Страница 23 из 40
Это была тяжелая кампания. Мы потратили много денег. Мы ввязались во множество схваток, публичных и частных. Освещение этих боев в новостях не было дружелюбным. К концу кампании мой рейтинг одобрения упал до 33%, что ниже, чем у Джорджа Буша-младшего в Калифорнии, а это о многом говорит. Когда моя кампания по переизбранию была уже не за горами, аналитики предсказывали, что, неправильно оценив политический ландшафт, я обрек себя на дальнейшее пребывание на посту губернатора.
Калифорнийцы избрали меня для того, чтобы взорвать статус-кво и бороться со специальными интересами, контролирующими Капитолий. Сейчас, у избирательной урны, они говорили мне: "Эй, Шницель, мы послали тебя туда, чтобы ты делал работу, а не приводил ее к нам". Обращаясь к тридцати пяти миллионам жителей Калифорнии через репортеров в зале и телекамеры за ними, я убедился, что калифорнийцы знают, что я получил их послание громко и ясно.
"Я беру на себя всю ответственность за эти выборы", - сказал я. "Я беру на себя всю ответственность за их провал. Вся ответственность лежит на мне".
Мои сотрудники стояли позади меня. Весь предыдущий день я провел с ними, проводя дебрифинг, копаясь в данных о доходах и гораздо лучше представляя себе цифры. Они были мрачными. Три из четырех мероприятий проиграли с двузначным перевесом. В этом не было вины моей команды, и я сказал людям именно это. Перед тем как выйти к прессе, я провел несколько часов за закрытыми дверями на завтраке с руководством Сената и Ассамблеи. В меню была ворона с гарниром "я же говорил", и я съел свою порцию и того, и другого. Когда я объявлял о выборах пятью месяцами ранее, я не представлял себе, как выйду к микрофону, чтобы взять на себя ответственность за их исход.
Поставьте себя на минуту на мое место. Как вы думаете, каково это было? Стоять перед своими противниками, а также перед людьми, которые больше всего верили в меня, перед всем штатом, перед всей страной, на самом деле, и признать, что я ошибся. Что я совершил ошибку. Я расстроил многих людей, и это была моя вина, ничья другая.
Вы, наверное, удивитесь, но на самом деле это было совсем не сложно. Конечно, взять на себя ответственность за исход целых выборов - да и за само их существование, если быть честным, - для высокопоставленного политика было уникально. Но это не было уникальным для меня. Я не уклоняюсь от ответственности. Я отвечаю за то, кто я и что я делаю - за свои успехи и неудачи. Это был лишь самый последний пример того, как я столкнулся со спорным решением или неудобной правдой и принял ее. Во время кампании по отзыву кандидатов меня спрашивали о том, употреблял ли я в прошлом марихуану. В отличие от некоторых других политиков, я не стал увиливать. Я сказал: "Да, и я действительно вдыхал". Когда в начале 1980-х годов какой-то журналист раскопал дикое видео, снятое мной для Playboy во время карнавала, я не стал пытаться объяснить или отрицать это. Я просто сказал: "Это было замечательное время". Потому что так оно и было.
Зачем врать? Какой в этом смысл? Одна из главных причин, по которой люди голосовали за меня, - это то, что я не типичный политик с фальшивой безупречной внешностью. Я нормальный человек, который любит заниматься интересными вещами. Зачем притворяться, что то, что привело меня туда, где я был, и сделало меня тем, кто я есть, не происходило? Все, что я делаю, - это ставлю себя в положение продавца истории человека, которого я не знаю.
Над этим стоит задуматься. В чем ценность попыток быть тем, кем ты не являешься? Прятаться от своей истинной истории и позволять кому-то другому рассказывать ее? Как вы думаете, к чему это приведет в конечном итоге? Уверяю вас, ни к чему хорошему. Примите себя таким, какой вы есть! Владейте своей историей! Даже если она вам не нравится. Даже если она плохая, и вам стыдно. Если вы убегаете и прячетесь от своего прошлого, если вы отрицаете свою историю и пытаетесь продать другую, даже если у вас хорошие намерения, это просто делает вас похожим на мошенника. Или, что еще хуже, политиком.
