Странный домик в тайге

Трава была зеленой. Деревья, которых, казалось, теперь было значительно больше, тоже утопали в листве. А на деревьях пели птицы. Герман зажмурился, пытаясь прогнать зрительную галлюцинацию, но галлюцинация слуховая никуда не делать. Он по-прежнему слышал пение птиц.

Он открыл глаза, всей душой надеясь увидеть заснеженный февральский лес. Нет, лето никуда не исчезло!

Полдня Герман провел в безделье: ходил по дому из угла в угол, периодически взбивая короткую шевелюру на своей голове и вспоминая, случались ли у него признаки сумасшествия. Получалось — случались. Например, когда он лишился всех денег и квартиры. И что? На этой почве он тронулся умом? Некстати вспомнился дальний родственник, полжизни проживший в психиатрической больнице. А значит — гены у него не самые хорошие…

После обеда Герман немного успокоился. Ну и пусть он сошел с ума! Со всеми бывает… Главное — его галлюцинация такая теплая и радостная. Ему, чтобы посреди зимы погреться на солнышке, теперь даже в Турцию лететь не надо! А на Турцию у него теперь и денег нет… А значит — можно вынести на улицу покрывало и со спокойной душой позагорать.

***

Лето было коротким, и закончилось через два дня.

А дело было так. Полтора дня он загорал, стараясь ни о чем не думать. А когда лег спать, ему снова приснился тот же сон: две дамы, бесцеремонно пьющие на его (он уже считал этот домик своим) кухне и всю ночь играющие в карты. Дамы разговаривали между собой и в этот раз, но он не прислушивался. Уж очень ему хотелось спать.

А утром он проснулся от холода. Поежился под одеялом, потрогал холодную печь, которую он не топил два дня по случаю лета… А затем, не поверив своей мысли, выглянул в окно.

Так и есть. Листва на деревьях пожелтела, и даже уже начала облетать. Было пасмурно, и вот-вот должен был начаться дождь. От этого Герману стало грустно. Ему так понравилось жить в своем жарком летнем сумасшествии, что наступление внезапной осени поразило его до глубины души! Но на всякое душевное терзание есть лекарство — работа по хозяйству. Поэтому Герман, одевшись потеплее, кинулся растоплять печь и готовить завтрак — для себя и собаки.

Ливень начался часа через два и продолжался до самого вечера. На улице делать было нечего. Пес забился в свою конуру на крыльце, и носу оттуда не высовывал. Сам Герман сначала смотрел в окно, а затем решил еще раз хорошенько осмотреть дом.

Сегодня дом был неуютным. То ли от холода, так и не успев прогреться за день, то ли от плохого настроения своего хозяина. В первую очередь Герман подробно ознакомился с содержимым буфета. Помимо старой посуды, состоящей преимущественно из рюмок и бокалов (тарелки, кружки и ложки хранились рядом, в почти современном кухонном шкафу), там действительно нашелся графин с мутной коричневой жидкостью. Герман попробовал ее — ради интереса. Жидкость по вкусу была похожа на забродившую вишневую наливку. Вот странно — дамы уже дважды пили из этого графина, а наливки в нем оставалось все столько же! Ах, да! Это же был сон! Или — нет? Может, они — привидения? После катаклизмов природы, Герман этой мысли вовсе не удивился. Еще — в буфете обнаружились несколько колод с картами. Старенькие, потрепанные. Сколько же лет дамы играют в карты, что картон на них так истрепался?

А еще в комоде был револьвер! Тоже — старинный. Интересно, рабочий ли? Кому он принадлежал раньше? Прохиндею Яшке? Вряд ли. Дядя Яша хоть и отрастил бороду, но выглядел вполне современно. Это подтверждала его одежда — треники и кофты были выпущены явно недавно, никак не раньше времен СССР. Значит — револьвер принадлежал кому-то из дам! Скорее — госпоже, но и служанка могла раздобыть оружие, если сильно постараться. А в том, что у обеих дам-привидений прошлое было темным, Герман, почему-то, не сомневался.

Мысль об Яшкиной одежде натолкнула его на еще одну, более интересную, мысль. И он тут же кинулся наверх, проверять ее.

