Точка Экстремума

Ретт сел, откинувшись на подушку, приставленную к спинке кровати. Он вертел в пальцах талисман, сильно нагревшийся от тепла его рук. Круглый алый кулон внезапно напомнил кляксу крови. Кончик пальца скользил по зазубринкам в нижней части.

Чем больше Ретт размышлял о странной встрече посреди улицы, тем больше ему казалось, что все случившееся — плод его собственного воображения. Слишком неожиданно и необычно это было. Неужели хан’ри действительно могут видеть будущее? Отверженная назвала его точно так же, как Шира на «Афелии» перед вылетом на Эксремум. А что, если женщины хан’ри просто были знакомы?

Могла ли она предсказать, что Ретт найдет Гмар-Тиккун? Никакой конкретики, одни вопросы! Ретт со злостью ударил кулаком по постели. Ерунда! Дался им этот Гмар-Тиккун! Весь город на ушах из-за него стоит.

Да и вообще, чего он так разволновался из-за слов какой-то уличной отверженной? Можно ли ей вообще верить, кто даст гарантию, что она не сумасшедшая? Он никогда прежде не видел ее. Нужно спросить у Ширы, не знает ли она эту хан'ри с улицы. Узнать бы имя отверженной…

Ретт повернулся на бок, зажав талисман в ладони. Он почувствовал себя беззащитным и неспособным что-либо сделать.

Ненависть. Злость. Гнев.

Как его бесило, что он ничего не мог вспомнить. Перед глазами вставала стена мрака, на нее раз за разом натыкаются мысли. И это навсегда. Ретт тяжело вздохнул. Вдобавок он вдруг почувствовал себя одиноким: не с кем было даже поделиться своим беспокойством. Это чувство потащило за собой презрение к собственной слабости. Ретт закрыл глаза. Он устал. Вот бы поскорее уснуть.

Но в поверхностный сон андроид провалился лишь под утро, когда зеленый огонь вывески немного растворился в сером утреннем тумане.

Дрема эта была беспокойной и тревожной. Ретту снились темные городские улицы, по которым он плутал, как по лабиринту. В конце концов, свернув на одну из улиц, вдалеке он увидел ту самую хан'ри. Андроид бросился к ней, но догнать так и не смог: отверженная все равно как будто оставалась на расстоянии.

Ретт бежал и бежал за ней, пока Экстремум не исчез в чернильном мраке. И тут из темноты неожиданно появилась хан'ри, что-то шепча, она бросилась на него. От неожиданности андроид проснулся. Накрыв голову одной из подушек, Ретт снова закрыл глаза и отвернулся к стене, чтобы свет не мешал спать. В этот раз заснуть получилось почти сразу.

Андроид вновь проснулся, когда ядовитый свет вывески снова начал ярко освещать комнату. Похоже, Ретт проспал почти сутки. И хорошо, потому что мучившие его чувства немного отступили. Он поднялся с кровати и направился в душ. Подставляя лицо теплым струям воды, Ретт чувствовал, как проясняется сознание.

Размышления снова коснулись встречи с хан'ри. И тут андроид понял, почему так странно отнесся к словам какой-то уличной сумасшедшей: ее слова о возможном будущем каким-то образом относились к прошлому, которого он лишился. Он только сейчас подумал об этом. Должно быть, хан'ри узнала его, возможно, они встречались до «чистки». Что, если Ретт всю жизнь положил на поиск Гмар-Тиккуна, а хан'ри как-то помогала ему?

Ретт вышел из душевой кабины и набросил на плечи полотенце. Голозеркало, висящее над раковиной, запотело и отражало невнятные образы. Андроид протянул руку и вытер поверхность, чтобы ясно увидеть в ней себя. Если бы так же легко можно было прояснить и память! «Отмеченный кровью». Ретт коснулся своих фиолетовых волос, уже давно ничего не напоминало о позорной метке дичи, за которой охотились гвардейцы.

Если хан’ри и правда знала его, надо ее найти и расспросить. Искать кого-либо в Экстремуме было все равно, что искать метеорит, затерявшийся в глубинах космоса. Но можно начать с района, где они с отверженной вчера встретились. Наверняка местные бедняки ее знали, хан’ри нечасто встречаются на улицах.

Так он и сделал. Следующие двое суток он почти беспрерывно бродил по улицам Тирессии. Он вдоль и поперек исследовал тот район, где ему повстречалась отверженная.

