Страница 27 из 86
Тарас не стал немедленно отвечать. Он предполагал, что с Верой и её семьей свяжутся чтобы напугать, чтобы у них даже мысли не возникло с ним разговаривать, сделав единственным возможным вариантом действий — сразу же сообщить о нём.
— Что вам рассказали обо мне?
Юля глянула на телефон — экран потух, и она быстро разблокировала телефон обратно, чтобы иметь возможность совершить звонок. Но с начала разговора она засомневалась в некоторых услышанных ранее моментах.
— Они сказали, что ты — убийца. Ты попал в жестокую семью и из-за этого вырос… ненормальным. Нам сообщили, что ты сбежал из психбольницы, после того как узнал о том, что у тебя есть сестра и как она живёт.
Тарас закрыл глаза, сделав несколько глубоких вдохов. После всего, что они от меня услышали, у них хватило наглости оскорбить моих братьев… Он подавил очередную вспышку злости. С этим он разберется позже.
— О Вере я узнал за два месяца до своего побега. И тех троих я покалечил не потому, что меня не устроила разница между моей жизнью и жизнью сестры. Вера попала в хорошую любящую семью, которая сделала всё, чтобы она выросла здоровым и счастливые человеком — это единственная причина, по которой я оставил им их жалкие жизни. Эти люди были ответственны за обеспечение шанса детям, которым не повезло в жизни, обрести новую семью. Эти трое не отдали меня в плохую семью — они продали меня в Яму. И все эти годы спокойно жили, хорошо устроившись на полученные деньги. Вот почему я пришёл к ним.
— Что такое эта Яма?
Юля сейчас не знала, чему верить: тому, что ей сказали пришедшие в начале года служащие или словам Вериного брата, совсем не похожего на больного человека, каким его им описывали? Но её напугало слово, которое она услышала — продали.
— Ад на Земле, — картины пережитого, давно заброшенные в дальние уголки сознания, снова начали представать перед его глазами. Тарас мельком глянул в сторону Этель, которой он совсем не хотел всё это рассказывать. Потом перевёл взгляд на сестру, явно ждущей продолжения. Из груди у него вырвался обреченный вздох, — В Яме растили гладиаторов. Чтобы мы сражались эффективнее рядом с тюремным блоком стояла лаборатория, в которой над нами проводили эксперименты. Там же работали лучшие в мире врачи, неоднократно вытаскивавшие и меня и моих братьев с того света. Лечили, ставили на ноги, чтобы мы могли и дальше сражаться. А на каждый бой делались ставки представителями различных картелей, преступных группировок и прочей швали. Я провёл в Яме четырнадцать лет.
Этель была в ужасе от услышанного — теперь она хорошо понимала почему Тарас с таким отвращением относился к боям в клетке. Трудно поверить, что он вообще согласился в неё зайти. И Господи, какой же она была дурой, когда решила устроить ему «проводы»!
Юля сидела настолько же обескураженная рассказом Тараса, как и её подруга. В такую историю трудно поверить, но внешний вид Тараса был самым наглядным её подтверждением: любой не прикрытый участок кожи нёс на себе шрамы и отметины.
— Если всё так, почему тогда…
— Я последний, — перебил девушку Тарас, — Яма уничтожена. Все мои братья погибли. Я остался жив, потому что в момент штурма меня там не было. Яма существовала почти полвека, и я последний живой её продукт. Сильнее, быстрее, выносливее любого обычного человека. И, самое главное, не имел никого, кто меня искал бы. Я четырнадцать лет прожил в клетке и понял, что «спасители» поместили меня в новую. Они пытались вызнать у меня как можно больше: начиная с физического состояния и пределов с помощью анализов и тестов, заканчивая проводимыми в Яме экспериментами и методикой обучения. Я попал к ним в конце июля прошлого года, через две недели понял, что происходит и начал готовиться. Сбежал на новый год. На боях в «Грёзах» я больше не выступаю, работаю фрилансером, учусь и немного помогаю Первому Ордену в Дастриусе.
Юля сидела, держа в руках телефон, успевший снова погаснуть, и не знала, что сказать. В начале года они узнали, что у Веры есть брат. Это были тяжелые дни. Ещё в детстве, когда её только-только забрали из детдома, она часто упоминала о нём. По документам никакого брата у неё не было и это связали с травмой, полученной из-за потери родителей. Со временем всё улеглось, и она об этом забыла. И вот недавно вся их семья узнала, что тогда это были не вызванные тяжелой моральной травмой фантазии, а чистая правда.
