Страница 2 из 6
Когда она ушла, Наташа подошла ко мне и спросила:
– И что это было? Ты её знаешь?
– Нет, первый раз вижу, вернее второй. У неё какие-то проблемы с расстройством памяти. Ещё и какая-то странная ситуация с фотографиями.
– Да, болезни молодеют! – Вздохнула Наташа – Раньше такое только у старушек приключалось. А теперь, вон у каких молодых.
Прошло дня два, и я уже думать забыла про Дашу, но тут я снова увидела её на улице, возле витрины аптеки. Я вышла к ней. Она удивлённо посмотрела на меня, и я поняла, что она меня не помнит. Я меня неприятно кольнуло сердце. Если эта болезнь так быстро прогрессирует, то девочке не позавидуешь.
– Даша, меня зовут Ольга Ивановна, и ты была здесь во вторник, два дня назад. Мы с тобой разговаривали о твоей потере памяти. И о твоих друзьях.
–О моих друзьях? О каких?
– Об Игоре, Кате, Алине. И о том, что тебе надо записаться к врачу. Помнишь?
– Я помню Вас, Вы работаете в этой аптеке. А разве мы с вами разговаривали?
– Да. Так ты помнишь об Игоре?
– О каком? – Удивление её было искренним – Может, Вы меня с кем-то спутали?
– А почему ты здесь стоишь?
– Не знаю. Я с работы иду. Вот остановилась, посмотреть.
– Даша, я знаю, что ты работаешь в «Кировском», твоя мама живёт в Заречном, ты там родилась и училась во второй школе. Как ты думаешь, откуда бы это я узнала, если бы ты мне сама об этом не рассказала? Ты можешь мне доверять. И ты мне уже один раз доверила то, что у тебя пропали фотографии всех друзей, с которыми ты вместе отдыхала. Я хочу тебе помочь. Я запишу тебя к врачу, и вместе с тобой схожу. Хорошо? Не бойся меня. Просто у меня дочь одного с тобой возраста, и поэтому мне так больно, когда я вижу, какие у тебя серьёзные нарушения памяти.
Она стояла, опустив голову. Каштановые пряди упали на её высокий лоб, и ветер перебирал их, словно собираясь заплести их в косу. Она откинула их рукой, и подняла на меня глаза.
– Мне плохо, я не могу найти себе покоя. Словно я потеряла что-то. И ночью сны снятся странные.
– Расскажи. Только пойдём в аптеку, там у меня уже очередь скопилась. Ты посидишь, попьёшь чай, я отпущу их, и мы с тобой поговорим.
Я провела её опять в подсобку, и включила чайник. Она села на низенькую кушетку и сказала:
– Я здесь уже была.
– Да, и мы с тобой здесь разговаривали.
Покупатели уже начали волноваться, поэтому я заспешила к кассе. Когда я их отпустила, я позвонила Наташе, и попросила её, чтобы она меня подменила. Зашли две бабушки, и долго меня пытали, что лучше и что дешевле. Мне было видно, как Даша сидела в подсобке, грустная, с отрешенным взглядом. Мне было её жаль, это на самом деле очень страшно, когда вот так уходят из жизни воспоминания. И оставляют пустоту в сердце.
Наташа пришла минут через двадцать, заглянула в подсобку и увидела Дашу. Я ей объяснила, что её надо отвести к врачу. Наташа позвонила своей приятельнице, терапевту Вере Ильиничне, к которой мы с Дашей ещё успевали на приём. Я скинула халат, переодела туфли и подошла к Даше. Она уснула, прислонившись спиной к стене. Я тихонько потормошила её за руку, и застыла в немом изумлении, когда увидела, как на её правом запястье вздулся чёрный знак, похожий на паука с множеством длинных лап. Я уже видела однажды такой знак, и тот знак ничего хорошего обладателю его не принёс. А по моему опыту, так любой такой знак несёт человеку только большие неприятности. У меня закололи подушечки пальцев, словно мелкие иголки впились, а это верный знак того, что я столкнулась с колдовством. Теперь я точно разглядела, что это паук, и он пульсировал, словно его накачивали воздухом. Я не знала, что делать. От таких знаков врач не поможет. Потом чёрный паук стал светлеть, светлеть и совсем пропал, будто ушёл вглубь руки. Я снова дотронулась до руки Даши, и паук снова вылез, раздуваясь и словно вырываясь наружу. Это что ещё за колдовство такое! Кто-то поставил Даше знак, а она или не заметила этого, или забыла. Только зачем? Что такого в этой девочке, что могло заинтересовать хозяина этого знака? Или хозяйку. Я не стала будить Дашу, вышла на улицу и позвонила Сакатову. Сакатов – ходячая энциклопедия всего, что касается истории и магии. Да, именно в такой очередности. И ещё он очень отзывчивый человек и мой хороший друг. Хоть и нудный.
