Страница 99 из 101
— Я скажу тебе, как всё будет дальше. Поскольку вы потеряли половину армии, коалиция развалится. Не знаю, научился уже Хаарт свободно передвигаться, или всё ещё привязан к столице, но это не имеет большого значения. После вашего падения найдутся те, кто присягнут ему на верность и под его стягами начнут принуждать к повиновению остальных. И ко всему этому веселью могу подключиться я. Мне даже не придётся выводить армию. Это лишь бессмысленные смерти, не приносящие вообще никакой пользы.
Лич толкнул Фейта к выходу.
— Нет, Алан. Я просто начну вырезать всех сколько-нибудь влиятельных дворян. Королевство и сейчас держится на очень тонких нитях, а там рассыплется окончательно. Я заберу себе регионы, какие захочу, много мне не надо. Закреплюсь на них и буду наблюдать, как вы режетесь друг с другом, с Хаартом, и с соседями, что тоже заглянут на огонёк. Но!
Они вышли на воздух. Алан понял, что они находятся на месте одного из уничтоженных лагерей, разве что здесь всё очень сильно поменялось.
— Ты можешь подписать капитуляцию, — предложил Арантир.
Площадь выровняли, вкопали те странные сооружения, что и у города. Уже возвели обелиск и сейчас его заключали в скелет из железных прутьев. Не понимал Алан, что Арантир заливает обелиск в бетонный саркофаг.
— Что это изменит? — спросил Фейт.
Лич указал на некие столбы, стоявшие с одной и другой стороны дороги и очерчивающие границу.
— Мои войска не покинут моих владений, Алан. И ты, если правильно себя поставишь, сможешь стать точкой кристаллизации.
Мужчина недоумённо поднял бровь.
— Не понял? Точкой концентрации силы, Алан! Я даю тебе возможность. Вес в глазах других, потому что договариваться буду только с тобой, если ты согласишься. Может быть, если мы договоримся, предоставлю свои войска тебе, — Арантир неприятно улыбнулся. — Совсем не бесплатно, конечно же. Красивые жесты закончили, Фейт. Теперь мы будем общаться по моим правилам и никак иначе.
Арантир указал на палатку, что стояла с одной стороны от дороги, а затем на столб с петлёй, стоявший по другую сторону.
— У тебя есть два пути, Алан. Сделать так, как я предлагаю. Или сдохнуть. Не тяни, это у меня есть вечность в запасе, твои друзья будут…
Фейт сплюнул Личу под ноги.
— Я отвечу так…
Что хотел сказать герцог осталось неизвестным, гвардеец схватил человека и прижал лицом к земле.
— Что же, я предоставил тебе выбор. Однако есть нюанс, ничтожная ты букашка. Настоящего выбора у тебя не было.
И отдал ментальный приказ. Герцога ждало превращение в вампира. Очень удобный оказался инструмент. Важный момент — священники не могли обнаружить вампиров, при условии, что последние были сыты, правда. Отличный шпион с одним лишь ограничением — высшая нежить. Как показала практика, высшую нежить нельзя просто отпустить, а затем снова вызвать, как Лич делал это с простыми скелетами. Тот же экскаватор развалился и теперь надо либо собирать его заново, либо пытаться сделать без некромантии.
Жест с капитуляцией должен показать, какой сейчас расклад сил, выявить адекватных (относительно остальных) правителей своих земель. Ни с кем из них Арантир не собирался всерьёз договариваться, хватит, наигрался уже в дипломатию. Лич и раньше понимал, что договор существует ровно столько, сколько обеим сторонам выгодно его соблюдать, либо пока одна сторона может принуждать вторую к соблюдению. Изменилось другое. Арантир хотел оставаться в стороне, не вмешиваться, держать дистанцию. Не вышло. Однако если начинать играть в эти игры, то только по своим правилам.
К Арантиру подошёл Льюис, вернувшийся вместе магами и людьми, что работали на факториях.
— Я одного не понял, а зачем ты вообще с ним разговаривал? — спросил вампир. — Не думаю, что он бы согласился работать добровольно.
Лич пожал плечами.
— Не знаю. Возможно, у меня появляется тяга к театральности, — и, подумав немного, добавил. — Мне надо было убедиться. Меня пугает то, что здесь произошло. Тридцать тысяч человек, Льюис. Население немаленького города. Я хотел понять, этот Фейт вообще что-нибудь испытывает по этому поводу.
Арантир замолчал.
— И как? — не вытерпел Льюис.
— Ты знаешь ответ. А раз так, то никто из этих, пока не докажет обратного, как Бенинг, не заслуживает ни снисхождения, ни тем более понимания и прощения. Твари похуже самых гнусных бандитов. А теперь идём, у нас ещё много работы.