Страница 28 из 68
Павел и не заметил, как снова проиграл.
— Знаешь, тебе надо сыграть с Тарасом. А то я один у него учусь, скоро у нас с тобой совсем никакой интриги не останется, — усмехнулся старик, доставая телефон, — О! Он как раз сегодня решил прийти.
— Насколько я знаю он особенно не жалует инструкторов?
Витя махнул рукой.
— Это понемногу проходит. К тому же у тебя есть один весомый бонус в виде моей дружбы. Давай ещё одну партию и пойдем смотреть кого он будет мучать сегодня.
Витя оказался абсолютно прав — интрига из их противостояний начала уходить. Очередное поражение Павла. Он немного волновался перед предстоящим знакомством. В игре Тарас являлся Смертным Мечом Асфеда и весь мир мог лицезреть его навыки, невероятные навыки. Павел спрашивал о нём друга и услышанное ему не сильно нравилось — ещё одна искалеченная душа. Павел увидел за свою жизнь достаточно таких историй и не горел желанием узнавать ещё одну. Но этот парень был тем, кто помог Вите сделать ещё один глоток жизни, поэтому как минимум познакомится было бы неплохо.
Они зашли в зал и спустя пару секунд Павел смог увидеть, как выглядит в жизни Смертный Меч Асфеда.
Ноги вросли в пол. Он не мог поверить своим глазам, узнавшим въевшийся в память знакомый профиль. Тогда парень повернулся — сердце Павла пропустило удар, ожидая увидеть разорванную глазницу, но её теперь закрывала широкая повязка. Тарас пару секунд смотрел на него, потом повернулся обратно к спаррингующийся игрокам, а вскоре и сам занял место одного из ребят.
Витя чуть подтолкнул вперед друга:
— Понимаю, у меня тоже было такое выражение лица, когда я первый раз его увидел. Пошли. Сейчас он быстро закончит.
Они вошли в круг собравшихся игроков и тренеров, наблюдающих за показательным поединком Тараса, выбивающего из рук Никиты его оружие. Хотя слово «поединок» вообще не подходило к происходящему: слишком большая разница между сторонами. Тарас без доли напряжений избегал любых атак оппонента, раз в несколько секунд вырывая или выбивая из его рук оружие.
Вот он опять парой легких ударов обезоружил оппонента, оттолкнул и приготовился атаковать потерявшего равновесие противника. Тут то у Павла зашевелились волосы на затылке — Тарас, готовый к мощному рывку смотрел прямо на него.
Глава 170
Никита напряг все мышцы пресса какие у него были, готовясь принять удар Тараса — это как кувалдой в живот получить. Тем более с такого-то старта. Парень уже готовился пару минут лежать на полу, как его «оппонент» сорвался с места.
Игрок даже не успел забеспокоиться из-за невероятно высокой скорости, удар на которой наверняка его просто вырубит, а Тарас уже пронёсся куда-то мимо него. Его голова инстинктивно повернулась вслед движению, где он и увидел настоящую цель этого рывка: Лесник успел только выставить руки перед лицом в самый последний момент, чтобы кулак Тараса не пришёлся прямо в голову. От силы удара его верхнюю часть отклонило назад так быстро, что старик просто не успевал выставить ногу для опоры.
В этот момент его и схватил Тарас. Весь круг, ошеломленный происходящим, услышал тихое животное рычание, с которым парень швырнул свою цель. Стук удара Лесника о стену заполонил собой всё помещение, моментально привлекая внимание всех внутри, да и тех, кто был за стеной наверняка тоже.
Каким-то чудом Лесник сумел приземлиться на ноги, чтобы в следующую же секунду получить сокрушительный удар коленом в живот. Воздух выбило у него из легких. Старик согнулся пополам и тут же получил ещё удар — по ноге, сзади, прямо за коленом — поставивший его на колени. Одна рука Тараса обхватила его голову, немного задрав вверх, а вторая… Павел почувствовал знакомый холодок у своего горла — к его шее было приставлено лезвие. Одно быстрое движение и его горло будет распорото так, что даже случись всё прямо на операционном столе его будет не спасти.
Поэтому первое, что он сделал — это поднял руки с раскрытыми ладонями. Во-первых, чтобы заставить остановиться намеревающихся вмешаться людей. Во-вторых, чтобы продемонстрировать Тарасу, что он не собирается сопротивляться, стараясь его успокоить, ну или хотя бы, не спровоцировать на этот финальный удар.
