Страница 8 из 10
– Нет, чтобы делом заниматься, – пробурчал старик, запихивая гребешок в карман. Он уже воспринял его, как подарок себе, как бы ни ворчал, да и волосы ему необходимо было расчёсывать не реже, чем мне, магия в гребне полезна. – Теперь ты пойдёшь уже к артефактам или так и продолжишь бездельничать?
Я оценивающе посмотрела на него, передёрнула носом и, подхватив графин с водой на том же журнальном столике, похлопала над ним в ладоши, чтобы магия осела в воде.
– А это зачем?
– Чтобы ко мне запах не пристал, – пояснила, вылив немного воды на руки, обмазав шею и залив немного за шиворот. – Вам бы тоже не помешало помазаться.
– Пфф! – господин Жак отобрал у меня графин. – Иди уже работай, Дариус!
Да, фамильярность была стилем общения старика, которому он не изменял даже с преподавателями.
Я поднялась и встала напротив входа в зал с книгами. Те, заметив меня, тут же забились, но не смогли вылететь за пределы комнаты, в которой их заперло чарами Академии. Итак, мне нужно было утихомирить все мечущиеся по залу книги и предметы, а так же устранить неприятный запах. Несложно, с магией-то, но в одиночку времени потратить предстояло…
Я вошла в книжный зал.
Человеческие маги не обладали силой драконов – сила драконов в их человеческом обличье была следствием того, что они запирали огромную вторую сущность в крошечном в сравнении с ней теле. Не поддавались людям и стихии – даже драконы определённого рода без Амулета Всех Стихий из императорской сокровищницы могли владеть всего одной. Но защитные и боевые чары людям были доступны, если им обучиться. Я была универсалом – меня учили. Но даже мне не понравилось, когда вонючие фолианты начали загонять меня в угол, чтобы закусать, и не получалось создать энергетический щит, который бы не трескался после первого же удара. На прочный щит ведь время и сосредоточенность нужны, почему я и не надеялась, что не сломаю кости, если упаду с высоты, например!
Притеснённая лицом к дальним полкам, я резко сняла щит, выкинула руку за спину и схватила одну из книг. Та яростно забилась в моих пальцах, пока её подружки пытались меня избить. Подставляя им спину в лётной рубашке, ткань которой смягчала удары, я глубоко вздохнула и погладила корешок пойманной книги свободной рукой. Не просто успокаивала – я собирала с обложки, страниц запах и запихивала в карман формы. Ведьмовское волшебство во всём его удобстве. Книга перестала биться, и я торжественно вскинула руку с ней:
– Видите, солнышки, я помогла ей? Давайте вы перестанете на меня нападать, и я помогу ещё и вам?
Судя по звуку шелестящих страниц, мне показали язык. И ведь их не усыпишь сонным порошком, к примеру, они же не живые, всё-таки!
Поставив хотя бы одну усмирённую книгу на полку, я прикрылась щитом.
Таких летало ещё не меньше двадцати пяти!
Под звуки трещащего щита приходилось вылавливать книги заклинаний по одной и по одной их расставлять по местам. На десятой книге…
– Заткнулась и успокоилась, поняла? – Я прыгала на бьющейся под ногами обложке.
– И по таким книгам мы после учимся! – прокомментировал тот, кого я не ожидала здесь увидеть.
Акияр стоял, прислонившись к дверному косяку, ведущему в читальный зал, и сложив руки на груди.
– А ты что здесь делаешь?! – вспотевшая, злая и сопротивляющаяся вони, я оказалась не слишком вежлива.
Дракон улыбнулся уголками губ, скрылся на мгновение, но вскоре вернулся, держа в руках клетку со скунсом.
– Оу, – это объясняло, почему я снова не сумела уловить его запах. И только это я и смогла произнести, прежде чем меня пробрало на смех!
У животного в клетке были не чёрные, а голубые глазки-бусинки, резко выделявшие создание на фоне природных сородичей. Взгляд был прямым и таким суровым, обещавшим мне такие страдания, что как ни старалась, не могла перестать хохотать.
– Это… определённо… того… стоило, – выдавливала я из себя сквозь смех.
Приблизившись к Акияру с его ношей, я постучала по железному прутику пальцем, предусмотрительно убрав его прежде, чем меня бы задели коготки запертого скунса. Заперли Джаннет в клетке для совсем бешеных артефактов, прелесть же!