В этом смысле взять на себя ответственность за выборы было очень просто. Кроме того, это был правильный и разумный поступок, если я по-прежнему хотел реализовать то видение Калифорнии, которое я имел в виду, когда впервые решил баллотироваться на пост губернатора. Если я не встану и не объясню, что произошло, почему это произошло, кто виноват, как все изменится и куда мы пойдем дальше - если я не наполню это ведро первым - тогда мои оппоненты и все эти журналисты , стоящие передо мной, будут объяснять все сами, по-своему, переиначивая мои идеи и используя слова других людей, чье видение, вероятно, не совпадает с моим.
Что же произошло на самом деле? Как ни странно, мне не удалось хорошо рассказать историю. Мне не удалось раскрыть ценностное предложение каждой меры, которую я внес на голосование, и не удалось достаточно хорошо связать их с моим видением Калифорнии. Мне не удалось эффективно донести до избирателей проблемы, лежащие в основе каждой меры. Почему я потерпел неудачу? Я был слишком агрессивен в своей риторике. Я был слишком техничен в своих объяснениях. Я полагал, что люди поймут, о чем я говорю, или что они будут учиться, потому что эти вопросы важны и серьезно влияют на их жизнь.
Я потерял представление о том, кто является моими клиентами. Умеренные и не определившиеся избиратели, которых мне нужно было убедить, совершенно не понимали, как эти вопросы связаны с их жизнью. Увольнение учителей. Ограничения расходов штатов. Профсоюзные взносы и политические пожертвования. Даже реформа избирательной системы не нашла у них отклика. В данном случае это произошло потому, что я говорил о механике перекройки границ округов, а не о философии, лежащей в основе того, почему мы вообще пытались их изменить: вырвать власть из рук политиков, чтобы округа штата более точно отражали жизнь людей.
Проще говоря, я наполнил ведро кучей дерьма, в котором большинству калифорнийцев в то время было неинтересно копаться. Это была моя вина, и я больше не собирался поступать так с народом. Я также не собираюсь заставлять их разрешать споры, возникшие между моим офисом и законодательным органом. В дальнейшем мы определим, над чем мы можем работать вместе, а затем сосредоточимся на принятии законов в этих областях. Именно такое обещание я дал людям на пресс-конференции, и именно так и произошло.
Не верите? Позвольте мне рассказать вам, как прошли следующие несколько лет. В течение следующего года мы с законодательным органом работали вместе, как никогда раньше. Мы провели удивительные, конструктивные заседания, в результате которых был принят законопроект Ассамблеи (AB) 32 - эпохальный экологический законопроект, направленный на сокращение выбросов парниковых газов на 25% к 2020 г.; законопроект Сената (SB) 1 - самая амбициозная политика в области солнечной энергетики, которая стала известна как инициатива "миллион солнечных крыш"; а также инфраструктурный пакет стоимостью 50 млрд. долл. для восстановления дорог, шоссе, мостов, учебных заведений, дамб, доступного жилья и железнодорожных систем Калифорнии и т.д. И знаете, в чем заключался ключ к тому, чтобы продать этот инфраструктурный пакет народу? Усвоив урок 2005 года, я редко использовал такие технические слова, как "инфраструктура", сами по себе. Вместо этого я говорил о необходимости ремонта старых и строительства новых дорог, чтобы родители не стояли подолгу в пробках и не пропускали так часто футбольные тренировки своих детей. Я говорил о ремонте мостов и железнодорожных линий, чтобы люди могли покупать необходимые им вещи тогда, когда они в них нуждаются. Чем быстрее мы перемещаем людей и товары, говорил я калифорнийским избирателям, тем больше растет наша экономическая мощь. Я перестал говорить о коррупции и несправедливости политики перекройки границ штата и вместо этого объяснил избирателям, что хочу забрать власть у политиков и отдать ее людям. Я рассказывал свою историю, используя язык, который действительно был связан с жизнью людей, которым я пытался продать свою кандидатуру. Затем, в июне 2006 г., я был переизбран на пост губернатора, набрав еще большую долю голосов (55,9%) и еще большее количество голосов (4,85 млн.), чем в 2003 году.