— Все назад! — скомандовал подоспевший Август, стараясь не кричать, чтобы лишний раз не нервировать человека, держащего нож у шеи Павла. Простых ребят быстро и совсем не вежливо оттеснили подальше. На расстоянии трёх-четырёх метров от Тараса остановилось несколько самых опытных инструкторов: Август, Вуду, Виктор и ещё несколько бывших военных, включая Виктора Павловича.
— Тарас, что случилось?
Старик впервые видел своего молодого друга таким. Он успел достаточно хорошо узнать его — импульсивность не была в списке присущих ему качеств. Должно было произойти что-то действительно серьёзное, чтобы такой человек так сорвался.
— Он меня узнал, — зло прошипел Тарас.
— Ты напал на него из-за этого? — Виталий Павлович постарался как можно быстрее обдумать происходящее. Ситуация явно связана с его прошлым — никакая другая тема не вызывала у Тараса столь бурно реакцией. — Он просто удивился твоей внешности, как и любой…
— Он. Узнал. Меня, — процедил сквозь зубы парень, явно давая понять, что никакому обсуждению или сомнению этот вопрос не подлежит. На Виталия Павловича он даже не взглянул, не отрывая взгляд от цели.
Тарас хорошо рассмотрел старика, когда тот вошёл в зал. Это выражение лица — удивление, медленно разбавляемое страхом — он знал очень хорошо. Он видел его всю жизнь, во время каждого бунта и каждого побега, в тот момент, когда кто-то из охранников обнаруживал себя рядом с заключенным, освободившимся от оков. Такое выражение лица может быть только у того, кто бывал в Яме.
— У тебя тридцать секунд, чтобы объяснить откуда ты меня знаешь. — предупредил Тарас, — Если я почувствую, что ты мне врёшь — сразу убью. А потом сломаю хребет идиоту, который думает, что сможет подкрасться ко мне, раз я не смотрю в его сторону.
Последнее предложение было адресована Фёдору, пытавшемуся незаметно подобраться к Тарас, прижавшись к стене. Август одним движением головы отозвал его обратно.
— Здесь твои сестры, — очень тихо и осторожно напомнил Павел, но реакция на его слова была ровно противоположной ожидаемой:
— Вот именно. Ты идиот, если считаешь, что этот аргумент в твою пользу, — Тарас уже не говорил, а рычал слова ему в ухо, — двадцать пять секунд, — напомнил он о временных рамках.
Павел знал, что это не шутка. Эти дети… у них не дрогнет рука отнять жизнь их надзирателей, а в глазах Тараса он сейчас выглядел именно таковым.
— Ты уже знаешь, что место, где ты вырос больше не существует. Я был частью уничтожившего его отряда. Мы нашли несколько записей… боёв. На одной из них был ты. Вот почему я тебя узнал.
Тарас слушал так внимательно, будто снова оказался в Яме, во время попытки побега: самые мелкие изменения в голосе могли весьма точно подсказать о том врёт человек или нет. Лжи Тарас не услышал, тем не менее нож от его горла он не убрал.
— Если ты правда часть того отряда. Тогда объясни мне почему никто из моих братьев не выжил?
— Здесь? — с сомнением спросил Павел, оглядываясь. Оттесненные в другую часть зала игроки может быть и не услышат его слов, а вот стоящие в паре метров от них Август и прочие инструкторы без труда их различат.
— Здесь.
Павел устало вздохнул, возвращаясь в своей памяти к картинам, которые он хотел бы стереть оттуда столь же сильно, насколько сильно они туда въелись. Никогда он не забудет тот день, никто из них не забудет.
— После вашего последнего бунта они переоборудовали систему подачи воздуха в камеры. Мы отрубили электричество в нижних уровнях, чтобы не дать их взорвать и отключить систему вентиляции. Но добавленная часть работала без электричества и без автоматики, по старинке.
В камеры пустили газ. Когда мы смогли спуститься в живых уже никого не было. Нашёлся один, едва живой мальчик на последнем издыхании. Никогда не забуду его глаза, как у кошки. Он сказал нам, что есть ещё один, за пределами этого ада. Нам сказали, что ты…