Страница 46 из 79
Это неуловимые светло-серые чернила на фоне ее кожи, но они так хорошо смотрятся на ней.
Я сажусь и прикасаюсь к ней губами. — Твои родители знают, что у тебя это есть?
Она оглядывается на меня через плечо, выдыхая, когда я оставляю несколько легких поцелуев вдоль ее позвоночника. — Нет. Они бы убили меня. Вот почему это в таком месте, где я могу это спрятать.
— От всех, кроме меня, — уточняю я.
Ее глаза закатываются, когда она ухмыляется. — От тебя ничего не скроешь.
— Рад, что ты начинаешь понимать.
Я никогда не любил обниматься. Сама идея лежать вместе, не зная, где заканчивается один из вас и начинается другой, просто ради того, чтобы быть рядом, всегда казалась мне слишком романтичной. У меня не было к этому никакого интереса. Но когда Лейкин положила голову мне на грудь, когда я запустил фильм, я не смог найти в себе сил остановить ее.
Я не мог найти в себе желания остановить ее.
Кончики моих пальцев касаются ее спины, пока она спит. Она потеряла сознание чуть больше часа назад, а я просто лежал здесь, прокручивая в голове события последних нескольких дней.
Я знаю, что должен разбудить ее. Отвезти ее обратно к машине, чтобы она могла добраться домой. Но я не хочу этого делать.
Пока нет.
Я просто хочу лежать здесь, где нет ни осуждения, ни страха, ни сомнений. Просто дай мне почувствовать тяжесть ее головы на своей груди, когда запах ее волос расслабляет меня так, как никогда не расслабляло пиво.
Дай мне это, пока у меня еще есть возможность.
17
Когда я начинаю просыпаться, до моих ушей доносится щебетание птиц, но что-то не так. Мое тело слишком сильно вжимается в кровать, и мне теплее, чем было бы в моей комнате. Когда мой мозг начинает осознавать окружающее, все это обрушивается на меня.
Я все еще в доме Хейса.
Его руки обнимают меня, когда он спит, прижавшись к моей спине. Это напоминает мне о прошлой ночи — о том, как он притянул меня к себе, когда трахал меня. Мне до смешного больно, и я ощущаю это при каждом движении, но я уже жажду этого снова.
— Эйч, — шепчу я, надеясь, что он не злится.
Мы никогда не обсуждали, что я останусь у него ночевать. Насколько я знала, вчера вечером я должна была вернуться к Мали в какой-то момент. Слава Богу, я сказала родителям, что переночую у нее, так что они не ждали меня домой в определенное время. В противном случае они, вероятно, прямо сейчас подали бы заявление о пропаже человека.
Я снова пытаюсь разбудить его, на этот раз немного громче. — Хейс.
Он стонет, убирая одну руку из-под меня, когда перекатывается на спину. Слепо дотягиваясь до своего телефона, он нажимает кнопку, чтобы посмотреть время, и ворчит.
— Слишком рано. Мне нужно поспать.
Его рука снова накрывает меня, и я поворачиваюсь к нему лицом. Его глаза закрыты, и он выглядит таким умиротворенным, но когда он приоткрывает один, я не могу удержаться от улыбки.
— Привет, — тихо говорю я.
Он что-то бормочет. — Привет, извращенка.
То, как уголки его рта непроизвольно поднимаются вверх, говорит мне о том, что он не сердится. Может быть, немного капризен, но точно не злится.
— Наверное, хорошо, что я не сама приехала сюда вчера, — говорю я ему. — Моя машина простояла бы у твоего дома всю ночь.
Он снова закрывает глаза, явно слишком вымотанный, чтобы просыпаться прямо сейчас, и я почти следую его примеру, но когда слышу, как открывается и закрывается входная дверь, мое сердце, черт возьми, почти останавливается, когда меня начинает охватывать паника.
— Э-э, Эйч?
Он бормочет в ответ.
— Кто-то только что вернулся домой? — Я бросаю взгляд на дверь спальни, но, к счастью, она закрыта.
Он делает глубокий вдох, а затем выдыхает. — Расслабься. Вероятно, это просто Девин.
Я приподнимаюсь на локте, подпирая голову рукой. Хейс, должно быть, чувствует мой взгляд, потому что его глаза снова открываются.
