Женщина на все времена

— Гален не хотел допускать, чтобы они прекратили поиски, но в конце концов люди должны были вернуться к своим повседневным делам. Ты не поверишь, девочка, но Берта Элери каждому, кто готов ее слушать, говорит о тебе только в превосходной степени.

Нола была очень озадачена этой новостью.

— Конкурс танцев на Рождество не состоялся, потому что почти все принимали участие в твоих поисках. Теперь-то его можно будет провести. Самое время!

Молодая женщина была глубоко тронута. Она едва могла поверить в то, что эти люди не стали праздновать Рождество потому, что бросились искать ее. Она недоверчиво покачала головой.

— Вэйд еще у вас? — спросила она.

— Как и раньше. С помощью мальчиков он делает все что может. Он заботится о том, чтобы все здесь было в порядке. Я и не знаю, как бы без него обходился. Из меня помощник по хозяйству никудышный. У меня просто нет больше мужества… — голос Ленгфорда сорвался. — Смешно, когда с кем-либо такое случается, не так ли?

— Но теперь все будет хорошо, — пообещала Нола.

— Конечно. А как же иначе?

Ленгфорд рассказал, что Гален каждый вечер возвращается в сумерках, когда уже недостаточно света, чтобы искать дальше.

Она быстро искупалась, а затем надела свое изумрудное вечернее платье. Накрыла стол на балконе, зажгла свечи, поставила бутылку вина и два стакана.

Нола Грейсон считала минуты и призывала солнце скорее закатиться за горизонт. Ну в самом деле, сколько можно светить?!

Гален Хетфорд поднялся на холм и придержал лошадь. Он посмотрел вниз, на дом, который в надвигавшихся сумерках едва можно было различить. Он так устал, душевно и физически, полностью вымотался и не знал, как сможет дальше жить без Нолы. Он не хотел больше жить.

Когда Хетфорд еще раз посмотрел на дом, ему показалось, что он видит на балконе тень своей любимой, но тут же подумал, что усталость сыграла с ним злую шутку. Он так тосковал по Ноле, так хотел снова ее увидеть! Она снилась ему каждую ночь, и ее образ стоял перед его взором весь день — с утра до вечера.

Когда Нола увидела лошадь и всадника, сердце у нее чуть не выпрыгнуло из груди от радости. Гален подъехал к ферме. Он взглянул наверх, и с балкона ему махнула рукой Нола.

Хетфорд остановился как вкопанный. Нола крикнула его имя и побежала вниз. Секундой позже он бешеным галопом подскакал к дому, спрыгнул с лошади, и молодая женщина, смеясь и плача одновременно, упала в его объятия.

— Ты здесь! Я думал, что вижу привидение, — едва выдохнул Хетфорд.

— Я действительно здесь, — улыбнулась она. — Здесь единственное место на земле, где я хочу быть.

Сердце у Галена подскочило. Он едва осмеливался надеяться на то, что Нола чувствует то же, что и он.

— Я никогда не верил в то, что ты утонула, — он прижал ее к себе и страстно поцеловал. — Я просто не мог разумно мыслить.

Все, что я знал и чему выучился с годами, говорило мне, что ты не могла выжить. Тем не менее где-то в глубине своего сердца я знал, что ты жива. Я только молился, чтобы ты была вместе с твоими друзьями из племени вана-мара. Джек сказал мне, что они кочуют по равнине, но он не знал, с ними ли ты. Он заверил меня, что они дадут нам знать, как только вернутся на нашу землю. Однако я не мог сидеть и ждать. Я должен был искать дальше. Я бы искал тебя до конца своей жизни.

— А ты не подумал, что я могла вернуться в Англию?

— Я телеграфировал во все бюро по продаже билетов на корабли, чтобы удостовериться, но никогда не думал, что ты уехала в Англию. Твое место здесь… со мной.

Нола чуть сознание не потеряла от счастья, но сразу же ее глаза потемнели от страха.

— А ты уже знаешь о… о том, что у меня будет ребенок?

Его взгляд стал мягким, и он нежно и осторожно положил руку на ее округлившийся живот. Нола Грейсон без слов поняла, что он будет любить ее ребенка так же, как она любит его детей.

