Страница 3 из 203
"Дорогая мисс Марло. Меня зовут Том Пим, и наши сомнамбулаторы стоят рядом. Я тоже актер, и мы работаем в одной студии. Конечно, это дерзость с моей стороны, но я должен сказать, что никогда не видел никого красивее вас. Равен ли ваш талант вашей красоте? Очень хотел бы увидеть несколько отрывков из ваших фильмов. Не могли бы вы оставить пленки в комнате номер 5? Надеюсь, ее жилец из среды не будет возражать. Искренне ваш Том Пим".
Он прослушал сказанное. Текст звучал довольно сухо, но этого ему и хотелось. Будь он слишком цветистым или напористым, это вызвало бы ее подозрения, а так он дважды подчеркнул ее красоту, но без экзальтации, а кроме того, сыграл на профессиональном тщеславии, что не могло оставить ее равнодушной. Никто не знал этого лучше Тома.
Направляясь к сомнамбулатору, он тихо насвистывал, а оказавшись внутри, нажал кнопку и взглянул на часы. Без пяти двенадцать. Через десять минут новая смена служащих покинет свои сомнамбулаторы в здании районного участка и примется за дело.
Между окончанием службы полицией одного дня и началом ее полицией следующего имелся перерыв в десять минут. За эти несколько минут могло произойти Бог знает что – и часто происходило. Но в конце концов требовалось платить за поддержание неприкосновенности границ времени.
Том открыл глаза, колени его подогнулись, голова опустилась вниз. Пробуждение наступило на миллион микросекунд раньше и почти немедленно перешло на тело и кровь, так что сердце почти не почувствовало, что останавливалось на такой большой промежуток времени. И все-таки мышцы среагировали с опозданием.
Он нажал кнопку, открыл дверь, и ему показалось, что это нажатие разбудило день. Мабель сделала вечером макияж и выглядела свежей, как утро. Том сделал ей комплимент, и она счастливо улыбнулась. Крикнув ей, что они встретятся за завтраком, он начал было подниматься, но на середине лестницы остановился, подождал, пока женщина скроется, и украдкой вернулся в сомнамбулярий. Там включил магнитофон.
Слегка хрипловатый, но мелодичный голос сказал:
"Дорогой мистер Пим, я получила несколько писем из других дней; Надеюсь, вы простите мне некоторую претенциозность, если я скажу, что разговор через делящую два мира пропасть доставил мне удовольствие. Но когда мы привыкнем, он потеряет всякий смысл. Интерес к кому-то из другого мира – причина неудовлетворенности, ведь этот кто-то может быть для нас лишь голосом с ленты или восковым лицом в металлическом гробу. Впрочем, я впадаю в лирику. Прошу прощения. А если этот кто-то не вызывает интереса, зачем с ним переписываться? Так или иначе, это не имеет смысла. Может, я и красива – во всяком случае спасибо за комплимент, – но при этом еще и разумна.
Мне вообще не следует отвечать, но я не хочу быть невежливой и оскорблять ваши чувства. Поэтому прошу больше со мной не говорить".
Воцарилась тишина, но Том ждал – может, это лишь пауза для лучшего эффекта? Наверняка сейчас послышится хохот или низкий чувственный смех и Дженни скажет: "Ну ладно, я не хочу разочаровывать своих поклонников. Пленки у вас в комнате".
Однако тишина затягивалась. Он выключил магнитофон и пошел в столовую на завтрак.
Перерыв для сиесты во время работы приходился между 14 и 14.45. Лежа на диване, Том нажал кнопку и в течение минуты погрузился в сон. На этот раз Дженни приснилась ему. Она была белой мерцающей фигурой, вынырнувшей из темноты, и приближалась к нему. Она показалась ему еще красивее, чем в сомнамбулаторе.
В тот день работа затянулась до позднего полудня, так что домой он явился только к ужину. Даже студия не могла задержать никого дольше, тем более что кормили там только в обед.
У него еще хватило времени посмотреть на Дженни, прежде чем в радиотелефоне заскрипел голос миссис Кутмар. Шагая через холл, Том думал: я теряю из-за нее голову. Это смешно, ведь я взрослый человек. Может, стоит сходить к психиатру?
Вот именно – сделать заявку и ждать, пока психиатр его примет. Если повезет, может, уже через триста дней он отыщет для тебя время. А если этот психиатр тебе не поможет, делай заявку на следующего и жди шестьсот дней.
Заявка… Том замедлил шаги. Заявка. А если вместо нее попросить перемещения? Почему бы и нет? Что ему терять? Скорее всего он получит отказ, но можно хотя бы попытаться.
Даже получение бланка для такого случая оказалось делом непростым. Два свободных дня он провел в очереди в Центральной Городской конторе, прежде чем получил нужные бумаги. В первый раз ему дали не тот бланк, и пришлось начинать все сначала. Отдельной очереди для тех, кто хотел сменить день, не существовало, поскольку их было слишком мало, и пришлось стоять в Секцию Разных Вопросов Отдела Движения Населения в Департаменте Принципиальных Перемен Конторы Перемещений и Переселений. А ни одна из этих организаций не имела ничего общего с эмиграцией в другие дни.
Когда он наконец получил бланк вторично, то не сдвинулся с места, пока не проверил его номер и попросил служащую сделать это еще дважды, не обращая при этом внимания на протесты стоящих сзади. Потом встал в очередь к перфораторам и, прождав два часа, сел за небольшое устройство, напоминавшее секретер, над которым находился большой экран. Вставив бланк в отверстие и глядя на его изображение на экране, Том принялся нажимать кнопки, отмеряя нужное расстояние против каждого вопроса. После этого оставалось только надеяться, что формуляр не затеряется.
В тот вечер он прижал голову к твердому металлу и прошептал, обращаясь к застывшему лицу:
– Должно быть, я тебя действительно люблю, раз прошел через все это. А ты даже этого не знаешь или знаешь, но тебе все равно.
Чтобы убедить самого себя, что с головой у него все в порядке, он пошел вечером вместе с Мабель на прием к режиссеру Солу Воремвольфу. Тот как раз сдал госэкзамен и получил категорию А-13, так что через некоторое время при определенном везении мог стать вицепредседателем студии.
Прием удался. Том и Мабель вернулись за полчаса до начала сомнамбуляции. Том соблюдал меру в употреблении алкоголя и наркотиков, но знал, что все равно проснется как пьяный и придется принимать возбуждающее. На работе он будет выглядеть и чувствовать себя ужасно, поскольку лишился необходимых часов сна.