Цугцванг

Мне хочется спросить, какие причины подтолкнули его предать меня, но я этого не делаю. Мне, на самом то деле, неинтересно слушать его нытье, вместо того, я собираюсь уйти. Хочу обогнуть его справа, он тут же перехватывает за локоть и горячо шепчет на ухо.

— У меня не было другого выбора, мне его просто не оставили! Они все хотят одного и…

— Убрал от нее руки!

Голос звучит так громко, что кажется, будто сразу отовсюду. Мы с Ромой резко переводим взгляд в одну сторону и видим Максимилиана. Он быстро приближается, Рома даже не успевает отойти на шаг, как он отталкивает его, а меня рывком ставит рядом. Даже немного позади. Только после этого я понимаю, что Рома не удержался на ногах и шлёпнулся в сугроб, а что самое неприятное: моим первым порывом даже сейчас осталось желание ему помочь. Я делаю неосознанный шаг, но всего один взгляд Максимилиана ставит точку на всех намерениях, а еще через миг к нему подбегает Адель.

— Какого хрена, Макс?! — смотрит на своего брата злобно, потом также злобно на меня.

Она явно хочет что-то сказать, но Максимилиан ее перебивает твердо и холодно.

— Еще раз он к ней подойдет, я разобью ему рожу и сломаю колени, чтобы твой сладкий мальчик больше никогда не мог заниматься единственным, для чего годиться. Вставать на них перед тобой.

Разговор окончен. Меня грубо хватают за руку и волокут в дом, а по дороге наследник не ленится, нагибается и шипит на ухо:

— Я сказал тебе «не сбегать». Когда ты научишься понимать с первого раза, твою мать?!

Меня вталкивают в дом, срывают куртку под холодным, изучающим взглядом Алексея, а потом снова тащат, но теперь в гостиную. Там я занимаю место в кресле, не по своей воле, конечно, меня в него просто запихивают, а на колени кидают толстую энциклопедию.

— Изучай. Последуй хотя бы одному совету, а не создавай проблемы. Хотя бы, сука, один раз!

Не понимаю, почему он так взбесился, но предпочитаю не провоцировать дальше. Мне не нравится, как он на меня смотрит — слишком зло, и внутри просыпается страх.

«Наверно это инстинкт самосохранения…»

Я открываю книгу, чтобы просто была причина не поднимать глаз, которая мне очень понадобилась через пятнадцать минут. Семья собирается в гостиной и так, будто ничего и не было вовсе. Они смеются, делятся последними новостями, что-то рассказывают друг другу. Адель смеется звонко, так что зубы сводит, и в конце концов я не выдерживаю и пересаживаюсь подальше от них, к окну. Там стоит небольшой столик с какой-то статуей голого мужика, а рядом два стула. Я заняла правый, чтобы спрятать спину и быть к ним лицом…чтобы все видеть.

Ближе к вечеру фасад дома освещают фары, от которых я морщусь, а внутренне понимаю — будет еще одна встреча, которая не принесет мне ничего хорошего. Так и вышло. Арай и Кристина выходят из дорого внедорожника и следуют до двери, а когда видят внутри меня, после обмена любезностями, рукопожатиями и поцелуями, Арай тоже закатывает скандал. Кристина даже ни разу не взглянула в мою сторону, но и я не ищу с ней встречи — мне она ни к чему. Я прикладываюсь на одну руку, медленно перелистывая страницы, но не читая, и снова пытаюсь абстрагироваться, потому что все странно…Они улыбаются, шутят, на следующий день прямо с утра, Адель с Крис вообще прутся делать снеговик, как заправские подружки. Но я чувствую, что все они что-то скрывают, а еще чувствую, как медленно, но верно, нарастает напряжение…Следующие гости его только добавляют.

Михаил и Женя. Они паркуются у машины Арая, но долго не выходят. В итоге сначала дверь открывается со стороны Жени, которая просто пулей вылетает на улицу, а потом бежит до дома и, ни с кем не здороваясь, будто в слезах уносится наверх, как ураган. Михаил залетает следом и также оперевшись на перила орет ей в спину:

— Женя, да подожди ты!..

Хлопок дверью. Михаил с громким выдохом утыкается в свою внушительную руку, и даже не отвлекается от своих душевных страданий, когда слышит смешок Максимилиана. Тот встает рядом, и я снова хочу себя убить: вот они просто невероятно похожи…

«Господи, ты просто идиотка…»

— Все настолько скверно?