Эпилог

Ленгфорд Райнхарт вышел на веранду и бросил взгляд на гостей. Все повернулись к нему, и женщины затаили дыхание. Старик был одет в красивый льняной костюм кремового цвета. Кожа у него была здорового золотого оттенка, она подчеркивала его седые волосы, и выглядел он очень благородно, совсем как положено выглядеть добившемуся успеха человеку, каким он, собственно, и был.

На ферме Райнхарта было устроено самое большое торжество, которое когда-либо отмечалось в окрестностях Джулиа-Крик. Его гордость не знала границ. Ферма снова выглядела роскошно, как в былые времена. Скотоводы, прибывшие в поместье, дивились новым овцам и поздравляли его с этой сулившей большое будущее идеей вывести такую устойчивую породу. Жизнь не могла быть прекраснее.

Ленгфорд Райнхарт улыбнулся. Последние годы своей жизни он проведет уважаемым довольным человеком, он будет наблюдать за тем, как станет расти его семья, и знать, что ему не нужно больше беспокоиться о будущем фермы. Тут он увидел Нолу и Галена, которые гордо показывали своего новорожденного сына группе взволнованно щебечущих дам. Среди них были Берта Элери, Мора и Ирта Дав и, конечно же, Эстер, гордая крестная мать маленького Чарлза. Шеннон, очень красивая в своем любимом розовом платье, не отходила от Нолы и ревниво наблюдала за тем, чтобы ее маленького брата поменьше тискали.

Вэйд, Хиз и Киган были заняты приготовлением угощения. Соблазнительный аромат поджаренного мяса витал в воздухе. Нола увидела Ленгфорда, извинилась перед мужем и гостями и подбежала к нему.

— Чудесный день, — просияла она.

— Еще какой чудесный! — он тоже светился от удовольствия.

Оркестр из Джулиа-Крик заиграл, и первые пары вышли на танцплощадку. Среди них были Хэнк и Эстер, которые в последнее время стали неразлучны.

— А кто этот человек в цилиндре? — Ленгфорд кивнул на одного из гостей.

— Тильден Шелби. Я хотела бы его тебе представить. Тильдену принадлежит агентство по подбору персонала. Это он тогда прислал меня сюда из Лондона.

— В этом случае я прощаю ему цилиндр. А еще у меня есть подарок Чарли на крестины, — лукаво улыбнулся Ленгфорд.

— Ты его слишком балуешь, — с шутливой укоризной возразила Нола. — У него уже столько игрушек, что они не помещаются в комнате.

Ленгфорд бросил на нее виноватый взгляд.

— Что ты ему купил на этот раз?

— Пони.

— Но он же еще слишком маленький, Ленгфорд. Моему сыну только шесть месяцев.

— Чепуха. Скотовод никогда не мал для седла. Спроси Галена. Хиз и Киган ездили верхом до того, как научились ходить. Ты же не думаешь, что Чарли это не по силам? В конце концов, он сын самой замечательной женщины, которая когда-либо приезжала в Галф-Кантри. Живой легенды, достижения которой в Австралии однажды будут принадлежать истории этой местности…

Он шутливо возвел глаза к небу. Нола громко рассмеялась.

— Достижения? Интересное обозначение для всех тех глупостей, которые я здесь натворила.

Хотя Нола знала, что Ленгфорд хотел ее поддразнить, ей было ясно, что он таким образом сделал ей самый красивый комплимент, какой здешний фермер мог вообще сделать женщине.

— Обещай мне, что ты никогда не скажешь ничего подобного Тильдену Шелби. Я уже призналась ему, что стала совсем другим человеком.

Теперь была очередь Ленгфорда расхохотаться.

— Я думаю, нам нужно дать ему другую шляпу до того, как парни с фермы Булиа слишком много выпьют.

— Почему это?

Ленгфорд Райнхарт загадочно улыбнулся.

— Девочка, тебе еще многому предстоит научиться.

Лондон. Начало XX века. Молодая воспитательница Нола Грейсон из родной Англии отправляется в далекую Австралию — работать домашней учительницей на ферме Ленгфорда Райнхарта.

Она переносит тяжелое путешествие, но главное разочарование ждет девушку впереди — хозяин ожидал учителя-мужчину.