Лед Апокалипсиса

к какой пристани он держит путь,

для него ни один ветер не будет попутным.

Л. Сенека

День тридцать четвертый. С утра поднялся северо-западный ветер. Наверное, снег тоже падал. Не было понятно, потому что ветер дул мощный, уверенный, поднимал снег и нёс, нёс. Бесконечно и сурово.

Утром, ни жрамши, ни… противоположное занятие, глотнув обжигающе холодной воды, принялись с Денисом загружать обратно биндюгу, уже изрядно занесенную снегом. Погрузили закоченевшего волка.

Завел двигатель, прогрел.

В ускоренном темпе собрались. Если бы не чёртов буран, неторопливо приготовили бы кашу, попили кофейка, размялись, возможно, удалось бы уединится для предания неторопливому чувственному сексу.

Но когда трактор в ускоренном темпе превращается в снеговика, это подстёгивает.

Кота чуть не забыли.

Потом, вцепившись в руль, долго и мучительно продирался сквозь снежный шторм. Ветер и не думал умолкать. Стихия разыгралась не на шутку.

С огромным трудом «припарковал» клаас. Помятую о недавнем нападении, запер трактор на ключ. Все же он один из самых ценных наших активов. Из условного «гаража» не было туннеля к Цеху, пришлось приготовится к забегу и бежать в сторону полузасыпанной траншеи перед шлюзом, с наката нырять.

Даже короткое путешествие слегка утомило, к тому же в этот момент «кошак», не иначе кем от паники — чуть не слинял обратно в свои снежные пампасы.

А это ещё искать подмогу для разгрузки. Нет, туннель к гаражу определенно нужен.

Кое-как насобирал команду под перетаскивание полезного груза, сам тоже помогал.

Ветер и не думал стихать. Проверил Кабыра, он гулял в дальнем конце Цеха, приобнимая СВД. Оружие пахло новой вещью, советским оружейным маслом, кожей ремня. Не стал спрашивать, куда он девал мосинку, вряд ли отдал Иванычу, скорей всего припрятал в своем жилище.

Возвращаться в Цех с утра как-то нетипично. Из-за разгула стихии мы провели остаток дня на Базе, несколько бесцельно перебирая хлам, общаясь с Ханом, выслушивая Августа и Аркадия в их объяснениях про перемену погоды и ветер. И без сопливых понятно, что погода меняется и не в лучшую сторону. Сколько продлится буран ответить не смогли.

Причем измерителя силы ветра у нас не было как класса, какова стихия остается только гадать.

Когда я сидел и разглядывал огонь, мне пришла мысль что такая погода дает идеальные условия для внезапного нападения на гнезда гопников. Жаль мои выходки никто не поддержит, а уйти незамеченным становится всё сложнее. Иваныч даже кабельный телефон по Базе протянул и у его квартиры такой тоже был. Проще говоря, уйди я «в ночь», он узнает об этом через минуту. Шайсе. Доиграемся мы в миролюбие. Знаем, что они ударят, их можно веско обвинить в убийствах, пытках, похищениях, терроре, грабежах, но не в том, что скрывают свои намерения. Они прямые и откровенные в опасности, которую источают. Так чего же мы ждём? Опять, чтоб гром грянул? Надеемся на чудо? Жопа.

Готовили волчатину, в чем поучаствовал я с Кабыром. Тщательно разделали, в отдельном котле варили кости для собак и кошек. Хищник пахнет откровенно тошнотворно, но мы упорствовали в своем опыте из села Морковино. Надо просто подождать часов шесть, периодически добавляя воду. Мясо стало существенным дефицитом (иначе никто не стал бы связываться с жёсткой горькой волчатиной). Другой опасностью были всякого рода глисты, гельминты, паразиты и заболевания. Волк — санитара леса (недавно эту роль примеряли одичавшие собаки), соответственно на раз жрали падаль, животных больных, заражённых и так далее. Остается надеется, что шесть часов варки с солью убьют все формы жизни в плотном мясе.

В итоге, мясо волка пожелали кушать далеко не все.

Пришёл вечер. Ели кашу из терпеливо приготовленной волчьей «тушенки» со специями (только желающие, я среди них). Вместе со всеми смотрел кино. Громадный супердорогой телевизор (который мы, само собой, не покупали), выставленный на высоте двух с половиной метров (чтобы всех было видно), с мощной акустикой а-ля колонки от сельской дискотеки. Ровными рядами в условном кинозале (на самом деле это просто часть цеха, ничем не отгороженная) строенные кресла из различных помещений АБК и гостиницы. Всё культурно. Сначала мультфильм, показывали «Рататуй», потом фильмы «Остров проклятых», «Дедпул». Принципы выбора искусства знал только приблизительно. Сначала детям, потом перерыв на пятнадцать минут (мелким пора спать), потом с небольшим перерывом какой придется фильм, второй под конец — комедия без кровищи (вообще-то в Дедпуле таковая имелась).

