Страница 253 из 303
Спустя некоторое время Сюэ Чжэнъюн все же пробурчал:
— И что же тогда делать? Раз уж Сюй Шуанлинь может использовать собранную этими ядовитыми тварями духовную силу, чтобы скрыться от наших поисковых заклинаний, не стоит и пытаться его найти? Неужто опустим руки и дадим ему улизнуть?
Чу Ваньнин предложил:
— А может стоит полностью поменять сам подход к его поиску?
— Это как?
— Уважаемый глава, спасаясь бегством, Сюй Шуанлинь взял с собой три вещи. Помните, что это было?
Сюэ Чжэнъюн начал перечислять:
— Золотое ядро Ло Фэнхуа, Наньгун… — он быстро взглянул на Наньгун Сы и, чуть смягчив тон, поправился, — главу Наньгуна и еще божественное оружие.
— Что ж, этот человек явно преследовал какую-то цель и даже во время поспешного бегства сделал все, чтобы утащить за собой эти три вещи, так что вряд ли это было спонтанной прихотью. Итак, по мнению главы, зачем Сюй Шуанлинь забрал с собой старшего брата? — спросил Чу Ваньнин.
— Э… отомстить?
— Тогда зачем он прихватил божественное оружие?
Немного подумав, Сюэ Чжэнъюн ответил:
— Опираясь на пять мощных источников кристально-чистой духовной энергии разных типов, можно открыть проход в Призрачное Царство.
— Но ведь он уже создал такой проход, чтобы получить золотое ядро Ло Фэнхуа, — возразил Чу Ваньнин. — Ему не нужно делать это еще раз.
— Тогда зачем?
— Я думаю, что, возможно, он планирует использовать технику Возрождения мертвых.
Сюэ Чжэнъюн в миг остолбенел:
— Техника Возрождения мертвых… Но разве для нее нужно использовать пять типов элементалей кристально-чистой духовной энергии? Ведь великому мастеру Хуайцзую это не требовалось?
Чу Ваньнин покачал головой:
— Хуайцзуй когда-то сказал, что в этом мире есть разные техники Возрождения, поэтому Уважаемому главе не стоит ориентироваться на ту, которую он применил.
Услышав его слова, старейшина Таньлан усмехнулся:
— Старейшине Юйхэну нечего сказать, поэтому он решил заболтать нас. На чем строится это абсурдное предположение, что Сюй Шуанлинь провернул все это только ради использования техники Возрождения?
— Оно строится на том, что в итоге он забрал с собой золотое ядро Ло Фэнхуа, — ответил Чу Ваньнин.
В большом зале чуть приглушенный голос Чу Ваньнина звучал спокойно и ровно.
— Много лет назад во время расследования в городке Цайде я столкнулся с призраком безвинно погибшей девушки. В детстве она встретила окровавленного безумца, который насильно скормил ей мандарин и сказал, что ее глаза очень напоминают ему о старом друге, а потом добавил еще одну странную фразу... «в Линьи есть великий герой, в двадцать сердцем уже мертвец».
Ну конечно, именно в двадцатилетнем возрасте Наньгун Сюй пострадал от наговора и подвергся всеобщему осуждению, навсегда лишившись права на достойную жизнь.
В тот год, на собрании в Линшане, он был горячим, напористым и честолюбивым юнцом, который верил, что полагаясь на талант и усердие, только своими силами честно и открыто сможет добиться заслуженной славы и признания.
Но в конечном итоге, хотя он и выложился полностью, наградой ему стали лишь позор и дурная слава.
С острым клинком в руке и честолюбивыми стремлениями в сердце, в конце концов, он оказался бессилен перед хорошо подвешенным языком и льстивой натурой своего старшего брата.
И он возненавидел.
Ненависть переполнила его сердце, но в мире, где все издевались и насмехались над ним, осуждали и с презрением отвергали его, ему некуда было ее излить.
В итоге живой человек стал мертвецом, а мертвец превратился в одержимого местью злого духа.
Отравленный ненавистью злой дух смог выбраться из-под кровавой горы, вознамерившись получить воздаяние и справедливость, которую он заслужил так же, как и все несправедливо обиженные честные люди в этом мире.
— Если допустить, что тем безумцем был Сюй Шуанлинь, то кто же тогда этот старый друг, чьи глаза так похожи на глаза Ло Сяньсянь?
— Они похожи внешне и оба носили фамилию Ло… — изумился Сюэ Чжэнъюн, — неужели это Ло Фэнхуа?