— Заткнись, твою мать, это все ваша вина… — бубнит, от чего и Алексей давит улыбку, не отрываясь от книги, которую он как раз читает.

— Да брось…

— Заткнись! — спихивает руку младшего брата, а потом злобно смотрит ему в глаза, — Я так и знал, что этим все кончится!

— У нас был другой выбор?

— Был! Не вмешивать девчонку!

— Кстати, о котятах. Поздоровайся.

Краснею моментально, так как Михаил резко поворачивается и безошибочно находит меня взглядом, а я буквально вижу, как он от «медленной» скорости закипания, резко прыгает на «супер-космическую».

— Ты притащил ее сюда?! Ты совсем больной что ли?!

— А куда мне было ее девать? — снисходительно-саркастично интересуется, пока я мечтаю вновь исчезнуть.

Они говорят обо мне, как о вещи, при том очень и очень неудобной. Это уже не «неприятно», а просто кошмар какой-то. Ощущения утрирует факт нахождения в комнате просто кучи людей, которые: а) видели меня голой; б) знаю и всегда знали гораздо больше моей скромной персоны; в) ненавидят меня. Я чувствую, как по мне, словно острыми бритвами, проходятся взглядами все они, но решаю не отвечать. Ни на кого не смотрю, утыкаюсь в книгу, лишь когда Михаил по-настоящему взрывается и разворачивается в глубь дома, коротко провожаю его спину, и то потому что он начинает орать что-то на итальянском. Максимилиан смотрит туда же, куда я секунду назад, тихо посмеивается, а потом цыкает и идет за ним.

«Просто класс…»

Плюс всего этого в том, что ужина, как вчера не будет. Вчера был просто кошмар — я сидела за столом с этими людьми и мечтала сдохнуть. Адель пару раз прошлась по мне «незаметно», Кристина продолжала игнорировать, зато Арай поддерживал шуточки смехом, а Максимилиан прожигал во мне дыры, будто я что-то плохое ему сделала. Так что да, я была рада, что на сегодня мои полномочия «всё». Ушла в комнату, где заняла свое место на кресле, подтянула ноги к груди и смотрела в окно, а потом не заметила, как заснула.

Чувствую легкое прикосновение к плечу, и не реагирую, тогда прикосновение становится тверже. Трясет. Я почему-то пугаюсь и резко распахиваю глаза, отпрянув от источника моего «волнения», но это Женя. Она сидит передо мной на корточках, воровато оглядывается, а потом вдруг горячо шепчет.

— Привет, Амелия…

Сначала я в тупике, хлопаю глазами и силюсь до конца проснуться, но, кажется, она торопится…

— Прости, что так тебя бужу, но нам надо поговорить. Сейчас — не вариант. Мужчины обсуждает кое что внизу, да и народу слишком много и…В час ночи спустись на кухню, я буду тебя ждать. Это очень важно.

— Я не смогу выйти…

— Почему?

— Максимилиан не разрешает.

Женя на секунду застывает, смотрит на меня как-то странно, неуверенно, но потом я вижу, как в глубине ее глаз вспыхивает злость, и она цедит сквозь зубы.

— Не волнуйся. Сегодня он вырубиться достаточно быстро.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что сейчас они буду много пить, а до часу много времени. Приходи, пожалуйста…

Не знаю почему, но я решаю ей довериться. Так странно это, она — дочь врага, сестра самого ненавистного ублюдка, жена человека, чей брат держит меня в заложниках, а я ей верю…Ну и, справедливости ради, Женя оказывается права. Максимилиан приходит где-то в половину первого и сразу заваливается на кровать, а через десять минут глубоко засыпает. Я проверяю.

Подхожу ближе — ничего. Долго смотрю — ничего. Пихаю — и снова ничего! Он в отрубе, и тогда я решаюсь. Крадучись подхожу к двери, очень аккуратно ее открываю и выскальзываю в коридор. Дом погружен в тишину. Я не знаю, что меня ждет внизу, и что скажет Женя, но почему-то мне кажется, что она единственная, кому я на самом деле могу верить.

Девушка уже ждет меня на месте, а как только видит, хватает меня за руку и быстро ведет в дальнюю сторону кухни, где открывает дверь и заводит в темное, холодное помещение.