Кушать волка было неким мстительным удовольствием. Он-то сожрал бы нас без соли и тени сомнений. Так что это — справедливо.

Легли спать рано, благо Арина не дала мне заскучать и загрустить.

Но в целом неожиданный выходной вызывал скорее досаду.

Половина седьмого утра. День тридцать пятый. За окном всего минус двадцать девять, но в разгаре шоу «стихия». Чёртов ветер никуда не делся.

Пока пил кофе (Арина не отступала от меня ни на шаг и смотрела влюбленно), появился слегка помятый Кабыр, потом сияющий Денис. Который тут же поздравил Хакаса с днем рожденья и подарил чехол для нового оружия (качественно переделанный из гитарного, но кого это волнует). Кстати, гитары и пение у костра (Капиталиста) набирало свою силу, студенты по вечерам музицировали, что уже создавало конфликты с более старшим поколением, потому что как такового принудительного отбоя не было, кто-то ложился спать, кто-то волоёбил. Иваныч под это дело строил дом культуры, круглый, из остатков пеноблоков, с тепло-звуко-изоляцией, чтоб студенты жгли там костёрок, а не голосили на весь колхоз.

Мы запоздало принялись поздравлять монгольского воина, хлопать по плечам. Тот хитро позволил всем праздничным словам иссякнуть и мастерски имитируя жалостливый голосок напомнил о своем скромном пожелании установить на трактор акустику. Ветер его не смущал, он оказывается уже был снаружи. Если не шастать по открытой местности, то доехать можно и до совхоза, вывезти остатки зерна, и до химзавода, установить акустику и заночевать. Там же сделать на тракторе короб-багажник. И еда и снаряжение и даже палатки со спальниками он уже подготовил и готов ради такого случая даже путешествовать в кузове, а мы сможем взять в путешествие прекрасных дам.

Короче, Кабыр нас всех уделал как спящих, всё рассчитал и упрямо добивался своего. В день рождения мы никак не могли отказать. Тем более своим девушкам в поездке. Зная, что гопники в непогоду не нападут. И короб давно хотел поставить. Ешкин дрын. Хитрожопый талантливый молодой охотник.

Кстати, некоторые девицы в лагере оказывают ему знаки внимания, но он их упорно игнорирует.

Делать нечего. Едем. В этот раз возьмём с собой мутно-зеленые мешки для зерна.

Разумеется, всем пришлось набиться в кабину, никто в биндюге не поехал. И по дороге пришлось слушать Никольского с Чижом, таково было пожелание (и флешка) именинника. Кабыр сел чуть в ноги, Арина слева, Денис с Катей справа. Тесно, но при взгляде за пределы кабины, где бушевали потоки снега, так сразу уютно.

Покатал в голове мысль посадить за штурвал Хакаса, но отбросил. Погода нелетная, даже мне с наибольшим опытом трудно.

Прогрелись. Тронулись. Сзади послушно катилась биндюга, прикрытая тентом, который периодически натягивал озорной ветер.

Мир вокруг кипел круговоротами и шуршал снегом, но за пределами Завода стало несколько проще. Ветер дул «в лицо», хорошо хоть день. Здорово мешает ориентироваться в пространстве. Тем не менее аккуратно полз. Чем дальше, тем проще, тем более что скоро путь прошёл уже по диким местам.

Ближе к «точке» на карте снова притормозил чтобы не налететь на какую-нибудь деревенскую избу, с которой вдруг сдуло снеговую шапку.

Теоретически можно было обосноваться в этой деревне и последовательно обыскивать дома. Согласно карте в деревеньке никак не меньше сотни домов (и ни одного выжившего). Основное предприятие мы окучивали, но каждое хозяйство это погреб, у многих запасы зерновых, это заледеневшая картошка (эдакие грязные камни, мы такие уже очищали и готовили, получается некая питательная квашня-пюрешка). Это хозинвентарь, это могут быть заживо замерзшие свинки и куры. Готовить такое чудо отдельная сложность, потому что ничего общего с полуфабрикатом, который раньше можно было достать из морозильника в шумном супермаркете — не имеет. Нет. Это офигевший перед смертью труп, с волосами, кишками, перьями. Однако, я думаю, скоро мы дойдём и до такого, мораль это вполне позволяет. Короче, пространство для поисков огромное. Но не сегодня и не в такую погоду.