Просто любить тебя

— Тебе никто не запрещает общаться с дочерью! — каким бы ни было моё самообладание, его твердолобость утомляла. — Пожалуйста, можешь приезжать, видеться с ней, даже иногда брать к себе. Но твоя любовь к ней не подразумевает любовь ко мне. Пойми…

— У ребёнка должен быть отец, — Покровский стоял на своём. — Как ты можешь лишать её возможности жить в полной семье?

— Я люблю другого, — выпалила, не думая. — Люблю и хочу стать его женой. Хочу семью с ним, Кирилл. Разве я не достойна этого счастья?

Лицо Покровского изменилось. Казалось, он не готов был услышать эти слова. Возможно, Кирилл считал, что после нашей неожиданной встречи я вновь воспылаю к нему чувствами, решившись вновь открыть своё сердце.

Но после встречи с Костей я поняла, что не чувствую к нему ничего большего, чем благодарность за рождение дочери.

Мы были слишком разные и, к сожалению, этого невозможно было изменить.

— Пожалуйста, давай на этом сейчас поставим точку, — я не отводила взгляда от Покровского, надеясь, что он поймёт серьёзность моих намерений. — Хочешь общаться с Соней — пожалуйста. Хочешь официально признать её дочерью — пожалуйста. Я не буду препятствовать. Лишь прошу, прекрати лезть в мою личную жизнь. Для тебя там нет места.

Кирилл резко встал. Его ладони сжались в кулаки, а брови недовольно свелись на переносице. Кажется, сейчас он оказался на моём месте шесть лет назад. Тогда Кирилл смог забыть про меня, внезапно охладев в чувствах. Сейчас же я не могла ответить ему взаимностью.

Это действительно был конец. Конец давней любовной истории, который, к сожалению, не имел для нас счастливого финала.

— Я понял тебя, — встав, Кирилл подвинул стул к столу и направился в сторону выхода. Но внезапно остановившись рядом с дверью, он добавил: — Если бы мне предложили вернуть время вспять, я бы никогда не отказался от тебя Вита. Это моя самая печальная ошибка.

Наверное, меня должны были тронуть его слова. Но я не чувствовала ничего, даже сочувствия.

— Надеюсь, ты всё же сможешь найти любовь и будешь счастлив, — ответила я, натянуто улыбнувшись.

Кирилл ушёл, оставив меня наедине со своими мыслями. Я понимала, что сейчас, возможно, на время попытки зализывания ран Покровский пропадёт и уже готовилась придумывать, как буду оправдывать его отсутствие для Сони. Но неожиданно дверь открылась, и в кабинет вошёл Костя.

— Ну и погодка! — ворчал он, приглаживая взъерошенные волосы. — Пришлось парковаться у ресторана напротив, чтобы купить тебе это…

Он сделал шаг вперёд и вытащил из-за спины букет кустовых роз. Такой красоты я ещё никогда не видела: алые, жёлтые, розовые, они были словно яркое солнце в пасмурный дождливый день.

— Какая прелесть! — вся тяжесть от встречи с Покровским неожиданно отпустила моё сердце. — Спасибо.

Поднявшись на носочки, я поцеловала его в щеку.

— И это всё? — театрально расстроился Костя. — Я рассчитывал на другую реакцию…

— Какую же? — усмехнулась я, нежно прикоснувшись к его шее. — Такую?

Неспешно притянув к себе, я ласково прикоснулась к его губам. Этот поцелуй был лишён страсти, желания и похоти — лишь бесконечная нежность и трепет, которым сейчас было наполнено моё сердце.

— Ты слишком сладкая, — улыбнулся Костя, нехотя оторвавшись от меня. — Снова шоколад ела?

— Нет. Просто я сахарная. Думаешь, почему жду тебя в кабинете? Боюсь растаять.

Костя не стал отвечать на мою шутку, лишь вновь крепко обнял и прильнул к моим губам.

Сейчас, чувствуя его тепло, вдыхая запах уже родного парфюма, я медленно тлела. Раньше я не понимала, как снова могу открыть сердце другому мужчине, боялась вновь обжечься... Но с появлением Кости страхи медленно отступили, позволив мне наконец-то снова почувствовать себя счастливой.

И даже взрывной характер Клюева не стал для меня помехой в попытке довериться ему. Возможно, в будущем я могла об этом пожалеть, но сейчас, просто наслаждалась нашей близостью, которая снова подарила мне крылья за плечами.