– Алексей Александрович, привет. Хотела с тобой посоветоваться. У тебя есть свободная минутка?
– Здравствуй, Оля. Конечно. Я как раз тут разбираю наши старые записи. Напишу второпях, а потом сам не могу прочитать. А что у тебя? Ты в городе?
– Да. Я на работе. Я меня тут неожиданная гостья. И меня очень пугает одна деталь.
Я рассказала ему про нашу первую встречу с Дашей, про то, как она снова пришла ко мне, и конечно, про чёрного паука на руке. Сакатов молчал.
– Ты меня слышишь? Алло! – Мне показалось, что я уже давно разговариваю сама с собой – Алексей Александрович! Ты где?
– Да здесь я. Я просто с ужасом вспоминаю про тех ведьм, которые принадлежали к кругу, где такой вот знак паука был тотемом. Не хотелось бы снова с ними встретиться.
– Хочу тебя успокоить, что это другой паук. И тут же огорчу, он ещё страшней. Больше и чернее. И как будто живёт под кожей. Он показался тогда, когда я взяла за руку Дашу. Она, похоже, его не помнит. Или не видела его, или забыла, или ещё что. Такая хорошая девочка. Надо помочь ей.
– Понятно, что надо. А у неё есть родственники?
– Мама, но она в другом городе. Недалеко, километров пятьдесят. Заречный. Знаешь?
– Конечно. Оля, надо везти её к маме. Ей сейчас нужно внимание, пока она окончательно не потеряла память. И чтобы рядом был человек, которого она помнит, и которому доверяет. И заодно узнаем о ней что-нибудь.
– Да, согласна. Сейчас позвоню Илье, попрошу, чтобы нас туда отвез. Перезвоню тебе, когда договорюсь с ним о времени. А ты пока посмотри там у себя, может, что узнаешь о чёрном пауке, отбирающем память у девушек.
Илья, мой двоюродный брат, два раза скидывал звонок, пока я до него дозванивалась. Потом перезвонил сам. Услышав, что надо отвезти девушку в Заречный, он поинтересовался у меня, не думаю ли я, что он таксист, и если я так думаю, то он сейчас же подрисует шашечки на дверку своего Фольксвагена. Потом всё-таки дал себя уговорить, и мы условились, что он заедет сначала за Сакатовым в половине шестого, а потом за нами. Он, вообще-то очень добрый человек, и всегда всем готов помочь. Просто сегодня, видимо, опять звёзды выстроились в какой-нибудь неудачный коридор затмения именно для Ильи.
Осталось задержать Дашу до приезда Сакатова и Ильи. Она пока спала, но если проснётся и опять не будет меня помнить, мне снова придётся ей всё объяснять и постараться вызвать у неё доверие к себе. Так и случилась. Она проснулась примерно через полчаса, удивлённо огляделась, и сразу же засобиралась домой. Я её усадила рядом с собой, и повторился прежний разговор, что я знаю, кто она, где работает, ну и так далее. Я старалась не трогать её руку, чтобы не напугать её ещё больше. Даша опять всплакнула, но следующие два часа мы с ней пили чай, разговаривали про всё на свете, причём говорила больше она. На удивление, она хорошо помнила и то, где была, и то, что делала, и то, что смотрела и читала. Я спросила её про сны.
– Мне последнее время снятся каменные крепости без окон и дверей. И мне всегда надо в них попасть, я просто страдаю от того, что никак не могу в них попасть. Я хожу вокруг них. Они все обычно круглые и из круглых камней сложены. Так вот, я хожу вокруг них, а они всегда в воде стоят. В тёмной воде, дна там никогда не видно. И ещё начало снов всегда такое, будто я по подземным коридорам добираюсь до этих крепостей. Коридоры железом обиты и все в крупных заклёпках каких-то. И такие тёмные. Но там всегда люди, много людей, как в метро. А один раз передо мной плыло по воздуху чьё-то лицо. Я вроде и знаю его, но только вспомнить кто это, я не могла.
В подсобку заглянула Наташа, сказав, что приехал Илья. Я сказала Даше, что мы должны отвезти её к маме. Как и следовало ожидать, она отказалась с нами ехать, сказав, что завтра ей на работу. Она даже попыталась уйти. Мне ничего не оставалось делать, как дотронуться до её руки и она чуть не упала в обморок, увидев чёрного набухшего паука у себя на запястье. Сначала она взглянула на меня, и, видимо, хотела меня обвинить в том, что это я сотворила. И мне пришлось приложить немало усилий, чтобы разубедить её в этом. В подсобку зашла Наташа, потом Сакатов. Втроём нам удалось её уговорить ехать в Заречный с нами. Мне кажется, что главным аргументом в пользу поездки послужила фраза Наташи, что Даша завтра может не вспомнить даже родную мать. Мы пошли к машине. Судя по сочувственному взгляду Ильи, брошенному на Дашу, я поняла, что Сакатов по пути сюда всё ему рассказал.