Страница 5 из 8
— Ты хочешь слинять? — спрашиваю.
— Я точно не смогу так пройти лабиринт. — Он показывает на свою огромную эрекцию, и мы смеемся. — Видишь, что ты со мной делаешь? — жалобно говорит Адам.
Я прохожу сквозь стебли и с удивлением обнаруживаю, что снова стою на заднем дворе особняка. Мы с Адамом идем рука об руку, медленно возвращаясь назад. Он расспрашивает о моей жизни, о магазине костюмов, обо всех местах, где я жила, и о том, как мы с Гоблином попали сюда.
Мы идем длинным путем через сад, и у меня болят щеки от огромной улыбки. Я не знаю, кто настоящий человек в маске, но очень рада, что он не появился. Когда подходим к задней двери особняка, Адам заговорщически поворачивается.
— Я хочу тебе кое-что показать, — говорит он. — Проходи.
Он берет меня за руку и тянет прочь от открытой двери. Мы крадучись обходим особняк и останавливаемся у темной, почти незаметной двери.
— Что мы делаем? Не думаю, что эту дверь стоит открывать, — говорю я, переступая с ноги на ногу.
Но Адам пропускает мои слова мимо ушей и дергает ручку. Дверь со щелчком распахивается. — Ну же, — тихо шепчет, сжимая мою руку.
— Мы не должны здесь находиться, а если тут водятся привидения? — спрашиваю я.
— Нет никаких «а если», здесь обитают привидения. Но есть кое-что, что тебе понравится.
Адам ведет меня по дальней лестнице особняка и умело петляет по коридорам. Он с силой нажимает на книжный шкаф, и тот поворачивается.
— Откуда ты знаешь, куда идти? — интересуюсь, пораженная наличием потайной двери.
— Ну, скажем так, я провел здесь некоторое время, это кратчайший путь, — отвечает Адам, включив фонарик на телефоне.
Мое сердце колотится в груди, и опьяняющая смесь страха, возбуждения и желания пронизывает меня, пока я слепо следую за ним. Это не кажется таким страшным, как, вероятно, должно быть. Когда подходим к маленькой деревянной двери с хрустальной ручкой, Адам поворачивается с сексуальной ухмылкой.
— Готова? Закрой глаза.
Адам встает позади меня и обвивает руками мои плечи, прикрывая мне глаза. Мы делаем шаг, и я слышу щелчок закрывающейся за нами двери.
Когда открываю глаза, у меня перехватывает дыхание. Деревянные бюсты стоят рядами по большой комнате с высоким потолком и демонстрируют богато украшенные старинные костюмы.
Проходя мимо, испытываю абсолютное изумление, не в силах поверить своим глазам. Здесь так много истории, эта комната — музей костюмов прошлого, и от них захватывает дух.
Я осторожно провожу пальцем по оригинальной бисерной вышивке на костюме щеголя. Касаюсь кружева на воротнике викторианского платья, такого нежного, что кажется, будто оно может испариться под моими пальцами. Никогда не видела такого качества и детализации, я могла бы оставаться здесь часами.
— Тебе нравится? — спрашивает Адам. Я смотрю на него, его вопрос настолько искренен, что согревает меня до глубины души.
— Невероятно, и я рада, что Гоблина здесь нет. Откуда ты узнал, что все это здесь, наверху?
— Я создал это, ну, не костюмы, конечно, а витрины, комнату. У меня есть компания, которая занимается реставрацией и консервацией. Я сделал формы для бюстов и витрины, — поясняет он.
Я вздыхаю, как будто мне нужна еще одна причина, чтобы влюбиться в этого человека. Какая-то часть меня невольно задается вопросом, будет ли Адам моим самым большим приключением?
— Итак, ты, должно быть, знаешь человека, который здесь живет, мне хочется знать все, — говорю я.
— На самом деле не знаю, никто никогда с ним не встречался. Но особняк — огромная часть нашего города, и у меня так много детских воспоминаний, связанных с ним.
От его задумчивого взгляда у меня возникает желание обрести свой дом хоть где-нибудь, где угодно. Моя мать дала мне крылья, но корней у меня нет.
— Как-то раз Челси убедила родителей, что на Хэллоуин мы все должны надеть костюмы кошек, но потом она проиграла пари, и выбор остался за мной. Я выбрал ниндзя, но отцу никто не сказал, и он явился на вечеринку в костюме огромного пушистого оранжевого кота, — со смехом делится Адам.