Поиски оказались безрезультатными. Ретту порой казалось, что он видит знакомую фигуру хан'ри, и тогда андроид мчался к ней, расталкивая прохожих. И каждый раз оказывалось, что он ошибся. Все же, сдаваться андроид не спешил.

Ретт отыскал улицу, на которой собирались нищие, бродяги и другой сброд из низших слоев общества. Он подходил к каждому из них, спрашивая о провидице-хан'ри, но никто не знал такую отверженную. Те пара ее собратьев, которые тоже были среди бродяг, также не знали ничего о таинственной прорицательнице. Впрочем, один нищий, блестя сломанными киберглазами, дал ему совет: поискать в соседнем районе. Если хан'ри, которую повстречал Ретт, никому из местных неизвестна, значит, она пришла с «другой территории».

Андроид совету последовал. На третью ночь он ступил на совершенно незнакомые улицы. Он не знал, сколько прошатался так по ним, но в какой-то момент почувствовал, что теряет надежду.

Он остановился прямо перед ярко-фиолетовой вывеской какого-то ночного клуба. Музыка в помещении гремела так громко, что каждое слово дурацкой песни было слышно даже на улице. Несколько секунд он колебался, а затем шагнул к двери в клуб. Охранники-андроиды, лениво взглянув на него, не стали препятствовать его проходу внутрь.

Гость прошел по небольшому коридору, на стенах которого висели голографические панели, проецирующие танцующих красоток, и оказался в большом зале. Музыка неистовым барабанным боем отзывалась в груди.

Ретт прошел вдоль зала и сел за барную стойку. Ну, не танцевать же он пришел в самом деле…

…Он сжимал в пальцах стакан, в котором плескались остатки светящейся жидкости. Там оставалось на пару глотков, но андроид так и не решался допить свой коктейль. Что-то ему подсказывало, что на сегодня выпивки было достаточно.

От сияния софитов рябило в глазах, музыка давно превратилась в молот с титановым навершием, каждые три секунды опускавшимся на гудящий череп гостя.

Должно быть, вид у Ретта был совсем унылым, потому что Андроид заметил, как от группы танцовщиц отделилась одна из девушек и пошла прямиком к нему. Не произнося ни слова, девушка, на которой из одежды был лишь купальный костюм из мерцающей ткани, села на свободный стул напротив.

Ретт поднял взгляд и взглянул на нее. Она выглядела бы даже красивой, если бы не атрибуты клубной танцовщицы. Ретт пристально разглядывал ее, она не противилась этому.

Маленькая и худенькая, смуглую кожу покрывали светящиеся татуировки; тонкие руки унизывали браслеты, а голова была гладко выбрита. На полных губках бордового цвета появилась томная улыбка, девушка прикрыла огромные зеленые люминесцирующие глаза.

Андроид, разумеется. Созданная в лабораториях какой-то корпорации. Свечение глаз и привлекательная внешность генетически запрограммированы создателями этой девушки, одной из многочисленных так называемых эскорт-матов, призванных развлечь заскучавшего клиента самым примитивным способом. Это приносило танцевальным клубам хороший доход, почти половину выручки.

В глазах танцовщицы было немое предложение. Она слегка приоткрыла рот, словно хотела что-то прошептать, но промолчала. Встав, девушка прошла мимо Ретта, проведя рукой по его спине, приглашая проследовать за ней. Андроид повернул голову, посмотрев через плечо ей вслед, а затем тоже поднялся с места и пошел за танцовщицей.

Он не знал, зачем делает это. Возможно, виной тому был алкоголь, растекающийся по телу вместе с кровью. Ретт ощущал легкое опьянение. Эскорт-бот завела своего спутника в одну из небольших комнат, специально приспособленных для уединения. Помещение было залито синим неоновым светом. Остановившись, девушка повернулась к Ретту и, коснувшись ладонью его груди, легонько подтолкнула его к мягкому дивану. Андроид сел и тут же почувствовал расслабленность. Девушка тем временем опустилась перед ним на колени. Ретт запрокинул голову и закрыл глаза.

Когда все закончилось, и девушка встала, а ее лицо оказалось почти на одном уровне с лицом Ретта, андроид вдруг протянул руку и коснулся влажных горячих губ девушки указательным пальцем. Вопрос в ее глазах и его ответ — несколько раз покачать головой.