Страница 6 из 66
Увы, но дожить до того времени, когда в России вовсю начали писать про так называемых «попаданцев», кто переносился в детстве и «давал всем прикурить» Михаил так и не успел, а потому с ходу ничего подобного в голову ему не приходило… Впрочем, в отличие от некоторых «попаданцев» ему все же повезло… Странная вещь, но почему-то «назад в себя» чаще всего возвращались бесхарактерные слабаки, которые, однако, после переноса вдруг и школьных хулиганов на место ставили (хотя до того даже гантелей в руках ни разу не держали), и песни перепевали, и «подкатывали» к девчонке, на которую сидели-облизывались, но не смели даже заговорить лишний раз… У Михаила таких проблем в детстве не было — тут он был уверенным «вышесредняком». Главным задирой класса не был и до «бычков» не дотягивал, но постоять за себя всегда мог, а потому хулиганы с ним особо не связывались. Один на один особого преимущества не имели, а позовешь дружков — так в ответ мигом соберется компания «пролетарских», кто друг за друга всегда горой и «всяким тут» спуска не даст. С девчонкой тоже проблем не было — хотя повторять тот опыт Михаил не стал бы точно. С учебой тоже было все в целом неплохо — четыре четверки, а остальные пятерки. Да и дальнейшая судьба — учеба на физическом факультете, работа инженером-конструктором в области СВЧ-электроники, что тоже его вполне устраивало. Во всяком случае, до тех пор, пока после развала СССР не начались задержки с выплатой зарплаты и гиперинфляцией в стране… Впрочем, ни о каких таких «попаданцах» Михаил и не подозревал, а потому особо и не задумывался на такую тему.
От мыслей о том, что все же произошло, его отвлек звонок на урок — начиналась история. Как обычно, все началось с опроса учеников — и вышедшая к доске Вика Старостина рассказывала о том, что происходило после смерти товарища Ленина и о лекциях товарища Сталина «Об основах ленинизма», XIII съезде партии и борьбе с троцкизмом, результатах осуществления новой экономической политики и борьбе с кулачеством. Эх, Вика-Вика… Милая, приветливая и открытая девушка, верящая в светлое будущее и в победу коммунизма… Как все же хорошо жить в мире, где красивые девушки мечтают стать учеными, инженерами, учителями и врачами, а не какими-нибудь валютными проститутками или содержанками у «новых русских»! Пасть бы порвал тем, кто сотворил с его страной такое! Да только «история не имеет сослагательного наклонения»… Или все же имеет?
Потом отвечал Семка Антонов, рассказавший о положении дел в Средней Азии, борьбе с великодержавным шовинизмом и буржуазным национализмом, разгроме грузинского меньшевизма и национальном размежевании в Средней Азии. Ну а после его ответа перешли к новой теме — изучали времена начала индустриализации. Собственно говоря, тема так и называлась: «Курс на социалистическую индустриализацию»… Международное положение СССР в середине 20-х, курс на построение социализма в одной стране и социалистическую индустриализацию, сталинской политике в области экономики и борьбе с зиновьевской оппозицией. И все это — со ссылками на товарища Сталина, про которого, насколько он помнил свои школьные годы, обычно предпочитали стыдливо замалчивать. Вроде как был такой, а вроде как и не совсем… Дошло до того, что даже гимн без слов исполняли, лишь бы не упоминать имя Сталина — хотя официально никто его не менял и не отменял.
После истории — большая перемена. И пока многие его одноклассники побежали перекусить в столовку, Михаил не спеша ходил по школьным коридорам, приглядываясь к окружающему и постепенно замечая и еще некоторые мелкие отличия от того, что он помнил из своих школьных лет, а оттого ситуация становилась все страньше и страньше… Да что, мать его, происходит? Он умер и теперь на том свете? Но Михаил всегда был атеистом и в загробную жизнь как-то не верил. Тем более, странная какая-то была загробная жизнь… На рай как-то не похоже. На ад — тем более… Или и впрямь прав был один его знакомый, кто утверждал, что идеология коммунизма — это стремление построить рай на Земле? Но на коммунизм происходящее все же походило мало, да и почему он тогда снова в школе? Уж если б это и впрямь загробная жизнь, то логичнее всего было бы либо оказаться тут «как есть», либо «переродиться» со младенчества…
Или это, мать его, какой-то другой мир? Если исходить из уже отмеченных некоторых различий, то можно было сделать примерно такой вывод… Но как такое возможно? И почему он вдруг оказался здесь? Но додумать до конца мысль он уже в который раз не успел…
— Куда смотришь? — отвлек его от наблюдения за происходящим во дворе голос Вики.