— Я думаю, что, скорее всего, это был Ло Фэнхуа, — подтвердил Чу Ваньнин. — На дне озера Цзиньчэн Сюй Шуанлинь опробовал сразу две запретные техники: Вэйци Чжэньлун и Возрождение. Допустим, техника Вэйци Чжэньлун была необходима ради того, чтобы контролировать других людей, но для чего тогда Возрождение? Он забрал с собой тело главы Наньгуна и золотое ядро Ло Фэнхуа, однако совершенно очевидно, что эта техника нужна ему не для воскрешения главы Наньгуна...
— Но зачем ему воскрешать Ло Фэнхуа? — пробормотал Сюэ Чжэнъюн. — Разве не Ло Фэнхуа когда-то навлек на него беду?
— Чужая душа — потемки, так что не стоит судить поверхностно, — сказал Чу Ваньнин. — Однако, учитывая, что он унес с собой сердце Ло Фэнхуа, я не вижу другой причины для этого, кроме его Воскрешения.
Все в зале замолчали. Тщательно обдумав его слова, большинство не могло не отметить, что анализ, проведенный Чу Ваньнином, на самом деле весьма неплох, хотя и строится исключительно на одних предположениях без каких-либо доказательств. Говоря по существу, в конце концов, все это были лишь его умозаключения и, к сожалению, только неизвестно где скрывающийся Сюй Шуанлинь мог бы прояснить ситуацию.
После собрания Мо Жань еще очень долго размышлял обо всем этом, и вечером того же дня он отправился в теплый флигель, примыкающий к главному залу, чтобы поговорить с Сюэ Чжэнъюном.
Сюэ Чжэнъюн просматривал древние рукописи, в которых упоминались «жуки-шихунь», надеясь нащупать зацепку, которая помогла бы им отследить местонахождение Сюй Шуанлиня.
— Дядя.
— Жань-эр? Уже так поздно, почему ты все еще не спишь?
— Я не смог заснуть, к тому же мне нужно кое-что спросить у тебя.
Сюэ Чжэнъюн махнул головой, приглашая его сесть. Мо Жань также не стал тратить время на пустые разговоры и сразу перешел к делу, прямо спросив:
— Дядя, возможно, ты помнишь… Ло Фэнхуа… учитель Сюй Шуанлиня, что он был за человек?
— Ло Фэнхуа? — Сюэ Чжэнъюн нахмурил брови. Поразмыслив какое-то время, он покачал головой. — Я очень мало с ним общался, поэтому вряд ли смогу рассказать что-то конкретное… Честный, стойкий, справедливый, говорил мало, но, на самом деле, характер у него был хороший. Решительный и храбрый, никогда не увиливал от ответственности и не откладывал дела на потом. Когда он был главой Духовной школы Жуфэн, то посылал учеников в Нижнее Царство истреблять нечисть.
— Другими словами, не считая узурпации изначально принадлежавшего выходцам из семьи Наньгун места главы ордена, в остальном его не за что упрекнуть, так? — подытожил Мо Жань.
Сюэ Чжэнъюн вздохнул:
— Да, все верно, больше его осуждать не за что. Изначально он и правда был очень хорошим малым. Я все еще не могу понять, что должно было случиться, чтобы этот добросердечный человек наложил на своего ученика такое невероятно жестокое проклятие.
Поколебавшись немного, Мо Жань все же спросил:
— Дядя, а ты не думаешь, что твое описание Ло Фэнхуа напоминает описание другого человека?
Сюэ Чжэнъюн на мгновение потрясенно замер:
— Ты имеешь в виду Юйхэна?.. Да ладно тебе, у Юйхэна не лучший характер.
— Нет, другого человека.
— И кого же?
— Е Ванси, — сказал Мо Жань.
— А... — протянул Сюэ Чжэнъюн. Широко открыв глаза, он словно мысленно еще раз несколько раз «пережевал» это имя, прежде чем повторил его вслух, — Е Ванси…
Этот человек был добрым, стойким, выносливым и твердым в своих убеждениях и, если подумать, действительно напоминал Ло Фэнхуа, которого знал Сюэ Чжэнъюн, когда тот, пусть и недолго, был главой Духовной школы Жуфэн.
— Похож?
— …Похож... — чем больше Сюэ Чжэнъюн думал, тем больше изумлялся. Поскольку Е Ванси и Ло Фэнхуа были разного пола, да еще и имели довольно большую разницу в возрасте и статусе в ордене Жуфэн, раньше ему и в голову не приходило сравнивать их. Но сейчас, когда Мо Жань упомянул об этом, он внезапно осознал, что эти два человека словно были отлиты по одному лекалу и похожи как две капли воды.