– Как поживаешь, Джаннет? Ты так уже сколько часов гуляешь? Ой, прости, ты же ответить не можешь! Ай!
Книги, которым очень не понравилось, что я вдруг стала играть с кем-то другим, а не с ними, ударили меня в спину и вцепились в штанины, оттаскивая от дракона со скунсом. Я сдула с лица мешавшуюся прядь и, без капли раскаяния за содеянное, поблагодарила дракона:
– Спасибо, что показал мне Джаннет, но я сейчас немножечко занята!
Акияр осторожно… повторюсь, осторожно отставил клетку. Дракон с таким вниманием относился даже к девушкам в обликах неприятных животинок или дело в том, что неприятная животинка – именно Джаннет? Он вновь прислонился спиной к косяку, спросил:
– Ты ведь понимаешь, что сама же и создала себе проблему?
– Если бы кое-кто не помешал мне ночью, я могла бы и не потерять метлу, но я же на тебя не злюсь? – ловя очередную книгу, крикнула ему я. Дракон предусмотрительно не ступал на ограждённую защитой территорию, да и помогать-то мне не разрешалось.
– Я о ведьме Ройзел.
Я плюхнулась попой на особо кусающуюся книгу и посмотрела на жениха, как на предателя.
– Причём тут Джаннет?
Акияр вскинул брови:
– Ты превратила её в скунса. Полагаю, из-за этого и потеряла метлу и оказалась на карнизе. Из-за того, что потеряла метлу, получила наказание. И твоё наказание – последствие того, что Джаннет превратилась в скунса.
Я махнула рукой:
– Не явись она к господину Жаку, меня бы наказали как-то по-другому.
– Не явись ты к ней в комнату, тебя бы вообще не наказали.
Мне не нравились эти переговоры. Особенно когда на меня тут нападали, жевали, а мой женишок не помогал, а защищал заклятую врагиню моей подруги, которую скоро в заклятые врагини запишу уже я!
– Джаннет заслужила! – только и сказала я, вынув из-под себя книгу и, смахнув с той чары, затолкала на полку с такой силой, что та побоялась снова вылезать.
– Ты ревнуешь? – прилетело мне в спину.
Вот так заявления!
– Нет, – это неправда. – Я вообще не знала, что ты знаком с Джаннет, – а вот это – чистая правда! Знала бы – не удивилась его появлению в её комнате, и метлу бы не потеряла. Раз Акияр такой умный, лучше бы понял, что страдала я сейчас из-за него!
– Допустим. Но ночью и сейчас ты ревнуешь, моя ведьмочка. Это… забавно.
Пришёл мой черёд фигурно вскидывать брови!
Когда я была маленькой, и родители ещё не переживали столь сильно о моём спящем драконьем гене, как в подростковые годы, папа постоянно поддразнивал маму. Он был коренным очарованцем, она – снежанкой, и отца забавляло, с каким серьёзным лицом матушка могла временами ходить, в то время как он не терял лёгкости духа почти никогда. Однако с годами улыбка сползала с папиного лица, его тяготило, что я никак не могла обратиться дракончиком, что мама расстраивалась, теряя блеск в голубых глазах-льдинках. Когда он стал смотреть на меня так, словно виноват в моём проклятии, когда я услышала, с какой болью он говорит об этом матери, я перелезла через перила балкона и полетела в омывающий столицу Сиру Патерский Океан. Мне повезло, что от него зависела вся западная часть континента, и хватало лодок да кораблей, чтобы спасти девчонку из воды.
В голову впервые пробралась чёткая мысль, что Акияр похож на моего папу. Ну, разве что гораздо красивее его.
– Хорошо, ты прав, я ревную, – призналась я.
На лице Лиртиша расплылась самовлюблённая улыбка. Тогда-то я и добавила мстительно:
– Твои деньги к посторонним людям.
К чести моего жениха, он даже улыбаться не перестал, только глаза вспыхнули скрытым пламенем. А, может, мне так показалось из-за плюющихся огнём артефактов.
– Знаешь, – мы столкнулись взглядами, – я готов поступиться принципами и лично порекомендовать тебя отцу новым финансовым распорядителем рода Лиртиш. После того, как всё закончится, – уточнил он.