ринулся вдогонку за хулиганами, второй помог Женьке подняться.