Тайна оборотня Савелия

Я старалась дышать глубоко и размеренно, выгнать из головы весь рой мыслей и, наконец-то, заснуть. За дверью стало намного тише, и я сама не заметила, как уснула.

***

Проснулась я от грохота телефонного звонка. Не сразу поняв, что происходит, села на кровати и попыталась продрать глаза. Это кто же такой креативный, чтобы поставить на подъём такую мелодию, которая и мёртвого заставит подняться.

– Изверги неадекватные, – проворчала я, когда все стихло и в коридоре послышались шаги и хлопанье дверей. – Сейчас, ещё пять минуточек полежу, всё равно в душевой и туалете очередь, – сказала я себе и повалилась обратно на мягкую подушку, укрывшись тонким одеялом.

Теперь звучал в голове грохот как набат, а я не могла понять, что опять случилось и откуда стук. Опять села и взяла в руки смартфон. Сфокусировав взгляд на экране, увидела время – 7:50. Понимание, что я проспала, прогнало все остатки сна, и я крикнула:

– Кто там?

– С тобой всё в порядке? – послышался голос Савелия. – Я принёс чайник и бутерброды. Мы завтракать будем?

«О, боги! Какой тут завтрак, если я проспала?» Быстро накинула халат, открыла дверь, крикнула на бегу удивлённому оборотню, что я сейчас приду, и он начинал без меня. Давно я так быстро не мылась и не чистила зубы. Про волосы сегодня можно было забыть, максимум, что им перепало, так это несколько взмахов расчёской и резинка на макушке, затянувшая «конский хвост». Через семь минут я залетела в свою комнату и увидела на столе чашку с чаем и одинокий бутерброд с колбасой на большом блюде.

– Привет. Забыла даже поздороваться с тобой, – сказала я Савелию, который как раз дожёвывал и допивал чай, и плюхнулась на кровать рядом со столом. Схватив бутерброд, я постаралась откусить как можно больше.

– Ты фсё? – выдавила я из себя, пытаясь не подавиться, – фыйди, мне фава отефся.

Он ничего не понял, а я одной рукой заливала в себя чай, а другой – тянула друга к двери, выталкивая его в коридор. Быстро сняла халат, надела платье, запихнула остатки бутерброда в рот и отхлебнула чай. Потом схватила свой блокнот и чайник и выбежала в коридор. Оборотень стоял, облокотившись о стену напротив моей двери. Вручив ему чайник и попросив, чтобы он отнёс его на кухню, я закрыла дверь и оперлась на неё спиной, пытаясь отдышаться, дожевать и проглотить бутерброд.

– Идём? Мы уже опоздали на оперативку, – сказал мне Савелий, и мы рванули по лестнице вниз.

Около кабинета Ларисы Михайловны стояли парни и девушки и записывали каждый себе в блокнот дневное задание.

– А вот и новенькие, – сразу повернулась к нам администратор. – Первый раз прощается, а на будущее – не опаздывать.

Она познакомила нас с ребятами и продолжила. Получив задания, они понемногу начали расходиться, разбирая нужный инвентарь.

– Ольга, я тебе вчера всё рассказала, задание дала. Ночью заехал двадцать первый VIP-домик, сходи к ним, отнеси напитки в бар и воду. Их там трое. Постель я им выдала, спроси, может, ещё что-то надо? Клиенты серьёзные, будь с ними вежливыми. И ещё… Платье переодень… Задом наперёд надела. В моём кабинете можешь переодеть.

Я тут же себя осмотрела и ощупала.

– Бли-и-и-н! – и забежала в её кабинет.

– А ты, – она повернулась к Савелию, – спускайся к пирсу, Семёныч тебе всё расскажет и покажет. Там скоро надо будет забрать рыбаков с острова.

Он ушёл, а я получила от Ларисы Михайловны всё по списку и пошла в двадцать первый домик, с сумкой-холодильником через плечо.

Погода с утра радовала. На небе не было ни облачка, утренняя прохлада уже развеялась, и солнышко набирало силу. Птички весело чирикали, лёгкий ветерок обдувал, и настроение стало намного лучше, тем более в десять часов будет завтрак, и мой быстрый перекус на ходу можно будет дополнить нормальной едой.

VIP-дома стояли немного в стороне и были скрыты от глаз других отдыхающих живой двухметровой изгородью. Кроме того, на их территории были бани и купели, поэтому вход на их территорию был ограничен, и туда пропускали только отдыхающих в этих домах и персонал. Ко мне подошёл охранник, молодой парень, которого я вчера видела на кухне.

