Страница 117 из 122
— Смерть Аттилы до сих пор будоражит умы, — подвел я черту под этой темой. — Говорят, что его похоронили в шелковом шатре, в трех гробах, положенных друг в друга. Сначала золотой, потом серебряный и последний из железа.
Есть такой момент в старых американских мультиках, когда у персонажа вместо глаз появлялись символы доллара, так вот сейчас у местных глаза заблестели как начищенные золотые монеты. Даже если вынести за скобки три здоровенных металлических гроба, один другого тяжелее, шелковый шатер в представлении местных был чем-то наподобии личного космического шаттла, крайне дорого, непонятно зачем, но очень круто. В условиях местного производства, полотнище этого шатра рискует быть дороже второго гроба Аттилы, кованного из чистого серебра. Хотя про сами гробики забывать тоже не стоит.
— Неужели, кто-то и правда похоронил его так? — Хрипло спросил самый старый из гостей Хельги, не смотря на уже не маленький возраст, он был крепкого телосложения, а лицо его покрывал неровный загар. Перед началом застолья он представился как «хозяин лугов», главный над пастухами, проще говоря. Смотря на него, невольно вспоминаешь библейского царя Давида, что тоже успел побыть пастухом и отгонял от стада своего отца львов, медведей и разбойников.
— Так говорят, правда это или нет, мы уже не узнаем, — я поднял бокал с вином, провожаемый пристальными взглядами мамы и «мамы», и сделал короткий глоток. — Всех тех, кто участвовал в похоронах казнили, чтобы они никогда не раскрыли местоположения гробницы и правды о ней.
— Врут скорее всего, — вставила своё авторитетное мнение Рика, но местные посмотрели на неё со снисхождением.
Только по условиям мира с Византией Аттила взял разовую контрибуцию почти в две тонны золота, плюс ежегодную дань. В условиях средневековой Европы, где не то что золота, серебра своего пока не добывают, а возят из малой Азии или бывших греческих полисов. Поэтому в умах местных правитель, что обладал такими богатствами, мог себе позволить столь роскошные похороны.
— Но расскажите и вы, что интересного происходит на Альбионе после ухода римлян? — Второе значимое событие этих времен, зарождение империи Франков, я решил оставить на потом, если вообще этот разговор состоится.
— Альбион? — Хельги нахмурился, силясь вспомнить, что бы это могло значить.
— Так греки, а вслед за ними, и римляне называли этот и ближайшие острова, — мои слова не сильно помогли германцу, римлян он знал, а вот про греков вряд ли слышал.
— Альбион значит, — он покачал головой, но на вопрос все же ответил. — У нас уже несколько десятков лет все события связаны с королем Диведа, Артуром Пендрагоном. Этот валлиец уже пятьдесят лет воду мутит среди королей запада, призывает всех к объединению.
— Союз состряпать никто не против, — кивнул толстяк с перстнями. — С севера прут скотты, римляне их пиктами называли, с юга и востока прут саксы, что в последнее время все меньше грабят, и все больше оседают на нашей земле.
Я хмыкнул, бросив быстрый взгляд на Хельги, представителя родственного саксам племени ютов, но тот только кивнул. Ну да, наше дело правое, а они подлецы, даже если мы делаем одно и тоже. И если вдруг, кто-то говорит иначе, значит где-то была проиграна война идеологий, ведь в здравом уме никто и никогда не объявит себя «слугой зла», но оправдывает себя и обвиняет других.
Боже, нужно было меньше копаться в искусстве кораблестроения эльфов, а то меня уже тянет взять в руки лютню или арфу и исполнить парочку заунывных баллад о красоте, любви и величии света. Какая же все-таки гадость эти эльфийские баллады, или розовые сопли с сахаром, про двух чудесных созданий, что полюбили так сильно, как смертные любить просто не способны, или депрессивной депресняк, о какой-нибудь трагедии вселенского масштаба.
