Страница 6 из 15
Проморгавшись, я обнаружил, что нахожусь в довольно большой клетке из толстенных железных прутьев. Она находилась в углу огромного зала, в центре которого находился подиум с большим столом, напротив него расположились длинные ряды лавок. Что ж, относительно похоже на залы суда моего мира, судя по фильмам, только масштабы покруче.
Когда глаза привыкли к яркому свету, я стал разглядывать посетителей. Вскоре я нашёл своих родных. Аманда сидя, судорожно сжимала руку Антону Сергеевичу, мои девчоночки с покрасневшими явно от слёз глазами, сидели в обнимку, даже Анжела с Аивой приехали. Колян грустно обнимал одну из близняшек, второй не было. Но больше всего меня удивило присутствие Семёна, моего бессменного строителя.
Так же было довольно много однокурсников, и их взгляды были самыми разными. Одни сочувствующие, у некоторых девушек тоже были зарёванные моськи. Другие равнодушные. Но были и те, чьи взгляды выражали торжество и ожидание. На всякий случай я постарался их запомнить, чтобы иметь в виду в будущем. Если, конечно, не загремлю на Колыму.
Внутри моей клетки была лавка, на которую я демонстративно лёг, позёвывая, предварительно подмигнув своим. Фарс, так по максимуму. Я человек, граф, али тварь дрожащая? Не дождётесь!
Но вот от слов «встать, суд идёт!» я вскочил. Не стоит портить отношения с теми, в чьих руках сейчас находится моя свобода, как минимум. Неразумно это.
Судей, или кто они там, вышло трое, два мужчины в преклонном возрасте и примерно их ровесница, невероятно худая женщина, просто скелет. Они сели за стол и один из них, дородный мужчина в чёрной мантии, постучал молотком по столу, хотя реальной необходимости я не видел — стояла гробовая тишина.
— Слушается дело номер семьсот сорок семь! — провозгласил чувак с молотком. — Государство против графа Мангустова! Подсудимый, встаньте!
Я с недоумением посмотрел на этого судью. Я, как бы, уже стоял, так и не присев после выхода этих вершителей судеб. На всякий случай я недоумённо задрал бровь.
— Подсудимый, мы вас увидели, можете присесть, — продолжил толстый судья, остальные молчали. — Вам инкриминируется двойное предумышленное убийство на почве похоти и ревности. Слово вам дадут отдельно, до этого времени суд требует от вас соблюдать тишину, вам понятно требование?
Нет, это реально фарс какой-то! Меня, значит, сейчас начнут обвинять во всех грехах, а я ещё и молчать должен? Что они из меня, цирковую зверушку сделать собрались? Сидеть! Голос! Меня накрывало бешенство, с которым я едва справлялся.