Страница 215 из 220
Во что на фабриках Тропинина превращаются шведское железо и английское олово, хозяин продемонстрировал в первые же дни ярмарки. Ещё летом посреди Поляны установили помост. Пригласив всех желающих на презентацию, Лёшка сорвал занавес, и взглядам публики предстала пирамида из жестяных банок.
— Джентльмены! Господа! Сеньоры! Довольно питаться солониной! Забудьте о цинге и матросских бунтах! Мы предлагаем самые изысканные блюда, которые могут храниться годами вот в этих жестяных коробках. Нежнейшая ветчина, паштеты, котлеты по-киевски, сардины, тушёное мясо, птица, овощи. Фаршированная капуста — блюдо известное в России, как голубцы. всё, что только угодно вашему чреву!
Он выдержал паузу и поднял вверх указательный палец.
— Новый способ сохранения продуктов разработан нами на строго научной основе. Вы можете видеть здесь разные по размерам коробки. Бочонки весом в пуд — чтобы накормить команду и маленькие полуфунтовые жестянки для одинокого путешественника, господина офицера или прекрасной пассажирки.
Всё это прекрасно поместится в ваших трюмах, не будет блеять, хрюкать, кудахтать, гадить на палубе, просить корму и воды. Коробкам не страшна даже морская вода, по крайней мере в течение несколько недель. А когда нужно, их достаточно вскрыть вот таким ножом, содержимое разогреть в котле или прямо в жестянке, а если возникнут трудности с огнём, например во время бури, можно употребить даже в холодном виде. Представьте только, какая экономия выйдет на одной только воде! Не нужно вымачивать соленое мясо, а затем долго варить. Раз и готово! Это сэкономит вам не только воду, но и уголь.
Еда едой, но мы подумали о питье. Ром хорош, но валит с ног и плохо утоляет жажду. Прекрасные соки, морсы, компоты, не будут тухнуть или скисать. А как вам понравится сгущённое молоко? Это не просто ценный питательный продукт, но и отменное лакомство.
Он обвел взглядом внушительную толпу.
— Но я слышу недоверчивое ворчание! — Тропинин усмехнулся. — Вот что, господа, я оставляю коробки прямо на площади, под открытым небом! Мало того, вы можете нацарапать на стенках имя или поставить какой-либо знак. Любая пища на жаре испортится за пару дней, любой напиток скиснет, но мы с вами откроем коробки в разгар меховой ярмарки и отведаем их содержимое.
Презентация прошла успешно. Во всяком случае заинтересовала моряков.
— Ты думаешь, что интенданты поедут в такую даль за консервами? — спросил я Лёшку. — Сейчас не эпоха глобального копирайта. Их просто начнут производить каждый у себя дома, а ты даже не имеешь патента.
— Есть несколько секретов, которые сразу не раскусят. Тут важна герметичность, температурный режим, в ряде случаев вакуумная обработка. Да и закатывать крышки как мы никто без специального станка не сумеет, а пайка вручную обойдётся дорого. Вот увидишь, ещё не один изобретатель отправится на тот свет, отравившись свинцом или заполучив ботулизм, при попытке скопировать технологию.
— Всё равно возить отсюда накладно. Ты бы мог получить в Англии патент на пару с Миллером. На одних поставках британскому флоту вы бы озолотились.
— Вот тогда точно станет накладно возить отсюда. Все станут отовариваться в Англии и развивать её экономику. А русским, конечно, не хватит средств. И получится, что британцы будут лопать консервы, а наши жрать солонину. Нет уж, кому надо пусть покупают здесь. Если накинуть всего лишь гривенник на каждую пудовую жестянку, то сумма выйдет немалая.
— Я бы всё же подумал о патенте. Пусть не сразу, лет через пять. Переговори с Миллером. Будешь получать хороший процент с европейского рынка используешь его для инвестиций.
В самый канун открытия меховой ярмарки вернулся «Варяг» из Калькутты с изрядно потрепанным, но полным энергии Царевым на борту. За время его отсутствия многое изменилось в наших отношениях с Колычевым. Но секретарь словно не чувствовал перемен и взял с места в карьер.
— Вы не имеете права устраивать ярмарку, тем более с иностранцами без особого монаршего повеления, — заявил он мне и обернулся к Колычеву: — Я предлагаю отменить торжище и вообще запретить торговать с иноземцами. Императрица дала им позволение на промысел, не более того.
На этот раз он не нашел поддержки начальника. Мир изменился.
— В какой порт вам теперь не терпится попасть? — спросил с ухмылкой Колычев.
Царев поник, а через час его заметили у шлюпки с «Турухтана». Он вел беседу с мичманом Епанчиным, который присматривал за матросами.
Первую неделю торговля мехами шла вяло. Имея возможность сдавать шкуру калана приказчикам на месте по десять испанских долларов, и индейцы, и промышленники просили на ярмарке за такую же не меньше двадцати астр или сорока российских рублей.
Некоторые европейцы стали роптать.
— Наши дикие не то чтобы вовсе дикие, в мехах понятие имеют, — в сотый раз повторяли горожане.
— Господа, подождите камчатских купцов. Цены обязательно упадут, — увещевали одни.
— В Кантоне все равно получите втрое против этого, — говорили другие.
Одна шхуна с камчатскими промышленниками действительно задерживалась, мы лишь надеялись, что она не попала в беду. Но вряд ли дюжине человек даже с самыми лучшими мехами удалось бы сбить цены.
Я ждал шхуны с Камчатки не только ради лишней партии мехов и покупателей. Явление Виктории миру было лишь половиной моего плана. Я твердо решил уйти на покой и приготовил себе замену. Но в роль личности я не верил. Хотя передо мной был пример Тропинина, сумевшего поднять целю индустрию, передо мной был и его образ утыканный щепками как дикобраз. Все мы смертны, а хорошая система должна работать независимо от личностей. Поэтому я оставил коллективного наследника.
Более четырех сотен людей собрались в центральном зале моего особняка. Окна были зашторены, горели свечи. Было жарко и душно. Зал с трудом вместил всех. Никто из приглашенных не знал, зачем я собрал их вместе, но от приглашения не отказался никто. Мой авторитет, любопытство, предвкушение интересного предложения. Мотивы разнились. Некоторые были не в курсе, что я завладел акциями или паями их предприятий. Но таков был мой план. Я хотел охватить максимум деловых людей фронтира и колоний, даже если их бизнес сводился к содержанию конюшни или ломовому извозу.
Прислуги не было. За исключением лимонада на сдвинутом к стенам столах, никаких угощений.
Дело серьезное.