Анима 3

Я макнул булочку в малиновое варенье и отправил в рот, наслаждаясь вкусом. Чай и тепло действительно вернули хорошее расположение духа. Я начал рассказ, потому что понимал, что выбора у меня не было.

А в процессе понял, что давно хотел с кем-нибудь поговорить обо всем этом. Рассказал, как Эзотерик забрал меня из Москвы, из больницы, пообещав месть красноволосому ублюдку. Как потом попытался убить, затем передумал, взял в ученики, тренировал, заставил стать Именователем, чтобы я завершил то, что не успел сделать он.

И так, плавно, перешел к теме нашего похода.

— Философский Храм, — произнесла старушка, подливая мне чай. — Это плохое место, проклятое. Оно не несет счастья, лишь горе любому, кто к нему прикоснется.

— Уж я-то знаю, — кивнул ей, принимая чашку. — Уж поверьте, у меня вся жизнь наперекосяк из-за этого храма.

— Жизнь у тебя наперекосяк, потому что судьба у тебя такая.

— Да нафиг такую судьбу.

— Это ты зря, судьбу гневить не следует. Она дама справедливая, но суровая.

— Пока что мне от нее ничего хорошего не перепало.

— Разве? — усмехнулась старушка. — Что-то я не вижу в вашем караване толпы обоеруких учеников Эзотерика, что в перерывах между жизнью играют в карты со своими покровителями.

— Про покровителя я ничего не говорил, — нахмурился я.

— А мне и спрашивать не надо. Запомни, Эзо. Кому многое дается, с того и спрос выше. Ты пешка на шахматной доске высших сил, но даже пешка может стать ферзем.

— Да, только шахматы на десятерых, а правила никто не объяснил.

— На тринадцать, если быть точным, — усмехнулась она. — Но в Храм я тебя все равно не пущу. Плохое это место.

Я напрягся, разглядывая маленькие листочки в чашке.

— И остальных не пущу, — продолжала она. — Я всю свою жизнь оберегала это место от любопытных глаз. А эти твои хозяева туда не тропу, а целую дорогу выстроят для всех желающих.

— Вы не совсем понимаете. У меня нет желания дарить бессмертие этим ублюдкам. Но я должен их довести. Если хотите помочь, то лучше…

— Не хочу, — отрезала она. — Я знаю, что ты хочешь сделать в Храме. Что твой покровитель хочет сделать. Учти, мальчик, он может как довести тебя до края доски, сделав ферзем, так и разменять на чужого ферзя, если ему это будет выгодно. А обменять пешку на ферзя всегда выгодно, была бы возможность.

— У меня все равно нет выбора. Они поведут колонну к Храму, а я останусь главным проводником, больше некому. Вы можете убить меня…

— Давно убила бы, если б это помогло, — махнула она рукой. — Нет, придется по старинке действовать. Думаешь, первый караван по носу щелкать придется?

— Там больше тысячи людей.

— Людей там меньше половины. Остальные проклятые Анимой. Даже если сотня-другая дойдет, повторять им такой путь-дорогу не захочется.

Я хотел было ляпнуть про то, что у них с собой одноразовые порталы и призыватели-строители, готовые возвести небольшую крепость за три дня. Но в этот раз решил промолчать. Дойти до храма было и в моих интересах.

— Знаете, — начал было я, но затем широко зевнул. — Простите, не выс…

— Пался, похоже, — договорил я и резко встал на ноги. — Вот и поговорили.

Я стоял на той же самое полянке, возле того самого дерева, где впервые увидел волшебного ворона. Неподалеку дремал охранник, как и часовые. Стояла глухая ночь, без Взгляда даже не разглядел бы ничего.

Потер зажившую шею, покрутил корпусом, немного размялся. Чай оказался действительно хорош, я чувствовал себя просто прекрасно. Дождь временно закончился, но грязи меньше не стало.

Я подобрал ошейник, взглянул на него с горечью и нацепил обратно. Шипы впились в шею, тут же потекла кровь. Ладно, осталось немного потерпеть.

Раздумывал, что делать с лысым сторожем. Потом решил, что он не хотел, чтобы я его видел, когда те ублюдки избивали меня. Значит, я его не видел.

Вернулся в лагерь мимо спящих постовых, добрел до своего костра, распихал несколько тел, что валялось тут же. И свернулся калачиком, решив доспать остаток ночи.

