Эмигрант

Жорот непроизвольно взглянул на связанные руки и против воли усмехнулся:

– Хорошо, не буду.

– Зря иронизируешь, – тут же отозвался Ларсен. – Пациенты такие изобретательные попадаются… Так. Отдых закончен. Сейчас будет полегче, я уже понял, что к чему…

Второй шип вышел едва за полчаса. Третий чуть медленнее – похоже, Ларсен просто устал. К тому же целитель запоздал с огненным заклинанием и шип чуть не скользнул в палец к самому Ларсену.

– Ч-черт! Проворный, собака, – проворчал парень.

– Отдохни немного, – выдавил Жорот.

– Ты о себе беспокоишься или обо мне? – с насмешкой уточнил парень.

– О себе, ясное дело, – отозвался колдун. – Поскольку ошибки целителей дороже всего выходят (обходятся) пациентам…

Ларсен заразительно рассмеялся и отозвался, все еще улыбаясь:

– Хорошо бы, но твою изоляцию этот чертов шип уже порвал в клочья, и моей тоже недолго жить осталось. Так что терпи.

Последний шип вышел без эксцессов, Ларсен испепелил его и резко встал, с наслаждением потянувшись всем телом. Снял с Жорота ремни, и спросил:

– Раны сам закроешь, или как? Многие предпочитают сами – говорят и быстрее получается, и лучше…

– Закрывай ты. Я не умею.

– Что?!

– А чему ты так удивляешься? Я же не целитель.

– Но… Это же основы самолечения.

– Не получается у меня, – досадливо отозвался Жорот. – Свежие еще могу, а этим-то уже несколько часов…

– Ясно… Все. Готовься, надо будет перебираться в соседнюю комнату. Учти, у тебя сейчас начнется откат от таблетки, я его замедлил и немного ослабил, больше не получилось – сильная, гадость… Если уж совсем плохо, могу отнести.

Жорот сел, точнее, попытался. Голова закружилась, в глазах потемнело и, как финал, накатила резкая тошнота.

– Опс-с… А что ж она у тебя открылась-то?.. Подожди… Ага, вот оно… Теперь порядок.

Колдун пытался справиться с рвотными позывами и отдышаться. Ларсен терпеливо ждал, потом парой движений уменьшил тошноту.

– Лучше не смогу. Только резких движений не делай.

– В смысле, резко не падать?

– Так. Понял.

Ларсен одним движением подхватил пациента на руки и потащил в соседнюю комнату.

– Не смей! Положи, я сам!

– Будешь возмущаться… обездвижу…

Уложив колдуна на кровать, Ларсен накрыл его одеялом, поправил подушку:

– Все. Засыпай.

– Легче сказать.

Как только колдун закрывал глаза, голова начинала дико кружиться.

– Заснешь, не беспокойся… – Ларсен, похоже, наложил какое-то заклятие, продолжая балагурить, – Я понимаю, тебе для полного счастья вина бы сюда…

Девочек… Но уж придется потерпеть денек-другой. Воздержание, оно, говорят, на моральном облике хорошо сказывается…

– Какой дурак тебе это сказал? – отозвался колдун, который лежал с закрытыми глазами, надеясь, что мельтешение перед зрачками утихнет хотя бы немного. – Оно сказывается плохо – и на моральном облике, и на здоровье. Кстати, если решишь кого-то приглашать, то меня больше устроят мальчики…

– О! Знаменитая Клановская вседозволенность? Насчет воздержания точно не скажу – сам не проверял… А что касается мальчиков, так и быть, отведу тебя в бордель – знаю один такой, благодарный пациент адрес дал…

Ларсен говорил еще что-то, но его слова слились в непрерывный гул и колдун заснул, словно провалился в темноту.

Открыв глаза, Жорот некоторое время бездумно смотрел в потолок. Потом повернулся на бок, попытался встать, но, похоже, попытка была явно преждевременна.

Попробовал еще раз и, наконец, сел, переводя дух. Оглянулся, высматривая одежду, и увидел искомое, аккуратно сложенное на стуле. Он как раз соображал, как бы ему до него дотянуться и напялить на себя, когда вошел Ларсен.

– О! Доброе утро, – жизнерадостно приветствовал его целитель. – А зачем встал?

Ложись обратно, мне тебя еще осматривать.

– Как дети? – спросил Жорот, укладываясь на постель.

– Все в порядке с твоими детьми. Позавтракали и ушли в парк аттракционов с племянником Мари… Осложнений нет, все в норме. Но до вечера полежи – эти таблетки, чтоб их…

– Меня утром во дворце ждут.

– Никто нигде тебя не ждет. Я предупредил Кецетина, ему сейчас вообще не до тебя с этими двойными похоронами.

Колдун вздрогнул, приподнялся на локте. Тихо спросил:

– С какими… двойными?

– Логран и Селена.

– Но… Когда я уходил, она была жива!

Ларсен пожал плечами:

– Сегодня официально объявлено о коронации малолетнего короля Нэшанаила и назначении Лотты регентом, завтра похороны их величеств.

Жорот опять осторожно лег. Заметил:

– Теперь я вообще не уверен, состою ли еще на службе. Два мага на двоих правителей, один из которых – младенец – не многовато?

– По-моему – так еще и мало, – буркнул Ларсен. – Там вообще дюжину боевых прописать надо, иначе скоро вся королевская семья под корень сгинет. А смена правящей династии всегда сопровождается таким бардаком, что врагу не пожелаешь.

Но если тебя и уволили, думаю, без работы не останешься.

– Само собой.

– А вот и завтрак… Спасибо, Мари.

– Благодарю, – Жорот с сомнением рассматривал столик, предназначенный для установки прямо на кровать.

Мари с достоинством кивнула и неторопливо удалилась.

– Лучше я встану…

– Лежи-лежи… Просто сядь и обопрись о подушки… Вот так.

– Ты за каждым пациентом так трогательно ухаживаешь?

Ларсен пропищал, гримасничая:

– Ну что ты, про-отивный…

Жорот чуть не поперхнулся.

– Шуточки у тебя…

– Ну, как не доставить приятное пациенту, – усмехнулся Ларсен. – Положительные эмоции способствуют выздоровлению… Вот и стараюсь.

– Дернул же меня вчера черт за язык…

– Не черт, а усыпляющее заклинание, – хмыкнул целитель. – Это как с наркозом, перед тем, как заснуть, некоторых пробивает на откровения. Да не смущайся ты, мне и не такое выдавали.

– Я и не смущаюсь. Просто не понял, с чего это я…

– Разболтался? Ну, теперь будешь знать "с чего". А насчет повышенного, как тебе кажется, внимания – так это от безделья. Сегодня ты единственный мой пациент.

Видимо, преданные подданные заняты проблемами монархов, и им не до болячек. Если кто-то все же появится, Мари скажет. Ты ешь давай…