Телефон у неё в руках зазвонил и от неожиданности она выронила его на стол. Потом перевернула и увидела на экране вызов от сестры. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы собраться, прежде чем девушка смогла ответить.
— Алло.
— Ты ещё у Кати? — услышала она голос сестры, — я уже освободилась, мне зайти за тобой?
— Нет! — Юля чуть не сорвалась на крик, — Иди сразу в клуб, я тоже уже выхожу, — добавила она уже спокойнее.
— Ну ладно! Передавай Кате от меня привет!
Девушка выдохнула, когда звонок закончился. Потом она снова обратила внимание на Тараса, что выжидающе на неё смотрел.
— Предположим, что я тебе поверила. Чего ты тогда хочешь? Встретиться с Верой?
— Пока нет. Я вообще не уверен стоит ли мне это делать. У неё хорошая семья, счастливая жизнь. И из того, что я успел о ней узнать, моё появление, со всеми подробностями моей жизни, может сильно её расстроить. Но она — вся моя семья и я в любом случае должен быть поблизости.
У неё не было слов, чтобы ответить ему. Всё произошло слишком внезапно. Вся эта ситуация вдруг перевернулась с ног на голову — Тарас оказался совсем не таким, каким его описывали.
Он мог прочитать все эти мысли на её лице, поэтому достал блокнот, вырвал из него страницу, достал карандаш и начал писать.
— Держи.
Тарас протянул ей листок со своим адресом и контактами, через которые она может с ним связаться.
— Я не требую, чтобы ты что-то сейчас решила. Мой адрес теперь у тебя есть. Если тебе или твоей семье понадобиться помощь — ты можешь связаться со мной. Я не буду злиться или затаивать обиду, если ты решишь сообщить обо мне и предложение о помощи останется в силе, даже в этом случае. Единственное, о чем я тебя попрошу — не ищи информацию о Яме. В лучшем случае ты просто потратишь своё время, в худшем — привлечешь внимание людей, с которыми лучше никогда не пересекаться.
Отдав ей бумагу, Тарас отошёл обратно на прежнее место, оставляя девушке возможность свободно покинуть комнату, что Юля и сделала. Ей нужно всё очень тщательно обдумать. Этель, проводила её или может лучше теперь называть её Катей? Все-таки именно это её настоящее имя.
Этель закрыла за подругой дверь и повернулась назад, увидев в шаге от себя Тараса, подкравшегося к ней абсолютно бесшумно, заставив её вздрогнуть. Теперь она совсем не чувствовала себя в безопасности в его присутствии.
— Предупреждение по поводу Ямы, касается и тебя. Это ясно?
— Да, — быстро согласилась девушка.
— Хорошо, а теперь слушай следующее. — Тарас подошел к ней вплотную, почти вжав Этель во входную дверь собственной квартиры, — Если ты когда-нибудь втянешь моих сестер во что-нибудь сомнительное, то у тебя будут проблемы куда серьёзнее тех, из которых я помог тебе выпутаться. Ты поняла?
В этот раз она просто кивнула.
— Хорошо, — Тарас отступил назад и пошёл на кухню, — про моё прошлое ты ничего не спрашиваешь и не упоминаешь. Ты узнала о нём, только потому что я не хотел пугать сестру, выставляя тебя с твоей же квартиры. Ты хотела спросить меня про Марва? Спрашивай, расскажу всё, что знаю.
Юля вошла в здание клуба и поднялась наверх. В голове все ещё роились десятки мыслей, предположений и внутренних споров о прошедшем разговоре. Тарас оказался очень сдержанным и спокойным человеком. Куда более спокойным, чем можно ожидать от человека прошедшего через такое. Если всё это конечно правда.
Она сама не заметила, как переоделась и вошла в тренировочный зал. Сегодня у неё по расписанию были тренировки по обращению с мечом. Тренер быстро отпустил её поняв, что сегодня у неё сосредоточиться не получиться, поэтому она просто села на краю площадки, размышляя о прошедшей встрече. Вера тренировалась в этом же зале. Веселая и довольная. Что станет с выражением на её лице, если она узнает о том, как на самом деле прошло детство её младшего брата? Даже то, что она услышала от пришедших служителей на несколько дней почти парализовало её.