Основная часть лагеря не попалась под действие сонных чар, но мои движения не привлекли особого внимания.

Утром я проснулся от смачного пинка по ребрам. Взглянул на злющего охранника, лицо которого было покрыто застывшей коркой грязи и травы.

— Ты где был, падаль? — прорычал он.

— Тут, — я сменил ипостась, превратившись в шланг. — Закончил медитацию и вернулся на свое место.

— Почему меня не… — он замялся, на ходу придумывая, что сказать…

— Я вас не видел, вот и решил, что вы заняты более важными делами.

— Собака, — прошипел он и ушел куда-то.

Я лишь позволил себе легкую ухмылку. Да, проспать всю ночь в грязи под открытым небом во время моросящего дождя. Тут даже для высокорангового призывателя мало веселого. Но не мои проблемы. Веди он себя адекватно, я бы перенес его ближе к костру, не переломился бы.

Следующий день оказался на удивление спокойным. Мы не то, что не потеряли ни одного человека, мы вообще не столкнулись ни с одним монстром. Многие радовались, но умные люди понимали, что здесь что-то не чисто.

Не бывает так, что вдали от цивилизации, в диких землях, за целые сутки никто не попытался тебя сожрать.

И к моему счастью, руководство оказалось не идиотами, так что к вечеру утроили количество патрулей и постовых. В центре лагеря дежурили резервные группы чистильщиков, также в большем количестве, чем обычно.

Как ни странно, подобная настороженность сыграла мне на руку. Как и то, что мы остановились возле реки, бегущей между двух сопок. Места оказалось меньше, чем обычно, а руководство не хотело растягивать костры, так что пришлось немного сбиться в кучу.

На свою «медитацию» я вышел позже, чем обычно. Ушел чуть дальше, чем обычно, но двигался не в сторону, а вдоль лагеря. Лысый гондон также шел по пятам, дождался, когда я выберу укромное место за камнями, а затем и сам уселся неподалеку.

Разумеется, бравая братия отморозков во главе с бородатым ублюдком, уже вошла во вкус. И сегодняшний вечер не стал исключением. Они пришли точно по расписанию, пошушукались с лысым, Гамбо отдал ему деньги и выпивку.

— Как дела, костяной выкормыш? Соскучился?

Я встал и обернулся. Судя по глазам и запаху, ребята тоже успели приложиться к волшебной фляжке. А еще в этот раз у них были дубинки, но не артефакты, а обычные палки. Значит, мое предположение подтвердилось.

Меня обвешали защитой, которая реагирует на Аниму или активируется в предсмертном состоянии. Наверняка там будет стазис-поле, зеркало и хаотический телепорт. То есть, если на меня сбросят ядерную бомбу, то разнесет всех вокруг, а я окажусь замороженной глыбой в нескольких километрах отсюда в ту же секунду. В теории.

Это если у них не осталось достаточно сильных некромантов или особых артефактов, работающих удаленно.

Значит, лысый в курсе раскладов, а ублюдки хорошо проинструктированы. Но в этот раз мне нужно кое-что другое.

— Может уже хватит? — спросил я.

— Нет, мы только начали, — оскалился главарь. — Дорога будет длинной. Надо же как-то развлекаться.

Удар дубины я перехватил. Пинок в голень, одновременный удар в нос. Сломать, чтобы было больше крови, а не вырубить. Иначе метил бы в висок.

— Ах ты ублюдок.

Удар по ребрам заблокировал локтем, плечом принял дубину, метившую в голову. Серия быстрых ударов в ответ. Особого урона не нанесло, а лишь распалило ублюдков еще сильнее.

Я сломал еще два носа и выбил один зуб, прежде, чем меня огрели по хребту, а затем подбили колени. Повалив на землю, ублюдки принялись орудовать дубинами и сапогами с утроенной жестокостью. В этот раз было по-настоящему больно и пришлось снижать чувствительность.

— Эй, эй, вы хер ли творите, долбо… — взволнованный голос лысого был прерван.

— Именем Архангела, немедленно прекратить! Что здесь происходит?

Я с трудом повернул голову и сквозь красную пелену увидел его. Он был действительно похож на ангела. Статный, широкоплечий, в сияющих серебром доспехах. Он стоял с высоко поднятым подбородком, с выпрямленной спиной и смотрел на нас с высоты камней.