– Привет, в двадцать первый идёшь? Ты ведь Ольга? – он дождался моего кивка. – А я Игорь, будем знакомы.

Он подмигнул мне и, когда я уже направилась к воротам второго дома, добавил:

– Они ещё спят. Холодильник на кухне, там всё оставь, в комнаты не ходи.

Я поблагодарила за информацию и зашла во двор дома, где стояла крутая чёрная машина. В доме было тихо, кухня находилась сразу около прихожей. Я прошла к барной стойке, поставила на неё сумку и расстегнула замок. Со стороны прихожей ослышался какой-то шорох, и я оглянулась, но никого не увидела, поэтому начала вытаскивать бутылки с разными напитками, которые рассматривала по мере того как выставляла на стол.

– Французский коньяк… грузинское вино… сухое… апельсиновый сок… яблочный… Так, а это что? «Хеннеси»… Вот буржуи!

Я открыла холодильник, который стоял рядом, и начала ставить по одной бутылке в ряд на дверку. Сок и воду наклонилась, чтобы поставить вниз и тут увидела, как рядом со мной промелькнула тёмная тень. Я даже уронила бутылку с водой от неожиданности, и она закатилась под стол в дальний угол.

Опять оглядев кухню и не увидев никого, подумала, что это кошка, и полезла доставать бутылку. Стоя на четвереньках, дотянулась до неё и услышала позади себя:

– Кхм, кхм…

Меня бросило в холодный пот, потому что я сразу представила вид, который открывался на мою пятую точку, едва прикрытую коротким платьем. «Как так-то?! Я сама видела, что никого здесь не было!» – пронеслась мысль, пока я вылазила из-под стола и вставала.

– Ты?!

– Вы?!

Воскликнули мы одновременно с высоким молодым мужчиной, которого я видела только два дня назад на озере.

– Извините, что я вас потревожила, бутылка с водой упала, – начала я оправдываться.

Потом сполоснула её водой в раковине, протёрла салфеткой и поставила в холодильник. Он наблюдал за мной, облокотившись на стойку, и снисходительно улыбался.

– Ещё раз извините, я пойду, – я схватила сумку и уже прошла мимо него, но он схватил меня за руку и немного дёрнул. Всего лишь лёгкое движение, но оно придало мне такое ускорение, что меня крутануло, и я практически упала ему в объятия.

– Оля, я не ошибаюсь? – промурлыкал он мне прямо в лицо, а у меня от его мягкого и в то же время невероятно страшного шёпота волосы встали дыбом.

Я сначала помотала головой, потом кивнула, после попыталась отстраниться, но он держал так крепко своими стальными руками, что я не смогла двинуться ни на сантиметр. Меня накрыла волна животного страха и паники. Сердце начало стучать в висках, готовое разорваться от понимания, что он сейчас в этом доме может сделать со мной всё что угодно.

– Но-но-но, только без паники, дорогая, я не насилую маленьких хороших девочек! – прошептал он мне прямо в губы, и я закрыла глаза, уже ничего не слыша, оглохшая от стука сердца в голове, и ничего не соображая, готовая упасть в обморок в любую секунду.

– Что здесь происходит? – раздался грозный низкий голос, и меня тут же отпустили, и дикая волна страха сразу отступила.

Я смогла сделать несколько судорожных вздохов, только сейчас сообразив, что всё это время практически не дышала. Потом осторожно сделала несколько шагов назад и, подняв упавшую сумку, выбежала из дома, проскользнув мимо седого мужчины лет пятидесяти. У меня было не то состояние, чтобы рассматривать подробно его и того, кто меня напугал, поэтому я бежала из того дома до охранника не оглядываясь и не сбавляя ход.

– Эй, ты чего? На тебе лица нет? – нахмурился охранник Игорь. – Что-то случилось?

– Кошка напугала, – ответила я первое, что пришло на ум, решив, что лучше молчать, тем более всё обошлось.

– Какая кошка? – не понял он. – Здесь нет кошек!

Но я его не слушала, а неслась до административного корпуса и прибежала туда, уже порядком выбившись из сил. Меня вдруг внезапно накрыла слабость, и ноги стали ватными. Еле дошла до скамейки, бросила на неё сумку и плюхнулась сама, а потом вдруг разрыдалась. Да так горько, как не плакала с детства, с того самого дня, когда умер папа. Слёзы текли нескончаемым потоком, а я их пыталась остановить, но всё было тщетно. Дрожащей рукой порылась в сумке, вытащила бумажные салфетки и приложила их к лицу. Слёзы наконец-то закончились, и только из носа ещё текло.