Страница 220 из 303
— Хотите подраться — выйдите вон! Не мешайте людям заниматься.
Мо Жань сразу же с самым серьезным и покорным видом ответил:
— Да, Учитель.
Сюэ Мэн с большой неохотой попытался успокоиться, но все еще испытывал злость и чувствовал себя униженным из-за этого нелепого падения. Подумав немного, он оторвал небольшой кусок бумаги и, написав на нем несколько слов, скомкал и бросил его в Мо Жаня.
Шух!
Он никак не думал, что бумажный комок пролетит над головой адресата и упадет между страницами чужой книги, где его и подберет изящная белая рука. Ши Мэй озадаченно развернул смятую записку и прочитал написанные на ней слова:
«Ты ведь не просто так пялишься на него! Тебе точно от него что-то нужно! Ты хочешь, чтобы учитель передал тебе свою секретную технику!»
Снизу была нарисована перечеркнутая черным крестом собака.
Ши Мэй: — ...
После утренних занятий Чу Ваньнина нашел Сюэ Чжэнъюн, сообщивший, что раз уж Пламя Бедствия выжгло земли Линьи и там нельзя будет жить как минимум лет пять, спасенных беженцев необходимо разместить по селениям, находящимся под защитой Пика Сышэн.
— Людей, которых мы привезли с собой, уже расселили в городе Учан, поселке Фэнхэ[183.3] и деревне Байшуй[183.4]. Как и тех, которых спасли вы с Мо Жанем, — сказал Сюэ Чжэнъюн. — Вот только в Учане все они не поместятся, так что, думаю, лучше отвезти половину вновь прибывших в деревню Юйлян, где как раз не хватает молодежи.
— Да, думаю, Юйлян — хорошее место для того, чтобы начать новую жизнь, — согласился Чу Ваньнин.
Сюэ Чжэнъюн кивнул:
— Хотя Юйлян находится совсем рядом, лучше вам выехать пораньше. Нужно организовать переселение множества людей. Мэн-эр не уверен, что имеющихся там запасов риса, масла, соли и дров хватит, чтобы обеспечить всех беженцев. Я попрошу Ши Мэя отправиться с вами, чтобы оказать посильную помощь.
— ...Ладно, — ответил Чу Ваньнин.
Для жителей деревни Юйлян Чу Ваньнин и Мо Жань были старыми знакомыми. Староста деревни узнал об их прибытии за два дня из сообщения Сюэ Чжэнъюна, поэтому уже с самого утра ждал у ворот появления бессмертных господ с Пика Сышэн. Была там и Лин-эр, которая за это время расцвела и стала еще краше. Увидев Мо Жаня, она поспешила радушно приветствовать его.
Мо Жань даже немного растерялся от такой теплой встречи, но быстро пришел себя и с улыбкой спросил:
— Барышня не отправилась искать счастья в Верхнее Царство?
— Нет, к счастью, я не поехала туда. Если бы тогда я отправилась в Линьи, то, боюсь, лишилась бы даже жизни, — Лин-эр со страхом похлопала себя по своей привлекающей мужские взгляды полной груди. — В эти неспокойные времена лучше уж остаться в Нижнем Царстве. Учитывая, что творится в мире, деревенская жизнь с каждым днем становится все привлекательнее... Раньше мы все так хотели попасть в Верхнее Царство, а теперь вот видим, как люди оттуда переселяются к нам. Никогда такого не было. Никогда!
— Так и есть, — услышав слова девушки, кто-то из местных жителей решил поддержать ее, — все течет, все меняется[183.5]. С нашим главой Сюэ, кто знает, может, через десять или двадцать лет люди из Верхнего Царства будут мечтать переехать сюда?
Ши Мэй тихо сказал:
— Нижнее Царство страдает уже сотню лет, но у любой реки есть другой берег и не существует бескрайнего моря, так что пришло время им терпеть лишения, а нам пожить хорошей жизнью.
Во время разговора он раздавал местным жителям переданную госпожой Ван травяную мазь. Приглядевшись, Мо Жань обнаружил на пломбе змеиный герб ордена Гуюэе и не смог сдержать изумленный возглас:
— Это же... лекарственная мазь, сделанная руками самого Великого Мастера Ханьлиня?
— Да, ее прислал глава Цзян несколько дней назад.
Услышав их, Чу Ваньнин сказал:
— В отличие от Дворца Хохуан Цзян Си прислал по-настоящему полезные вещи. В этих землях слишком много злых духов, демонов и прочей нечисти, поэтому наш глава не мог отказаться от такого щедрого дара и с благодарностью принял его.
— Вот оно что... — пробормотал Мо Жань. — Но присылать целебные эликсиры, созданные руками самого Мастера Ханьлиня, для лечения простых смертных — как-то слишком уж щедро. Эх!...