— Да вот, во двор, — оглянувшись на одноклассницу, ответил Михаил. — Елочка вон растет…
Ну да… Его внимание как раз привлекла небольшая елочка, которой в его прошлом точно не было в этом месте. Не было никогда!
— Наша елочка, — взглянув туда же, улыбнулась девчонка. — Помнишь, как в шестом классе ее сажали?
Шестой класс? Да не было ничего такого! Точно не было… Он не мог ошибиться… Хотя да, деревья они тогда и впрямь сажали. Но елок среди них точно не было!
— Когда-нибудь мы будем приходить сюда, смотреть на нее и вспоминать свое детство, — задумчиво произнес Михаил.
Да, именно так все и будет… Пусть никакой елки у них и не было, но встречи выпускников он помнил хорошо… Особенно последнюю, 1996 года. Вечер воспоминаний о порушенных планах и разбитых надеждах… А ведь всего за десять лет до того многие верили в перестройку, прогресс, в то, что завтра будет лучше, чем сегодня. Но жизнь разбила в щепки эти надежды, и почти все из их класса так и остались не у дел. Новой стране не нужны были ни конструкторы, ни технологи, ни высококлассные рабочие или честные, не желающие «крышевать» зарождающуюся мафию, милиционеры… А «перестроиться на новый лад», стать торгашами и банкирами, продажными чиновниками и бандитами большинство оказалось не в состоянии. Совесть не позволила… Эх, Вика-Вика… Что ждет тебя и твоих детей в мире победившего капитализма?
— Конечно, — улыбнулась девчонка. — Ведь мы же давно сдружились все… Разве ж можно взять и все забыть?
— Конечно, не забудем, — согласился Михаил.
«И никогда не простим того, что сотворили с наше страной и нашим будущим», — мысленно добавил он. Твою мать! Да будь на то его возможность — отдал бы все ради того, чтобы этого никогда не повторилось! Да только как сделать это? Пусть даже тут и впрямь другой мир… Пусть здесь нет Кукурузника и ему подобных властолюбивых идиотов, кто своей глупой и бездарной политикой гробил страну, но где гарантия того, что все это не повторится несколько позже? Что, в конце концов, уже сейчас все не идет по тому же самому, только более медленному, сценарию? Нет уж! Как только доберется домой — постарается со всем разобраться! И пусть это хоть бред, хоть загробная жизнь…
— Ты куда поступать будешь? — после затянувшегося молчанья вдруг вновь обратилась к нему Вика.
— На физический в университет, — ответил Михаил.
Собственно говоря, чего скрывать-то? В прошлой жизни они учился там, даже почти с отличием закончил. Туда ж, раз уж кто-то вздумал подарить ему новую жизнь, пойдет и сейчас… В отличие от страны, в своей лично судьбе менять Михаил не собирался ничего. Ну если только не считать одной «ошибки молодости»…
— А я в Политех, на машиностроительный, — ответила Вика.
— На завод пойдешь работать?
— Да, — согласилась девчонка. — Хочу потом пойти на наш станкостроительный…
— Ну тогда удачи тебе! — улыбнулся Михаил.
В том, что все у нее получится, он даже и не сомневался. Так было в его прошлом, так будет и сейчас… Постояв рядом еще немного рядом, словно желая, но так и не решаясь о чем-то сказать, Вика вскоре пошла в класс, а он так и остался стоять в раздумьях… «А ведь ты ж ей нравишься!» — вдруг ехидно усмехнулся «внутренний голос», и осознание этого вдруг сразу расставило все точки над тем, что он помнил по школе… Да, все то же самое уже когда-то было в его прошлом. То, что она несколько выделяла его по отношении к другим одноклассникам, он заметил еще в своем детстве. Вот только он тогда еще был «мал и глуп» и причин всего этого попросту не понимал. И пока другие пацаны бегали за первой умницей-красавицей класса, а она продолжала упорно игнорировать их, сам Михаил вовсю бегал за Ленкой — как он тогда считал, своей первой и последней любовью… Которая, впрочем, так и не принесла ему в жизни счастья. Все их годы совместного проживания были наполнены постоянными ссорами, капризами, мелочными придирками, а, как оказалось позднее, и ее изменами. Нет уж! Повторять этого он не будет точно…