Действительно, все ярлыки на одежде (где они вообще имелись) были времен СССР. А значило это только одно: что странный домик в тайге умеет перемещаться во времени. Ладно, одежда из СССР есть и сейчас. Она качественная, изнашивается медленно. Но лет Яшке, называющем себя дядей Яшей, не так уж и много… По крайней мере — выглядел он не старым. А вот наличие в доме призраков средневековых дам и то, что зима сменяется летом, а затем — осенью всего за пару дней, подтверждает его догадки отлично!

Герман посмотрел в зеркало, но признаков резкого старения не обнаружил. Затем, выглянул во двор. Его пес тоже нисколько не изменился. Он все так же сидел в конуре, хоть дождь уже и закончился, и внимательно смотрел на хозяина — не принес ли тот ему угощения.

Он постоял на улице минут десять. А уже когда хотел вернуться в дом, услышал, как его окликнули:

— Эй, мужичок?

Герман обернулся. За несколько дней, проведенных в тайге, он уже успел отвыкнуть от человеческого общества, поэтому смотрел на человека за оградой с интересом…

А посмотреть было на что! Человек — мужчина средних лет — сидел на лошади, слегка покачиваясь. Судя по виду, мужчина был изрядно пьян. Одежда на нем была не то, чтобы средневековой… но на современную явно не тянула.

— Ты чей, мужик? — спросил мужчина, непривычно растягивая буквы.

— Я свой, собственный! — вздохнув, с достоинством ответил Герман. Краем сознания отмечая, что фраза эта — из сказок Успенского про Простоквашино, прочитанных им еще в детстве.

— Я спрашиваю — барин твой кто? — недовольно, повысив голос, уточнил свой вопрос мужчина.

Еще месяц назад этот вопрос удивил бы Германа несказанно. Но теперь он не удивлялся ничему.

— Нет барина! Я сам по себе…

«Интересно, а так вообще можно отвечать там… куда я попал?», — подумалось ему.

Мужчина на лошади задумчиво изучил его взглядом. Но подъезжать ближе не рискнул. Слава Богу! Чего от него ждать, Герман не знал. Но всерьез обдумывал — не сбегать ли за револьвером, лежащим в буфете?

А всадник все смотрел на него, думал. Затем, спросил:

— Золото есть?

Золото у Германа было. Целая шкатулка в шкафу. Но говорить об этом незнакомцу он вовсе не собирался.

— Нет, — ответил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно убедительнее.

Всадник улыбнулся. Хищно. И было видно, что Герману он нисколько не поверил.

— Совсем ничего? Ни самородков, ни песка? Ты не думай, я куплю! Дам дороже, чем другие предлагают. Ну?

А, ясно. Мужчина принял его за золотодобытчика.

— Ничего, — твердо ответил ему Герман и поспешил скрыться в доме. От греха подальше.

Надо сказать, что тот мужчина приезжал сюда еще несколько раз. И даже — не один. Но странного домика в тайге он так и не нашел, поэтому подумал, что все это ему привиделось…

***

Герман сделал важное открытие! Домик перемещается во времени ни абы как, а сразу после ночного визита призрачных дам. Дамы приходят не по графику, а когда им вздумается. И каждый раз играют в карты…

Болтают между собой они тоже о разном. О балах и дуэлях (это госпожа); о том, что кузнец Никифор посылал к ней сватов, а она — дура — им отказала (это служанка); о проходимце Яшке, о его крапленых колодах, которых (Герман уже знал это точно) было десять штук, и запрятаны они были в самых разных углах ЕГО домика. О Германе они тоже болтали. И — удивительное дело — практически без ошибок вычислили всю его биографию.

Дамы стали для него практически членами семьи. Такими же, как пес на крыльце. Или как дядя Яша, который воспринимался теперь Германом не иначе, как дальний родственник.

Сразу после внезапно наступившей осени, он от руки нарисовал календарь, и ориентировался во времени теперь исключительно по нему. Получалось, что он прожил в тайге уже почти год. Еще получалось, что этот почти год — стал лучшим годом в его жизни! Удивительно, но это было фактом. Такая жизнь Герману нравилась. Тихая, размеренная. Он обошел уже все окрестности вокруг, стараясь выходить в неизвестные места только сразу после визитов дам. Боялся, что пока он бродит по тайге, его домик переместится, и он окажется в неизвестности.