Когда он продолжил свой рассказ, я почувствовала знакомый укол ревности, мне стало интересно, каково вырасти в семье с такой богатой историей и традициями. Интригует то, как Адам смеется со своими братьями и сестрами, и то, что каждый его праздник в будущем уже распланирован. Кому-то это покажется скучным, но для меня это счастье.
— Решение о том, где я хочу построить свой бизнес, далось мне легко. Хочу, чтобы этот город и этот особняк существовали достаточно долго, чтобы мои дети и внуки могли наслаждаться, если, конечно, у нас будут дети. — Он со смешком подмигивает мне, и я улыбаюсь.
При обычных обстоятельствах почти уверена, что обиделась бы или убежала бы от подобного комментария. Но после встречи с Адамом я вижу нашу совместную жизнь: свадьбу, ребенка и дом, украшенный к Хэллоуину.
Я подхожу к стене со старинными стегаными одеялами, аккуратно сложенными на стеллаже, и рассматриваю детали шитья. Адам обнимает меня и снимает одеяло с вешалки, затем кладет его на пол. Когда он это делает, со стороны книжной полки раздается громкий стук. Я подпрыгиваю, мои глаза устремляются в направлении шума, но там ничего нет.
— Что это было? — задаю вопрос Адаму.
— Подозреваю, мы не одни, но ничего страшного. Наверное, это просто дружелюбный призрак, он немножечко собственник, — усмехается он. — Я встречался с ним раньше, мы практически старые друзья.
— Может, нам не стоит оставаться здесь, — нерешительно говорю.
— Меня ничего не остановит, ни в этом мире, ни в параллельном, — рычит он, крепче сжимая руки вокруг моей талии.
— Никогда не видела ничего подобного. Большое спасибо, что привел меня сюда, тут великолепно! — восхищаюсь.
Но он не проронил ни слова. Вместо этого чувствую жар его рта, когда он покрывает поцелуями мочку моего уха, спускается по шее и скользит по изгибу плеча. Я откидываю голову назад, давая ему больший доступ, и мое дыхание быстро становится неровным.
Адам обхватывает одной рукой мою талию, крепко прижимая к себе, а другой — мою грудь. Каждое его прикосновение оставляет после себя ощущение покалывания, и я полностью отдаюсь ему.
Глава 4
Адам
Эйвери проводит рукой по моей груди и забирается под пояс моего костюма. Моя эрекция выступает сквозь одежду, я хочу эту девушку, и она это знает.
Обхватив рукой затылок, глажу ее по щеке, прежде чем прижаться к ее губам. Эйвери суждено навсегда стать частью моей истории. Притягиваю ее к себе, и её бедра прижимаются к моим, заставляя мой член судорожно вздрагивать.
Наши рты соприкасаются с голодом двух людей, которые потратили всю жизнь на поиски друг друга. Каждый поцелуй разжигает пламя желания между нами и заставляет меня отчаянно желать большего.
Браслеты позвякивают, когда я оттягиваю ворот ее костюма вниз, и роскошные холмики груди вырываются на свободу. Эйвери прерывисто стонет, а я зарываюсь лицом в ее ложбинку, сжимая грудь, и перекатываю соски между пальцами, и нежно тяну за них. Потираюсь носом о ее грудь и чувствую, как соски начинают набухать. Беру один в рот и обхватываю языком, и он напрягается от тепла моего прикосновения.
Снимаю с нее костюм, и когда он падает, золотые бусины звякают о паркет. Эйвери полностью обнажена под ним, и я никогда не видел такой красивой женщины. Укладываю ее, совершенную и чувственную, на одеяло и располагаюсь сверху.
Любуясь обнаженным телом, рассматриваю каждую деталь, затем прокладываю поцелуями путь вниз от грудей к холмику. Раздвигаю ее ноги, и она извивается, когда провожу языком по ее пухлым лепесткам. Дразню, пока Эйвери не становится влажной, затем погружаюсь внутрь.
Я облизываю языком ее набухший бугорок, и она дрожит. Подстраиваюсь под ритм ласк, а Эйвери прижимается к моему рту. Ее вкус опьяняет и сводит с ума от желания войти в нее.