Михаил Иванович Глинка

Удерживали его теперь там два серьезных обстоятельства. В доме своего родственника, А. С. Стунеева, Глинка встретился с Марией Петровной Ивановой, и постепенно ее «миловидность» и «некоторая врожденная грация» пленяли его все более и более. Девушка начала брать у Глинки уроки пения и принимала участие в домашних концертах у Стунеевых. По словам композитора, в иные дни они подолгу шушукались, «сидя на софе». Увлечение Глинки постепенно росло. Воспоминание о Марии потускнело, и в письме к матери он признавался в том, что новое чувство спасло его «от гибели». Теперь семейное счастье казалось ему возможным.

Осенью 1834 года приятель Глинки, «огромного роста капитан» Ю. А. Копьев, привел к нему «маленького человечка в голубом сюртуке и красном жилете, который говорил пискливым сопрано. Когда он сел за фортепьяно, оказалось, что этот маленький человек был бойкий фортепьянист, а впоследствии весьма талантливый композитор — Александр Сергеевич Даргомыжский»,— вспоминал Глинка в «Записках».

«Марьина роща». Повесть В. А. Жуковского. Первое издание

Александр Сергеевич Даргомыжский (1813—1869), русский композитор. Портрет работы П. Бориспольца

Музыкальное собрание в доме Стунеевых (крайняя женская фигура справа — Мария Петровна Иванова, будущая жена М. И. Глинки). Рисунок П. А. Степанова

Кондратий Федорович Рылеев (1795—1826), поэт, декабрист. Портрет работы неизвестного художника

К. Ф. Рылеев. «Думы». Титульный лист издания

Собрание у В. А. Жуковского. Картина Г. Михайлова, А. Мокрицкого и других художников школы А. Венецианова

Николай Васильевич Гоголь (1809—1852), русский писатель. Портрет работы Ф. Моллера

Михаил Юрьевич Виельгорский (1788—1856), русский композитор и музыкальный деятель. Литография по рисунку неизвестного художника

Конкретной стала давно запавшая в душу Глинки мысль о создании русской оперы. Позднее он вспоминал, что, несмотря на жизнь «домоседом», по давнему знакомству бывал тогда вечерами у В. А. Жуковского, «где еженедельно собиралось избранное общество, состоявшее из поэтов, литераторов и вообще людей, доступных изящному... А. С. Пушкин, князь Вяземский, Гоголь, Плетнев были постоянными посетителями... Князь Одоевский, Вельгорский [Виельгорский] и другие бывали тоже нередко. Иногда вместо чтения пели и играли на фортепиано...» К стремлению Глинки Жуковский отнесся не только сочувственно, но и указал ему как на сюжет для оперы на историю героического подвига костромского крестьянина Ивана Сусанина, эпизод из истории Смутного времени на Руси, неоднократно привлекавший к себе внимание русских писателей на рубеже XVIII—XIX столетий. В 1815 году оперу на этот сюжет поставил в петербургском Большом театре композитор К. А. Кавос. Но это не смутило Глинку. На предложение поэта он живо откликнулся. Сцена в лесу поразила его воображение, он находил в ней много оригинального, характерно русского.

«Сцену Сусанина в лесу с поляками я писал зимою,— вспоминал Глинка в „Записках“,— всю эту сцену, прежде чем я начал писать, я часто с чувством читал вслух и так живо переносился в положение моего героя, что волосы у самого меня становились дыбом и мороз подирал по коже».

На окончательном выборе сюжета для оперы могло также сказаться и знакомство Глинки с думой «Иван Сусанин» декабриста К. Ф. Рылеева, широко известной в России первой половины XIX века.

Михаил Иванович Глинка. Портрет работы Н. Волкова

Увлеченный, Глинка немедленно приступил к работе. Первоначальный проект написать трехчастную ораторию был оставлен. «...Как по волшебному действию вдруг создался... план целой оперы и мысль противопоставить русской музыке — польскую; наконец, многие темы и даже подробности разработки — все это разом вспыхнуло в голове моей»,— вспоминал Глинка в «Записках». Либретто для оперы Жуковский вначале намеревался написать сам и даже сочинил стихи для эпилога, но отсутствие свободного времени вынудило его, однако, «сдать» Глинку «на руки барона Розена». Не обладавший большим талантом придворный поэт «из немцев» неважно владел русским языком, но это не смутило композитора, смело вносившего поправки в его неуклюжие вирши и вычеркивавшего льстиво-верноподданнические строки. Свое сочинение Глинка назвал «„Иван Сусанин“. Отечественная героико-трагическая опера в пяти действиях или частях».

В этот несомненно самый счастливый период жизни Глинки вдохновенно-просветленным и доверчиво глядящим вдаль изобразил его Н. С. Волков, ученик и приятель композитора, в конце 1834 года. Сам Глинка назвал этот портрет «необыкновенно удачным» и очень схожим.

Дождавшись годовщины со дня смерти отца, он письменно просил у Е. А. Глинки разрешения на брак с М. П. Ивановой. Оно было немедленно дано. Скромная свадьба в присутствии немногих свидетелей состоялась 26 апреля 1835 года в церкви Инженерного замка. Вскоре вместе с женой и тещей Глинка отправился в Москву и далее в Смоленскую губернию для свидания с матерью.

Георгий Федорович Розен (1800—1860), литератор. Портрет работы неизвестного художника

Людмила Ивановна Шестакова (1816—1906), сестра М. И. Глинки. Портрет работы неизвестного художника

Инженерный замок со стороны церкви. Современное состояние

Гостиная в Новоспасском. Макет М. Успенского по рисунку Е. Врангель

В дорожной карете и в родном Новоспасском музыкальная мысль его работала непрерывно. «...Я прилежно работал, т. е. уписывал на партитуру уже готовое и заготовлял вперед,— вспоминал Глинка в „Записках“.— Ежедневно утром садился я за стол в большой и веселой зале в доме нашем в Новоспасском. Это была наша любимая комната; сестры, матушка, жена, одним словом, вся семья там же копошилась, и чем живее болтали и смеялись, тем быстрее шла моя работа. Время было прекрасное, и часто я работал, отворивши дверь в сад, и впивал в себя чистый бальзамический воздух». В первый год своей семейной жизни Глинка был счастлив, так как «все шло хорошо».

По возвращении в Петербург работа над оперой продолжалась с тем же увлечением. Уже ранней весной 1836 года состоялись две репетиции первого действия оперы в домах кн. Б. Н. Юсупова и Мих. Ю. Виельгорского. 8 апреля того же года Глинка представил партитуру ее в дирекцию императорских театров с просьбой, «буде окажется достойною принять на здешний театр». Директор театров А. М. Гедеонов согласился, однако, на это лишь после того, как Глинка обязался подпиской не требовать за нее денежного вознаграждения. Кроме того, оперу переименовали из «Ивана Сусанина» в «Жизнь за царя». Под таким названием она шла на сцене до 1917 года, а в 1939 году, при первом возобновлении на советской сцене, ей было возвращено ее подлинное название.