В воздухе так и осталась висеть не сказанная им фраза: «Эх, этот Цзян Си и в самом деле невероятно богат».
Когда-то на аукционе в Палате Сюаньюань Чу Ваньнин купил несколько флаконов Ароматной росы Тапира за два с половиной миллиона золотых, а теперь Цзян Си щедрым взмахом руки взял и отправил им в дар целый обоз не менее драгоценных снадобий.
Расстроенный Мо Жань сунул мазь в карман и мысленно вздохнул: «Раз уж духовной школе Жуфэн в самом деле пришел конец, ее место уж точно займет не Пик Сышэн, а орден Гуюэе. Потребуется не меньше сотни лет, чтобы Нижнее Царство могло хотя бы приблизиться к лидирующему положению в мире совершенствования».
После дня напряженной работы запасы провизии и одежды для беженцев из Линьи были распределены по пустующим домам, а сами дома подготовлены к заселению. Закончив с уборкой, учитель и его ученики собрались отправиться в обратный путь, но староста настоял на том, чтобы они остались на ужин. Не желая обидеть этих простых людей отказом, заклинатели последовали за стариком в храм предков[183.6] деревни Юйлян.
В этом храме местные жители собирались для празднования больших событий, например, на традиционный ужин в канун Нового года и большое представление на Фестиваль Фонарей. В этот день, чтобы радушно принять вынужденных переселенцев из Верхнего Царства, они расставили более тридцати банкетных столов, зарезали быка и с десяток овец, а также приготовили много риса и лапши.
Староста деревни с прошлого раза запомнил, что Чу Ваньнин не ест острую пищу, и специально для него подготовил постный стол, предложив сесть за него всем, кто не привык есть пряные блюда.
В основном это были те беженцы, которых Мо Жань и Чу Ваньнин спасли из Пламени Бедствия. Они уже успели познакомиться с холодным темпераментом Бессмертного Бэйдоу, поэтому, сидя с ним рядом, чувствовали себя не в своей тарелке. Из вежливости люди не могли пересесть в другое место, и в то время как за другими столами деревенские жители весело болтали и пили, за их столом воцарилась напряженная атмосфера всеобщей неловкости, когда все просто ели, боясь проронить лишнее слово.
Мо Жань, который прекрасно готовил, подрядился помогать на кухне и вышел в общий зал, только когда последнее блюдо было подано. Медовая кожа блестела от пота, глаза ярко сияли, а точеный профиль и молодецкая стать не могла не привлечь внимание женщин всех возрастов.
— Готовы манты с бульоном внутри[183.7]!.. — громко объявила дородная женщина, в руках которой была большая бамбуковая решетка для варки на пару. — На каждый стол по двенадцать штук: шесть с парным мясом и шесть с грибами-шиитаке и мясом! Ешьте, пока горячие!
Улыбающийся Мо Жань принялся помогать женщине разносить манты по столам.
— Спасибо, бессмертный Мо!
— Спасибо, бессмертный!
Малыш, который был хорошо знаком с Мо Жанем, громко закричал:
— Спасибо, братец Вэйюй!
Лин-эр внимательно наблюдала за каждым движением Мо Жаня, не в силах отвести от него горящего желанием взгляда. Хотя она уже знала, что не нравится ему и ей никак его не получить, но все равно не могла перестать глазеть...
Ох, ну и ладно, ничего страшного нет, если она просто на него посмотрит.
— Спасибо, бессмертный Мо, — томно шевеля алыми губами самым что ни на есть нежным голоском поблагодарила она, когда мужчина подошел к ее столу.
В ответ Мо Жань одарил ее искренней улыбкой, в которой не было и намека на интерес. Ослепленная и обезоруженная Лин-эр, которая изначально просто хотела привлечь к себе внимание этого красавца, сама оказалась смущена и поспешно опустила голову.
183.3
[183.3] 白水 báishuǐ байшуй «чистая вода».
183.4
[183.4] 丰禾 fēnghé фэнхэ «обильный колос».
183.5
[183.5] 山不转水转 shān bù zhuàn shu zhuàn шань бу чжуань шуй чжуань «нельзя повернуть гору, но реку повернуть можно» — только гору нельзя повернуть; все в мире меняется.
183.6
[183.6] 宗祠 zōngcí цзунцы [родовой] храм предков — место, где хранятся мемориальные доски умерших предков семьи, проводятся различные семейные церемонии или решаются семейные дела.
183.7
[183.7] 灌汤包子 guàntāng bāozǐ гуаньтан баоцзы «баоцзы с бульоном внутри» — напоминают манты или большие пельмени с начинкой, которые варятся на пару.