— Что?
Мои брови приподнимаются. — Ты ни капельки не беспокоишься о том, что Девин узнает о нас?
Он вздыхает и потягивается, прежде чем хрустнуть шеей. — Нет. Девин — одна из примерно четырех человек в мире, которым я доверяю.
— О, да? — спрашиваю я. — А кто остальные трое?
— Моя мама, Кэм… — он делает паузу и ухмыляется мне, — … и динозавр Барни.
Я падаю обратно на кровать и начинаю смеяться. — Солидный третий выбор.
— Эй, он всегда был рядом с тех пор, как мне исполнилось три года, ясно?
— Угу.
Конечно, какая-то часть меня надеялась, что он скажет, что я третья, но думать так — значит просто обрекать себя на разбитое сердце. Я точно знала, что это такое, с того самого момента, как это началось. Просто потому, что мы провели ночь, прижавшись друг к другу, это не значит, что что-то внезапно изменилось.
— Который час? — спрашиваю я.
— Чуть за девять, — отвечает он. — Тебе на работу в полдень, верно?
Я киваю. — Нам, наверное, стоит одеться.
Он скулит, явно желая еще немного поваляться в постели, и я его не виню. Я бы ничего так не хотела, как провести весь день здесь, лежа с ним вот так, но у меня нет другого варианта.
Вероятно, у меня никогда не будет такого варианта.
— Ладно, прекрасно, — ворчит он, сбрасывая одеяло.
Я встаю и оглядываюсь в поисках своей одежды, и когда замечаю ее на стуле, поворачиваюсь, чтобы взять ее. Хейс оглядывает меня с ног до головы с блеском в глазах.
— Чего бы тебе стоило надевать только это каждый раз, когда мы остаемся наедине?
Взглянув на мои лифчик и трусики, я вспоминаю, как прошлой ночью он вернул мне только эти две вещи и отказался отдать мне остальную одежду. Не то чтобы я возражала. Он остался в своих боксерах. Если бы я полностью оделась, я бы чувствовала себя странно.
И, кроме того, то, как он не мог оторвать от меня глаз, стоило того.
Мали и магазин нижнего белья в выигрыше.
Я напеваю и прикладываю палец к губам. — Сделай это своим ртом еще раз, и ты сможешь получить все, что захочешь.
— Договорились, — соглашается он и пытается затащить меня обратно в постель, но я неохотно останавливаю его.
— У нас нет времени, — говорю я ему с грустью. — И, кроме того, Девин бы нас услышала.
— Пусть. Мне похуй.
Посмеиваясь, я хватаю его за руку и тяну, пока он не садится. — В следующий раз.
Он смотрит вниз на то, как его стояк натягивает боксеры. — Посмотри, что ты наделала.
— Это была не я. Это все ты, — говорю я. — Никто не просил тебя смотреть на меня.
Хейс усмехается. — О, да. Предполагается, что я просто должен иметь великолепную полуобнаженную девушку в своей комнате и не смотреть. Конечно.
Я качаю головой, посмеиваясь. — Ты ненасытен.
— Я знаю. Я виню тебя.
— Меня?
Он кивает. — Я был в полном порядке, пока ты не начала мастурбировать у меня на глазах.
Раздается взрыв смеха, и я прикрываю рот рукой. — Ты имеешь в виду, когда ты подглядывал за мной через окно в крыше, как последний гребаный извращенец? Я бы вряд ли классифицировала это как мастурбацию перед тобой.
— Ты смотришь на это по-своему, а я буду смотреть на это по-своему, — говорит он, целуя меня в лоб и вставая с кровати.
Мои глаза игриво закатываются. — Ты всегда создаешь свою собственную реальность?
Он наклоняет голову из стороны в сторону. — В значительной степени, да.
Я натягиваю брюки и застегиваю их, прежде чем надеть футболку. Хейс берет пару вещей из своего комода и натягивает их, прежде чем направиться в ванную.
Пока я одна, я думаю о том, какой невероятной была прошлая ночь. Я имею в виду, я знала, что он хорош в постели, особенно после того, что случилось в его грузовике, но я понятия не имела, что он настолько хорош. Не может быть, чтобы секс был настолько хорошим с кем-то постоянно. Никому никогда не удастся добиться такого результата.