— Многие готовы объединиться с Артуром, ведь этот старик с обликом юноши успел себя показать и в бою, и в пиршественной зале, но сын Утера не желает союза, он видит лишь себя одного королем кельтов, а всех остальных своим слугами. — Подхватил разговор Хельги. — В итоге Кембрийский союз племен воюет на две стороны, против скоттов и против Артура. Сам Артур показал себя даже большим безумцем, чем его отец Утер, и в итоге от него отвернулись даже те немногие союзники, что еще остались. Юг же острова просто наводнен саксами.
— Утер? — Мне немного царапнуло ухо, что его называют безумным, хотя в легендах и сагах вообще очень мало говориться об отце Артура. — Я не многое слышал про него, он младший сын Константина Третьего, простого солдата, провозглашённого на Альбионе императором, и поднял восстание.
— Значит Утер был таким же ублюдком как и его сынок Артур, — хохотнул хозяин лугов.
— Не факт, — мотнул головой парень, восхищавшийся очками Саи.
— Утер действовал сообразно своему имени, — пока остальные выясняли между собой, можно ли считать предыдущего короля Диведа таким же ублюдком, как и нынешнего, толстяк решил пояснить нам в чем же дело.
— Имя? — Кирико выгнула бровь, и я мысленно поморщился, для удобства артефакт-переводчик не переводил имена собственные, что неожиданно вылилось вот в такую проблему.
— Утер переводится как ужасный, — пояснил я своим на японском, после чего вернул разговор обратно. — Продолжайте, пожалуйста.
— Утер куда больше воевал против своего собственного народа, чем против соседей. Даже мать Артура, была чужой женой, приглянувшуюся королю, и тот так возжелал её, что не постеснялся пойти войной на собственного рыцаря, — все немного помолчали. Вообще, это достаточно известный факт, но как-то он всегда терялся на фоне приключений рыцарей круглого стола. — Сам Артур в посягательстве на чужих жен не был замечен, но происхождение его ни для кого не секрет.
— Вы сами сказали, что Артур уже успел показать себя достойно, — заметила Саэко.
— Верно, и ему простили бы даже больше этого, если бы не его блажь с завоеванием всего острова.
Мы ещё некоторое время общались на самые разные темы, но больше так, просто чтобы отдохнуть. Местные временно насытились историями, и теперь переваривали услышанное, заодно обсуждая между собой. Мои попутчицы пробовали разные кушанья на столе, но так, без огонька. Для избалованного всякими усилителями вкуса языка местная еда была крайне пресной. Специи стоят на вес золота, буквально, соль используют для консервации продуктов, сахара они еще не знают, а мед есть только дикий и только в сезон. Хорошо если травкой какой-нибудь еда приправлена, но чаще всего и этого нет.
Я же вернулся к мысленному перебору всего того, что можно было бы впихнуть в корабль. Много чего там было, настолько много, что чтобы вместить все мне потребуется скорее космический корабль, а не запланированная яхта. Как не крути, а увеличивать размер судна бесконечно не получится. Во-первых, мне подгонят не так уж много корабельной древесины, а во-вторых, даже при помощи магии, управлять судном не так-то просто.
При самой грубой сборке, исключающей любой тонкий контроль и настройку, рубка управления обещает мне такое разнообразие кнопочек, рычажков, переключателей и приборных панелей, что я рискую просто не успеть дотянуться до чего-нибудь в самый ответственный момент. Ну и конечно же случись что, шторм, например, они в этих водах не редкость, мне придется играть на пульте управления как на пиано.
Так что придется отказаться от создания «бога морей», и остановиться на просто летуче-плавучей крепости класса «многие посчитали бы её неприступной, но я то знаю, что можно было сделать в сто раз лучше». Иногда все эти знания, дарованные Системой, меня угнетают. Имея представление о технологиях галактических империй, строить просто хорошо зачарованную деревяшку под парусом физически больно.
— Такаши, ты ещё с нами? — Саэко выдернула меня из размышлений, положив руку мне на плечо. Ужин уже закончился, и мы находились в отведенной нам комнате, только почему-то не вдвоём, а всей кучкой, отрядом это назвать сложно, путешественников во времени.