— Пойдём, — прошептал Костя, нехотя оторвавшись от меня. — Нужно забрать Томаса, а потом сразу же ехать за Соней. Я ей такую куклу купил! Ты не поверишь, что она может делать! Точно, как живой ребёнок…

Наверное, для признания момент сейчас был не самый подходящий, но я ощущала, что именно сейчас готова признаться ему в своих чувствах.

— Я люблю тебя... — еле слышно прошептала.

— Что? — Костя нахмурился, видимо, решив, что ему показалось.

— Люблю тебя, говорю! Люблю! — прокричала. — Так слышишь?

— Ты серьёзно? — на его лице сияла улыбка.

Но я не ответила, лишь довольно кивнула, прикрыв глаза. Казалось, все слова были лишними — я чувствовала, как стучит его сердце, как пылает душа от разрывающих её эмоций.

— Это значит, ты согласна быть со мной? Согласна терпеть мой скверный характер?

— Согласна, — ответила, не думая.

Я понимала, что именно с этим мужчиной я хочу разделить не только радости, но и тягости жизни, стараясь сделать его счастливым.

Эпилог

— Баю-баюшки-баю, не ложись ты на краю, — тихо прохаживаясь по спальне, пел колыбельную Костя. — А то с краю упадёшь и головку разобьёшь.

Пока он пытался укачать нашего новорождённого сына, я лежала на кровати и, подложив ладони под щёку, любовалась на них. Оказалось, смотреть на мужчину с ребёнком на руках было ещё тем наслаждением.

— Баю-баю-баю-бай, поскорее засыпай, — проходя мимо меня, Костя остановился. — Пока сыночка наш спит, ты бы тоже поспала, — он продолжал забавно петь.

— Всё равно я не усну — скоро Сонечку встречать, — я поддержала его в пении, широко улыбнувшись.

Через полчаса Кирилл должен был привезти дочь из их совместного отпуска. Сначала я боялась отпускать Соню на море без себя, но Покровский настоял, что так мне будет спокойно рожать.

И он оказался прав.

С Кириллом наши отношения наладились. Несмотря на плотный график съёмок, он часто приезжал к Соне, брал её гулять, даже иногда на выходные забирал. Дочка была счастлива, что теперь у неё было два папы.

Правда, если Покровского она называла просто «папа», то Костя был папой с именем. Но это его нисколько не напрягало. Даже, наоборот, он радовался, что смог найти с Соней общий язык.

Неожиданно в коридоре послышался лай Томаса. Он обычно был тихим, но сейчас, кажется, чувствовал свою маленькую хозяйку. И действительно, сразу после того, как пёс замолчал, в дверь тихонько позвонили.

— Мамочка! — в квартиру влетела радостная Соня. — Я так по тебе соскучилась!

— Солнышко! — крепко её обняв, расцеловала щёки. — Как ты выросла! А как загорела! Господи, ты точно мой ребёнок?

— Твой, твой, — сзади неё зашёл Кирилл. — Так, меня умаяла, что мне теперь срочно нужен отдельный отпуск.

— Он шутит, — Соня, закатила глаза. — А где Славочка? — дочке не терпелось увидеть брата, которого она так ждала.

— В спальне, — ответила я, взяв её сумки. — Можешь вымыть руки и идти смотреть. Там Костя.

Схватив игрушку, Соня побежала в ванную, оставив нас Кириллом наедине.

— Ты как себя чувствуешь? — спросил он, пройдясь по мне оценивающим взглядом. — Выглядишь уставшей.

— И чувствую себя так же, — натянуто улыбнулась. — Ребёнок требует много времени и сил. Иногда даже поесть некогда.

— Может, мне забрать на время Соню к себе? Вы пока освоитесь в новой роли.

— Не нужно, — покачала головой. — Я по ней так соскучилась, что никуда в ближайшее время не отпущу. Ты лучше работай, отдыхай, занимайся своими делами. Если что, я позвоню.

— Хорошо, — кивнул Кирилл. — Тогда я пойду…

— Иди.

Наши отношения нельзя было назвать идеальными — Кирилл всё ещё иногда косился на Костю, в то время как Клюев отвечал таким же раздражённым взглядом. Но постепенно они свыкались с тем, что теперь являются неотъемлемыми частями нашей с Соней жизни.

Закрыв за Кириллом дверь, я убрала с прохода сумки и на носочках пошла в спальню.